Меня ему продали

— О чём ты? — хмурясь, недовольно ответил он. — Разве я говорил, что ты игрушка?

Теперь уже я не понимала его. Руки затекли, поэтому мне пришлось отодвинуться.

— Больно, — пояснила ему, и Самрат, словно опомнившись, отпустил меня, а потом и вовсе увлёк к кровати, чтобы присесть вместе со мной.

Оказавшись на коленях мужа, я обвила его за шею руками.

— Ты нормально объяснишь мне, что это было? — уточнил он, едва сдерживаясь.

— Ну, ты же хочешь отдать меня тому человеку, — с обидой отозвалась я, скрывая лицо у него на груди.

Тело Самрата напряглось. Его рука, поглаживавшая мне до этого спину, замерла.

Неизвестно, что заставило меня поднять голову, но я испугалась, когда увидела его глаза. Он смотрел на меня таким злым взглядом, что хотелось подняться и просто сбежать.

— Выходит, по-твоему я подлец, которому плевать на судьбу любимой женщины? Ты это хотела сказать, Ясмина? — От холода, сквозившего в его голосе, я поёжилась.

— Разве не так? Твой отец, твой брат и… — Запнувшись на полуслове, я замолчала.

Воспоминания о том, как меня недавно едва ли не изнасиловали, ещё были очень свежими и причиняли мне боль. Внутри всё буквально замирало от ужаса, стоило вспомнить, как я умоляла родственников Самрата не оставлять меня одну с незнакомцем в комнате. Впрочем, никто не слушал мои мольбы. Они просто закрыли дверь и ушли.

— Даже тот человек, — чувствуя горечь и часто моргая, чтобы как-то сдержать проступившие слёзы, продолжила я. — Ты сказал, что отдашь меня замуж, вот и…

Муж внимательно меня слушал, то и дело хмурясь, но потом не выдержал и вдруг улыбнулся. Когда же он начал смеяться, крепко прижимая меня к себе, то я вообще растерялась. Уткнувшись носом ему в шею, не удержалась и коснулась пальцем чёткой линии его скул, отчего Самрат замолчал, заметно возбудившись от такой простой ласки.

— Глупышка. — Его дыхание опалило мне макушку. — Мы не женились по закону шариата. Нужно пойти в мечеть и подтвердить брак перед Аллахом. Тогда отец успокоится.

Вздохнув, я вспомнила последнего. Глаза моего мужа и его отца были похожими, да и в их чертах с повадками проглядывало что-то общее. Только Самрат выглядел более молодым и искренним, как если бы вобрал в себя самое лучшее от родителей, минуя всё дурное.

Подняв голову, я разгладила пальцами морщинки между его бровями.

— Не хмурься. Извини, что набросилась на тебя. И за те слова тоже.

Мне хотелось прикусить себе язык, но было поздновато. Я определённо сказала лишнего и понимала это, вот только боялась признаться, что солгала. Было отчего-то страшно сказать, что он самый лучший, заботливый и добрый, а подлецы — это его родня.

Мы просидели вместе какое-то время, вслушиваясь в тишину и не торопясь нарушить её. Самрат не спешил отпускать меня, а я — подняться с его колен. Казалось, мы оба могли бы свернуть горы ради того, чтобы так было всегда.

Вскоре раздался негромкий стук в дверь, что заставил нас встрепенуться. Догадываясь о том, кто пришёл, я поднялась с колен мужа и отряхнулась, попутно заметив свою порванную юбку и немного смутившись. Через пару мгновений на пороге комнаты вполне ожидаемо появилась мама Самрата, принёсшая вещи.

— Спасибо, — поблагодарила я, принимая их и ощущая стыд.

Из-за меня её сын пошёл против отца. Наверное, она считала, что я не заслуживала подобного, и втайне ненавидела, желая мне всего плохого.

Я не хотела, чтобы мой мужчина, сделав выбор между мной и семьёй, при этом вконец разругался с родными. Но вместе с тем и понимала, что тут дело было совсем не во мне. Отношения между Самратом и его отцом разрушало нечто другое.

Быстро одевшись в платье, которое мне дали, я надела платок. Когда повернулась к Самрату, он всё ещё сидел на кровати, но, подняв взгляд на меня, поспешил встать и подойти ко мне. И только тогда я заметила у него в руках маленькую косметичку. Вероятно, его успевшая уйти мать принесла с собой не только одежду.

— Тебе идёт платок, — сказал он и отдал мне косметику. — С подводкой на глазах ты будешь выглядеть ещё лучше. Я хочу, чтобы ты всегда подчёркивала свою красоту.

Раньше он никогда об этом не говорил, хотя прежде я особо и не красилась. И поэтому меня несколько удивило его пожелание. Тем не менее я просто кивнула и шагнула к зеркалу, довольно быстро справившись с макияжем.

Из комнаты мы вышли вместе. В доме стояла тишина, и каждый наш шаг к входной двери давался весьма непросто. Самрат шёл рядом со мной, но никак не пытался облегчить мои страхи. Он словно не чувствовал, как мне было жутко находиться в этом доме.

— Самрат! — неожиданно позвал его отец, когда мы уже оказались возле ворот. Я мгновенно узнала властный голос последнего, и моё сердце ухнуло куда-то вниз.

Глава 29

Ясмина

Самрат даже не дёрнулся. Только крепко стиснутые зубы и желваки, заходившие ходуном, выдавали его нервозность. Как бы он ни злился на отца, ему тоже было трудно. Встав за ним, я крепко сжала его ладонь. Мне было страшно отпустить его. А ещё поднять голову и посмотреть на человека, который стоял перед нами. Он пугал меня больше всего.

— Если ты сейчас переступишь порог дома с этой женщиной, назад дороги для тебя не будет, — холодно процедил Эмир.

И вот тогда-то Самрат напрягся. Сжал кулаки, невольно сжимая и мою руку. Поморщившись от боли, я молча стерпела, успокаивающе поглаживая его по плечу.

— Даю тебе последний шанс, сын мой.

Мужчины буравили друг друга тяжёлыми взглядами, пока Самрат неожиданно не усмехнулся. Его отец растерялся, но виду не подал. Я не понимала, что на уме у моего мужа.

— Сколько ещё таких «последних» шансов ты мне дашь, прежде чем не вышвырнешь из дома пинком под зад, когда представится возможность? — За его отцом выросла фигура Шаха и того мужчины, который некоторое время назад лапал меня. Лицо второго было в крови, текущей из рассечённой брови. Я не рассчитала силы, когда била его по голове.

И теперь, вместо того, чтобы стоять рядом с Самратом с гордо поднятой головой, я жалась к нему, как трусливая зайчишка. Мужчины этого семейства пугали меня до чёртиков.

— Все уже поняли, что я больше не буду твоим верным псом. Все, кроме тебя уже уяснили, что я не вернусь, отец. Отправь кого-нибудь из своих людей с нами, чтобы они подтвердили, что мы прошли никях в мечети, и оставь нас наконец-то в покое.

Я хорошо понимала, что такой расклад вещей Эмира не устраивал. Однако тот, сцепив зубы, просто промолчал. Что до моего мужа, то он уже всё сказал. Развернувшись, мы зашагали в сторону его машины. Только когда последняя тронулась с места, и особняк Алайдаровых остался позади, я смогла наконец-то расслабиться. Поверить, что всё осталось позади. Последний раз кинув взгляд на окно, повернулась к мужу.

Самрат уверенно вёл машину. Он не походил на человека, у которого что-то стряслось. Его лицо казалось спокойным и расслабленным, а взгляд — сосредоточенным. Но я понимала, что ему плохо. Намного хуже, чем было мне там, вместе с тем человеком. И я не знала, как могла бы помочь, ведь никогда не оказывалась в такой ситуации. Подумав, я накрыла его ладонь своей рукой. И только тогда он обратил на меня внимание.

— С тобой всё хорошо? — спросила я первым делом.

Самрат улыбнулся, но улыбка не коснулась его красивых серебристых глаз. Они оставались холодными и отчуждёнными, словно в мыслях он был где-то очень далеко.

Я растерялась, когда вместо ответа муж вдруг перехватил мою ладонь, сжимая и поднося её к губам, чтобы поцеловать. Внутри меня словно бы что-то вспыхнуло. Мне вмиг стало тесно в строгом платье, надетом в мечеть. Было такое ощущение, словно я выпила горячий чай, обжигающий всё нутро. Лицо запылало, а губы растянулись в глупой улыбке.

— Забудь, — проговорил Самрат будничным тоном.

Его голос изменился. Взгляд постепенно оттаял и потеплел. Неожиданно мне стало уютно и очень спокойно. Будто бы ничего не было, и мы не мчались на всех порах в город, спеша скорее подтвердить свой брак и навсегда покинуть эти места.