Меня ему продали

Мои губы слегка опухли от несдержанных и голодных поцелуев мужа, когда он спустился вниз, покусывая мне шею и грудь. Каждое его прикосновение словно бы помечало меня, заставляя отныне и впредь принадлежать лишь ему. В какой-то момент я ощутила жар и чувство бесконечной эйфории. Внизу моего живота всё скрутилось в тугую спираль, а потом словно бы распрямилось, вознося меня куда-то под облака. Забившись в судорогах, я быстро обмякла, жадно хватая ртом воздух.

Выждав пару мгновений, Самрат неожиданно перевернул меня на бок, забросил мою ногу себе на бедро и, вновь размазав проступившую влагу, ткнулся мне в лоно головкой члена. Он не стал задерживаться. Вошёл резко и заполнил до предела, срывая у меня с губ обрывистый крик. Низ моего живота пронзила резкая боль. Стало трудно дышать. На глазах у меня выступили слёзы, а с губ сорвался всхлип.

Муж замер, давая мне время привыкнуть, а я захотела его придушить. И чтобы он скорее покинул моё тело., больше не причиняя боли. Впрочем, умом я понимала, что так будет не всегда. Ну, или по крайней мере старалась себя убедить в подобном.

Самрат словно чувствовал себя виноватым. Убрав мне волосы с плеча, припал к моей шее губами и снова принялся ласкать клитор, одновременно с этим сделав первый толчок. Было ещё больно и хотелось отстраниться, чтобы всё прекратить, однако он только плотнее притянул меня к себе, крепко сжимая пальцами мои бёдра.

— Ох-х… — Откинув голову назад, я упёрлась затылком ему в висок.

Боль не отступала, хотя и была уже не такой сильной, как в первую минуту. Осталось только жжение, и с каждым движением Самрата я чувствовала невероятную наполненность. Его язык отвлекал меня от боли, пока он делал нетерпеливые и резкие толчки.

Мы двигались сначала медленно и осторожно, а потом всё быстрее и жёстче. Одна его рука постоянно находилась у клитора, а вторая накрыла мою шею, некрепко её сжимая. Лизнув мне ухо, Самрат затем и вовсе накрыл то губами, вызывая во мне какие-то неведомые до этого чувства. Реальность вокруг расплывалась. Внизу живота, там, где наши тела были соединены, собиралось томление. Сладкое и тягучее, оно скручивалось в спираль, словно не находя себе места и требуя выхода. Не разбирая ничего, я несдержанно стонала и даже кричала, выгибая спину и целиком сосредоточившись на испытываемом наслаждении.

Вскоре толчки будто бы стали мощнее, давление на клитор усилилось и… Меня словно подбросило на месте. Вытряхнуло из реальности. Казалось, что мир вокруг взорвался миллионами вспышек. Оглушённая оргазмом, первым и самым мощным, я пришла в себя далеко не сразу, глупо улыбаясь и откинувшись на мужа. Последний же, рыкнув где-то надо мной, перехватил моё тело и стал входить в меня ещё сильнее, ещё глубже.

Через пару секунд я в третий раз забилась в экстазе. Только вот теперь вместе со мной к финишу пришёл и Самрат. Кончив в меня, он крепко стиснул моё тело и не стал вынимать член. Восстанавливая дыхание, мы с ним пролежали так некоторое время.

— Спи, гюнеш, — проговорил наконец он.

Честно сказать, я и впрямь устала. Глаза у меня слипались, а сил геройствовать больше не оставалось.

Последним, что я запомнила перед тем, как заснула, были крепкие руки мужа, обнявшие меня. И ещё его поцелуй в затылок. Своей нежностью он временами напоминал мне маму, из-за чего на сердце у меня становилось легко и спокойно.

Глава 21

Ясмина

Ночь прошла хорошо. Этого было не отнять. Хотя сначала я и испытала боль, но затем… Мне всё показалось прекрасным. Но вот ощущения утром оказались не из приятных.

Нет, я проснулась далеко не от боли. И не знала, сколько я так проспала. Голая, на животе, обнимая руками подушку. На меня была накинута лишь тонкая простыня, которая закрывала мне только попу.

Так что же меня разбудило? Ах да. Я проснулась от настойчивых поцелуев мужа, который не дал мне спокойно выспаться. Он был очень несдержанным и нетерпеливым, как и прошедшей ночью.

Улыбаясь, я долго не хотела открывать глаза. Впрочем, Самрат действовал настойчиво, делая всё столь сладко, что выдержать было сложно. Его язык и шаловливые руки блуждали по моему телу, поэтому скоро я сдалась и, не удержавшись, заливисто рассмеялась.

Муж начал щекотать меня, а затем поцеловал, притягивая к себе и никуда не отпуская. Привстав, я одной рукой ухватила край простыни, чтобы прикрыть грудь. Пусть ночью мы и были близки во всех смыслах этого слова, но у меня пока не получалось побороть смущение перед ним. Я не могла щеголять обнажённым телом так, как бессовестно делал он.

— Ты долго спала. Так мило, — прошептал Самрат, с трудом прервав наш поцелуй. Потом заглянул мне в глаза, улыбнулся и заправил мои волосы за ухо.

Смущаясь, я закусила нижнюю губу.

— Но я не сдержался и… — не договорив, он остановил горящий взгляд на той.

Его глаза медленно потемнели, а в районе трусов появился бугорок.

— Чёрт, мелегим, если бы не тот факт, что прошлой ночью был твой первый раз, я брал бы тебя ещё очень долго и не дал бы спать до утра, а то и до вечера следующего дня! — признал муж, перехватывая меня и заставляя перебраться к нему на колени. Там его член уткнулся мне в бедро, из-за чего по моему телу побежали мурашки.

Я тоже хотела его!

Самрат вновь поцеловал меня, удерживая моё лицо за подбородок. Он убрал с моей груди простыню, что служила мне чем-то вроде одежды, и через несколько мгновений я ощутила на его дыхание на сосках. Это было потрясающее начало дня. Если игнорировать боль между ног, конечно.

— Ты такая сладкая! — рыкнул муж, уткнувшись носом мне в ложбинку меж грудей.

Мы просидели так минуты три. А потом он перехватил меня в свои руки и отнёс в душевую кабинку, где отпустил на пол и включил воду.

— Раздвинь ноги, — приказал Самрат, и внутри меня всё замерло.

Мне стало невероятно неловко, когда он начал мыть меня внизу! И мои заверения насчёт того, что я сама в состоянии принять душ, его не удовлетворили. Закончив, муж помог мне умыться, а потом заботливо укутал в полотенце и вынес из душа вновь на руках.

— Позволь мне ухаживать за тобой, Ясмина, — сказал он, помогая мне надеть трусики и платье, хотя немного и задержался взглядом в районе груди. Причину я поняла, когда посмотрела в зеркале. В этом платье грудь не скрывала степень моего возбуждения!

Когда мы поднялись наверх, я заметила, что яхта была уже пришвартована к берегу. В небе летали чайки, дул освежающий ветерок, а ещё был накрыт столик, в самой середине которого стояли цветы в вазе. Я посмотрела на Самрата, однако тот остался невозмутим, словно и не пытался всё это время угодить мне. Не удержавшись, я шагнула к нему и так крепко обняла его, насколько только могла. Он замер.

— Ты что, гюнеш? — Его хриплый баритон действовал на меня как-то особенно.

— Спасибо, — шепнула я ему, крепко зажмурившись. — Ты не представляешь, какой счастливой меня делаешь.

И это было чистой воды правдой. До него никто не пытался сделать мне приятно. Никто ради меня не вставал рано утром, чтобы пойти за цветами или же, скажем, сварить мне кофе. Всё приходилось делать самой. Выпрашивать. Или же покупать на те деньги, что время от времени давали родители.

Я совершенно забыла даже о гипотетической возможности подобного, когда заботы о младшем брате и его чокнутой мамаше легли на мои плечи. Теперь же Самрат словно заранее знал, чего мне хотелось.

— Так, только не плакать! — строго сказал он, обхватив руками моё лицо. Его лицо стало серьёзным, а глаза, наполненные нежностью, внимательно следили за мной. — Я делаю всё не для того, чтобы ты тут плакала, Ясмина. Не заставляй меня пожалеть об этом.

Пусть его слова и звучали строго, но я знала, что он говорил не со зла и не всерьёз.

— Можно ли, — замявшись, я опустила глаза, — мне поцеловать тебя? В губы?

Муж сразу расслабился, а на его губах заиграла весёлая, почти мальчишеская улыбка.