Меня ему продали

— С соседкой, — отозвалась незваная гостья.

Открыв холодильник, последняя на мгновение замерла. «Никогда не видела столько продуктов?» — задался вопросом я, переводя взгляд на напрягшуюся жену.

— С какой?

Подойдя и положив руки ей на плечи, я пытался оказать Ясмине какую-то поддержку.

— С какой-какой? — Эмине повысила было голос, но, наткнувшись на меня глазами, нацепила на лицо жеманную улыбку.

«Вот так-то лучше», — подумал я, отвечая ей мрачным взглядом.

— Милая, ты что, не помнишь тётю Жанну? Она же живёт с нами по соседству! — Тон нашей гостьи стал излишне слащавым. — Уже забыла о ней, да?

Ясмина явно не осталась удовлетворена ответом. Она переживала за своего брата, и я её понимал. «Как можно оставить маленького ребёнка чужому человеку и уйти по делам?» — закралась ко мне мысль, полная недоумения и неприязни.

— Ой, обожглась! — вскрикнула вдруг Эмине.

Жена хотела ей помочь, но я удержал её. Гостья искусно играла свою роль и плела интриги, но Ясмина не видела этого. Она была слишком добра и не могла определить ложь.

— Гюнеш, иди в ванную комнату и принеси аптечку. Там должна быть мазь, — сказал я, не сводя пристального взора с её мачехи.

Взгляд последней быстро изменился, наполняясь предвкушением. Она пыталась флиртовать со мной, но я упорно игнорировал все попытки. Стоило Ясмине выйти из кухни, как я, в два шага преодолев расстояние между нами, схватил Эмине за обожжённую руку. Она вскрикнула, но быстро замолчала и, морщась, стерпела боль.

— А теперь говори, почему ты здесь? Явно не из желания посмотреть, как живётся падчерице, — тихо прорычал я, встряхивая её.

— У нас был уговор, Самрат! — Пожалуй, если бы змея могла быть в обличье человека, то Эмине безусловно была бы ею. Она искусно притворялась и шипела, из её слов буквально сочился яд. — Я должна была уговорить Ясмину выйти за тебя, а ты…

— Вы, Эмине! Для тебя «вы»! Ты мне никто, чтобы так просто «тыкать». Не забывай об этом! — Перед глазами у меня всё покраснело от гнева. Я с трудом сдерживал злость.

Эмине злилась. Дышала, как паровоз, и испепеляла меня взглядом, но ей всё же пришлось смириться с собственным положением. Для неё оставались важны только деньги, и я знал это. Нет, мне не было интересно, как ей удалось заставить Ясмину решиться на брак. Я бы и без чужой помощи мог добиться её согласия. Но эта женщина считала по-другому.

— Я сделала свою часть сделки, Самрат. Теперь ваша очередь. Мне нужны деньги. Прямо сейчас, или Ясмина узнает правду, — угрожала она, думая, что могла меня напугать.

В её взгляде читался триумф. Незваная гостья улыбнулась, обнажив зубы в злобном оскале. «Считает, загнала меня в угол? Как бы не так», — определил я, отходя от неё.

— Вот, я нашла аптечку! — Вернулась Ясмина.

Для человека, что хорошо знал, где находились медикаменты, она сильно задержалась. По бледному лицу и тому, как бегали её глаза, можно было сделать определённые выводы. Но мне не хотелось заострять на этом внимание.

Да, я был зол на неё. Ясмина не доверяла мне и подслушала нас, что стало ясно бы и слепцу. Но в подобном была не её вина, а моя. Поэтому нам предстоял отдельный разговор без свидетелей. Я хотел отшлёпать её по заднице, и последние были вообще ни к чему.

Пока жена отвлеклась на мачеху, я уронил на пол несколько яиц, что вытащила из холодильника последняя. Требовалось чем-то отвлечь Ясмину, чтобы договориться с гостьей. Зря она надеялась на деньги. Я ничего не обещал. И я не был намерен покупать собственную жену у её алчной до денег родственницы.

— Ясмина, убери здесь, пожалуйста, — попросил я.

Она всё правильно поняла. И, поджав губы, опять вышла из кухни в поиске тряпки. От неё так и веяло недовольством, помноженным на жгучее любопытство.

— А теперь внимательно слушай меня, если не хочешь остаться не только без денег, но и без жилья! — незамедлительно начал я, повернувшись к Эмине, но она перебила меня:

— Ты не сможешь! У меня ребёнок! Ясмина тебе не позволит!

Её голос звучал неуверенно.

— А ей необязательно знать всё, что происходит. Нет, такое дерьмо Ясмины не коснётся. Я не позволю! Ещё раз вякнешь в её сторону или начнёшь требовать деньги, вылетишь отсюда кувырком. Поверь, я не стану церемониться. В особенности с такими, как ты. Не хочешь сгнить в притоне, закроешь рот и отстанешь от нас! И серьёзно возьмёшься за воспитание ребёнка. Моя жена не должна волноваться о брате. Если я дам денег, то только на его нужды! И не потому, что я что-то должен, как ты напридумывала, а ради спокойствия Ясмины. Заикнёшься о большем, будь готова оказаться в зоне за насилие над сыном!

— Но я трогаю своего Арифа! — горячо возразила Эмине.

По глазам было видно, что она испугалась, хотя и сомневалась в правдивости угроз.

— Никто не поверит тебе на слово!

— А тебе кто поверит? Женщине, что пьёт и не занимается своим ребёнком? Которая возит в свой дом мужиков и спит с ними за деньги?

— Это было всего один раз, — процедила мачеха Ясмины сквозь зубы.

Я не знал, что такое было, всего лишь предположив. И не думал, что попал в яблочко.

— Кажется, мы с тобой поняли друг друга.

Завершив разговор, я отошёл от Эмине. Мне не хотелось, чтобы Ясмина вошла в неподходящее время и всё поняла не так. У нас и без того были довольно шаткие отношения. Мы ещё не полностью доверяли друг другу, и я не мог потерять и те крохи доверия, что у нас появились. Её мачеха могла бы всё переиграть и сделать так, что моя жена поверила бы ей, даже зная о том, какая она. Почему-то для неё было проще доверять ей, чем мне.

Тоже замолчав, Эмине прожигала меня злым взглядом, растирая руку. О завтраке, который ей так хотелось мне сделать, она почти мгновенно забыла. Шагнув к плите, я выключил горевшую там конфорку и убрал лишние продукты обратно в холодильник. Ясмина наконец-то вернулась обратно и, убирая разбитые яйца, старалась не смотреть в нашу сторону, как если бы увидела то, чего не была должна.

— Ладно, вы тут сами поболтаете, а мне надо на работу. — Вздохнув, я поманил жену за собой, желая побыть с ней наедине хотя бы на пару минут. Не хотелось оставлять её с мачехой наедине, но на вечер у меня были планы. — Ясмина, поможешь мне?

Она поняла намёк и кивнула, отложив тряпку и последовав за мной в спальню. Я и без неё мог бы одеться, чтобы потом уйти, но желание поговорить с ней без посторонних распирало меня изнутри. После того дерьма, что я услышал от Эмине, мне хотелось коснуться чего-то светлого. И жена была лучшим из вариантов окончательно успокоиться.

— Ты куда-то уходишь? — Она никак не подавала вида, что ей могла быть неприятной сама перспектива остаться с мачехой одной.

Шагнув к шкафу, жена принялась перебирать вещи в шкафу.

— Я оставлю тебя с ней наедине. Наверное, вам есть, о чём поговорить.

Вздохнув, я вспомнил наш недавний разговор. Мы так и не успели договорить. В общем-то, я был не против, если Ясмина хотела работать или как-нибудь развиваться. Но не желал, чтобы она работала на старой работе. Убирала за другими или просто стояла часами напролёт в магазине, пока покупатели не решились бы на покупку. Не хотелось, чтобы моя жена приходила домой уставшая и стояла над плитой, готовя ужин и пытаясь угодить мне. Я всегда мечтал о здоровой и ухоженной женщине, которая знала бы себе цену. И я правда был готов вкладываться в будущее Ясмины, если она вдруг решила бы продолжить своё обучение.

— Ты подумай о моих словах. — Приблизившись и осторожно развернув жену к себе, я приподнял её лицо за подбородок, заглядывая ей в глаза. — Я готов поддержать любое твоё решение. В пределах разумного, конечно.

— Хорошо, я подумаю и дам ответ. Идёт?

— Да, — согласился в ответ. — Оставлю тебе карточку. Можешь взять мачеху и пройтись по магазинам. Ни в чём себе не отказывай.

— А ты чем будешь пользоваться? — удивилась она, хлопая ресницами.

— За меня не волнуйся. У меня есть ещё.