Меня ему продали

Пока я подходила к нему, то очень разволновалась. В момент, когда регистратор спросил у меня о согласии вступить в брак, я так занервничала, что перепутала слова.

— Нет, — прошептала я, но потом, стремительно спохватившись, бросила испуганный взгляд на жениха и поправила себя, сказав громче: — Д-да, я согласна!

Мой предыдущий ответ никто не услышал, кроме самого Самрата. И ему явно не понравилось сказанное мной. Держа меня за руку, он так сжал мои пальцы, словно хотел сломать мне руку. Сжавшись под его пронзительным взглядом, я поморщилась. Под фатой не было видно, как я с трудом сдерживала горькие слёзы, которые собрались в уголках глаз.

Кивнув мне, регистратор задал тот же вопрос и ему.

— Да, согласен. — В голосе Самрата не прозвучало и капли сомнения.

Он говорил так твёрдо, будто действительно жаждал нашего брака. А мне не верилось в подобное. Не после того, как он вёл себя ещё недавно или моего вынужденного «да».

На самом деле, мне было страшно думать, что будет, когда мы с ним могли остаться одни. Я даже представить боялась. Настолько, что стук моего сердце оглушал меня.

— Тогда я, пользуясь данной мне властью, объявляю вас мужем и женой! Теперь жених может поцеловать невесту, — торжественно объявил регистратор.

Крепко зажмурившись, я попробовала унять бешеное сердцебиение, когда Самрат, отпустив мою ладонь, поднял фату.

«Я не смогу принять его!» — пришла ко мне оглушающая мысль. Резко открыв глаза, я встретилась с ним взглядом. Самрат внимательно вглядывался мне в лицо. Трудно было понять, о чём он так сосредоточенно думал, плотно сжав губы. Даже ради такого торжества, как собственная свадьба, Алайдаров не соизволил сбрить бороды.

И, должна признаться, та ему шла. С ней он выглядел намного красивее, чем когда злился. Впрочем, смотря на него, я видела лишь картину того, как Самрат убивал Камила.

Да, я не знала, что он с ним сделал. Но отчего-то пребывала в уверенности, что неудавшегося насильника больше нет в живых. Всем было известно, что Алайдаровы всегда сдерживали данное ими слово и ревностно охраняли своё.

Вздрогнув, я гулко сглотнула, стоило только Самрату наклониться и обдать моё лицо горячим дыханием. Мне хотелось зажмуриться до чёрных точек перед глазами и не чувствовать ничего. Ни почему-то летающих бабочек в животе, ни ненависти к нему. Вообще ничего. Но я не могла. Даже взгляд отвести была не в силах.

Наконец теперь уже муж поцеловал меня. Так легко и непринуждённо. Поглаживая по щеке грубыми пальцами. Я насколько растерялась от его нежности, что застыла на месте, как мраморное изваяние. Было страшно поверить, что я требовалась такому мужчине, как женщина, которая ему нравилась, а не потому, что оказалась когда-то обещана и продана.

Не ведая, что творила, я накрыла его руку своей и приоткрыла рот. Самрат прикусил мне нижнюю губы, а потом дерзко ворвался языком внутрь, поддразнивая меня.

Но что-то пошло не так.

То ли я слишком разнервничалась, то ли устала за прошедший день, но вдруг ощутила сильное головокружение и через несколько секунд потеряла связь с реальностью.

Глава 9

Самрат

— Пусть следит за питанием. И да, — немолодая женщина-врач, что приехала осмотреть Ясмину, передала мне листок, — пусть не забудет выпить эти таблетки. Посмотрите, я написала, в какое время их принимать и в каком количестве. Главное, чтобы она вовремя ела.

Проводив доктора и вернувшись в спальню, где лежала моя жена, я укрыл её одеялом.

«Подумать только! Жена!» — повторил про себя, качая головой. Это слово выбивало меня из колеи и, чего уж скрывать, мне было трудно поверить в произошедшее. Я не собирался обзаводиться семьёй, однако теперь благодарил Аллаха за предоставленный шанс.

«Моя жена. Она стала моей женой. Законной. Официальной», — размышлял я, бесцельно блуждая по комнате. Стоило мне вспомнить Ясмину в ЗАГСе, пришедшую туда в подчёркивающем её красоту наряде, как на моём лице появилась слабая улыбка. Я не ожидал, что она могла прийти туда так. В таком платье. С такой причёской. Она словно другой стала.

Когда я впервые увидел её в подвенечном наряде, то потерял дар речи. Не сразу мне удалось в ней узнать ту самую девочку-подростка, каковую я впервые повстречал около пяти лет назад. В тот её шестнадцатый день рождения. Это была другая Ясмина. Более красивая и взрослая её версия. И платье…

Такое откровенное. Не оставляющее место воображению. Я стоял, как мальчишка, и пускал слюну на будущую жену. Фата прикрывала её лицо, но подобное лишь добавляло ей некой женственной загадочности и привлекательности.

«Уверен, что я не один тогда засмотрелся», — закралось ко мне понимание.

Напрягало ли меня то, что мальчишка-регистратор из ЗАГСа наверняка не сводил с неё взгляда? Нет, разве что самую малость. Меня успокаивал тот факт, что она была рядом со мной. И я мог позволить ей так одеваться, раз Ясмине нравились такие провокационные наряды. Только желал всегда находиться рядом. И плевать хотел на все предрассудки.

Мои родители точно не одобрили бы сделанный мной выбор. Отец за подобное мог бы искалечить меня, а матушка ещё долго поминала бы мою жену дурным словом. И после её заставили бы носить хиджаб. Но только мне было по боку, что они думали. Главное, что хотел я. Ясмина была моей, а значит, воспитывать её мог лишь я, не обращая внимания на старинные и давно неактуальные традиции.

Устало опустившись на стул напротив кровати, я расстегнул несколько пуговиц на рубашке. Мной ощущалась усталость и волнение за состояние Ясмины.

Когда она внезапно обмерла в моих руках, и мне в последний момент удалось её подхватить, моё сердце ухнуло куда-то вниз. «Неужели девочка настолько меня боится, а мои касания доводят её до потери сознания?» — гадал я, смотря на жену.

По словам женщины-врача, у Ясмины был слабый иммунитет, и в обморок она упала из-за голода, однако подобное не утешало меня. На плечи мне ложилась тяжёлая ноша вины перед ней. Впервые за много лет я не знал, как поступить в сложившейся ситуации.

Я не хотел, чтобы моя женщина шарахалась от каждого моего прикосновения. Не желал, чтобы она падала в обморок от одного лишь поцелуя со мной. Это я даже не думал насчёт постели. Рассуждать о последнем и представлять её реакцию я не мог. И не хотел.

Впервые я был готов бежать от проблем. Не решать их, а именно бежать. Но и отпустить Ясмину не мог. Я лучше убил бы любого, кто пожелал бы притронуться к ней, чем отпустил бы её. Это можно было бы сравнить с пулей, пущенной мне самому себе в лоб!

«Будет ложью, если скажу, что умираю от любви к ней. Нет. Это чисто физиологический интерес. Я хочу её так, как никого и никогда не хотел. Хочу целовать её и касаться, заниматься с ней сексом. Но и взаимности тоже хочу. И чтобы она тоже хотела меня. Сама, без угроз или чего-то ещё. Уверен, после всего, что я натворил за последнее время, Ясмина воспринимает всё произошедшее как насилие», — думал я, медленно засыпая.

Связь с реальностью почти прервалась, когда я уловил какие-то звуки. Шаги, прозвучавшие рядом. Скрипнула половица, и свет заслонила чья-то фигура. Миг — и я крепко схватил кого-то за хрупкую кисть, а потом, открыв глаза, встретился взглядом с Ясминой.

Она смотрела на меня со страхом, так неестественно широко открыв глаза, будто бы я собирался съесть её. И это уже начинало раздражать.

Неосознанно я так крепко сжал ей запястье, отчего Ясмина поморщилась и ойкнула.

— Б-больно, — выдохнула она, шмыгнув носом.

Я с трудом разжал пальцы, а девочка сразу же поспешила отойти от меня. Сделав два шага назад, она прижала многострадальную руку к груди. В другой у неё было одеяло.

Приподняв бровь, я перевёл взгляд с последнего на неё. Жена потирала запястье, больше не смотря на меня. На ней ещё было свадебное платье, однако её волосы немного растрепались, небрежными волнами окутывая плечи.

— Ты почему встала? — достаточно грубо спросил я.