Страница 85 из 89
Что касается колонии, то там мы себя вели тише воды. Вернее, я до последнего скрывал колоссальный потенциал региона в плане полезных ископаемых, особенно алмазов. Но это не мешало активной переселенческой политике. Юго-западная Африка вдруг стала весьма популярной среди разного рода сектантов. И смысл в этом был. Земля принадлежит компании, с которой общины заключали контракт. Переселенцы имели право заниматься сельским хозяйством, рыболовством, переработкой кожи, текстилем и торговлей. Разработка недр, крупные промышленные предприятия и железные дороги были прерогативой ААК. Если не брать совсем отбитых уродов, вроде скопцов или адвентистов со свидетелями Иеговы, мы привечали любых сектантов. Предпочтение им отдавалось по вполне простой причине — они предпочитали переселяться крупными общинами. Поэтому уже через пару лет беседники, духоборы, меннониты, молокане, штундисты и ещё несколько адекватных сект быстро расселились на освобождённых от негров землях. С учётом того, что АКК ввела в колонии обязательную систему образования, то следующее поколение поселенцев должно стать более адекватным, и начать строить общий дом, не закрываясь в своём мирке.
В 1885 году я получил последний транш от российского правительства, и у меня дома осталась только нефтеперерабатывающие заводы. Кстати, Грейг начал следовать моему плану, предложенному перед отъездом. Через пять лет после воцарения Павла II, Россия провела частичную национализацию нефте- и золотодобывающей промышленности. По новому закону государству должно принадлежать не менее пятидесяти одного процента акций нефтяных и сорока процентов золотодобывающих компаний. То же самое чуть позже коснулось цветной металлургии. С банками подобная ситуация была изначально. Основными задачами данных законов являлось сохранить за государством добычу стратегического сырья, существенно ограничить создание монополий и закрыть свой финансовый рынок от иностранцев.
Единственное исключение было сделано для Аляски, где примерно в это же время началась «золотая лихорадка». Данная территория является доменом семьи Романовых, поэтому там действуют иные законы. А ещё надо было обуздать поток старателей, хлынувших в Русскую Америку со всего света. Так как акция была подготовлена, то все действия по снабжению и контролю за собственностью царя осуществлял специальный уполномоченный из Владивостока через агентов в Ново-Архангельске. Именно из Приморья на Аляску шли централизованные поставки продовольствия, оборудования и осуществлялись пассажирские рейсы. «Доброфлот», открывший второе дыхание, активно занялся отловом контрабандистов и прочих пиратов. Специальные мобильные отряды, состоящие из казаков, алеутов и эскимосов несли службу на границе с Канадой, часто вступая в боевые столкновения с бандами, прущими с востока. Но пулемёты системы Нормана, стоящие на вооружении личной пограничной стражи ЕИВ, быстро привили гостям любовь к законности.
Кстати, золото выкупалось по вполне приемлемым ценам, а ещё разбогатевшим или отчаявшимся старателям предлагали отличные земли на Дальнем Востоке. Азиатов это не касалось, за исключением корейцев. В итоге, Владивосток за неполные пять лет утроил своё население, а в Приморской области и Приамурье начался самый настоящий сельскохозяйственный бум. Да и промышленность начала развиваться весьма бурными темпами. Это мало нравилось европейцам, особенно англичанам, которые с завистью смотрели, как тонны золота проплывают мимо их влажных ручонок. Ещё российское правительство поддерживало реформы императрицы Цыси, активно вооружая китайцев. Да и промышленность нашего соседа за последние десятилетия сделала качественный скачок. Разграбление Китая всё сильнее начало получать весьма жёсткое противодействие местных властей. С учётом того, что англичане, американцы, французы и начавшие проникать на восток немцы, никак не могли договориться, китайцам удавалось балансировать и избегать масштабного вторжения.
Насколько я понял в этой реальности, англичане опоздали с усилением Японии. Иные геополитические вызовы требовали ресурсов в других областях. Ещё и американцы грабили азиатов гораздо активнее, восполняя свои потери в Карибском море. Им точно не нужно было сильное и милитаризованное государство вместо слабой полуколонии.
А в Южной Америке в это же время начался промышленный бум, вызванный моей деятельностью, мощными инвестициями из Европы, особенно испанскими и французскими, а также введение Таможенного союза между Аргентиной, Боливией, Колумбией, Перу, Эквадором и Уругваем. Чуть позже к альянсу присоединились Бразилия и Венесуэла. Строительство новой железнодорожной ветки, которая должна была связать боливийскую Антафагасту и венесуэльское Маракайбо, дало просто невиданный толчок развитию целого континента. Вторым масштабным проектом стали дороги из аргентинского Розарио до парагвайского Асунсьона и бразильского Сан-Паулу. Далее планировалось связать железнодорожным сообщением атлантический порт Сантус и города тихоокеанского побережья Боливии и Перу.
Получался эдакий замкнутый транспортный узел, позволяющий быстро перемещать грузы и людей. А поток переселенцев рос с каждым месяцем. Бразильским плантациям требовались миллионы людей, и они устремились туда в первую очередь из Италии, Греции, Леванта и Палестины, где евреи начали теснить арабов. Юг огромной страны активно заселялся немцами и поляками, чьё количество уже значительно превысило число потомков португальцев. Континентальная стройка потребовала огромное количество специалистов в различных областях. Народ весьма активно вербовался, так как мы платили хорошие деньги и обещали землю после окончания работ.
Я сделал всё, чтобы основным центром притяжения образованных кадров стала Кордова. Именно здесь стремительно вырос огромный промышленный кластер. Да и снабжение железной дороги самой современной техникой и качественными рельсами шло с моих заводов, расположенных в северных провинциях Аргентины. С запуском первого завода по выпуску автомобилей и прокладки асфальтовых дорог, начался совершенно новый виток в истории региона. Земли здесь намеренно, а с учётом новых транспортных возможностей, их освоение увеличилось ещё сильнее.
Хватало и проблем. Если с местными элитами новые переселенцы спокойно договорились. Многие промышленники брали пример с меня и активно привлекали старые семьи в акционерные общества. Ничего так не сближает людей, как совместное получение прибыли.
Только вовсю заработал старый принцип «англичанка гадит». Провалившись с Чили и захватив свободные земли в Африке, сэры всерьёз принялись за Южную Америку. Если в Аргентине, Боливии, Перу, Уругвае и Венесуэле им ничего не светило, а Эквадор с Парагваем нафиг никому не нужны, то манипуляторы зашли с другой стороны. Неожиданный переворот в Колумбии надолго расстроил общие планы Ибероамериканского Союза (ИС). После небольшой заварушки, прозванной гражданской войной[3], власть в стране неожиданно захватил генерал Кальдерон. За три года этот авантюрист, подбиваемый Лондоном, вышел из состава ИС, загнал Колумбию в новые непосильные долги английским банкирам и начал маленькую победоносную войну с Венесуэлой. В итоге колумбийцы хорошенько огребли от соседей, так как их армия уступала соседям в качестве вооружения и подготовки. А ещё венесуэльцам помогал один граф, начавший добывать нефть в Маракайбо.
В итоге совершенно сбрендивший Кальдерон не нашёл ничего лучшего, чем объявить о своём желании вернуть Панаму и, естественно, национализировать канал. Мгновенный десант франко-испанского корпуса при поддержке венесуэльской и перуанской армии, поставил крест на карьере генерала. Заодно рухнувшая в нищету и полностью разорённая Колумбия начала постепенно восстанавливаться.
Гораздо сложнее дела обстояли с Бразилией, чей император Педру II начал кардинально менять свою политику. Вернее, достаточно либерального монарха, выстроившего прогрессивную и рабочую систему, начали поджимать собственные олигархи. Португалоязычной знати совершенно не нравилось усиление новых колонистов, в первую очередь немцев и поляков на юге страны. К тому же три южных штата более ориентировались на кооперацию с Аргентиной и Боливией, что вызывало дополнительное раздражение в Рио. Недавно прибывшие европейцы, давшие мощный толчок развитию региона, захотели разумного самоуправления. Назначаемые севером губернаторы, редко заботились о развитии подвластных территорий, предпочитая просто набивать карманы. С учётом того, что новые поселенцы активно поддержали идеи Фаррапус[4], столкновения стали вопросом времени. Только это были уже не оборванцы, а вполне успешные фермеры, мастеровые, фабриканты и промышленники, многие из которых имели опыт войн в Европе. Особенно это касалось поляков. А ещё за спинами сепаратистов маячила фигура одного неугомонного графа.