Страница 11 из 17
Джон, как зачарованный, смотрел на Эдварда, который воткнул в уши наушники, действительно как две капли воды похожие на использованные гильзы, склонился над катушкой и медленно водил карандашом по лезвию бритвы.
– Есть! – Долговязый Клоп нашёл, видимо, точку наибольшей чувствительности и теперь сосредоточенно слушал.
Минут через пять он вынул из ушей наушники, откинулся на спинку стула и весело прокомментировал:
– В связи с резко возросшим уровнем радиоактивности бойцам дана команда удалиться от эпицентра и организованно отойти в сторону Хаймонтана. То есть в нашу сторону они не пойдут. А если пойдут, у нас найдётся сюрприз, чтобы неповадно было, – Долговязый Клоп щёлкнул тумблером у себя над головой и включил прибор, стоящий слева на полке, по виду напоминающий осциллограф.
Одноглазый Пит поднял кверху морду и жалобно завыл.
– Согласен, дружище, мощность великовата. Давай уменьшим.
Долговязый Клоп подкрутил верньер на осциллографе. Сигнал уменьшился раза в три. Пёс неодобрительно поёжился, отошёл в самый дальний угол и плюхнулся на пол так, что кости зазвенели.
– Что это? – не удержался от вопроса Джон.
– Трепидатор. Моё, между прочим, изобретение, – с гордостью добавил Долговязый Клоп. – Внушает всем находящимся в радиусе действия до десяти миль безотчётную тревогу, неосознанный страх и непреодолимое стремление убраться как можно дальше и как можно скорее. А принцип простой. Излучение, индуцируемое прибором, стимулирует выработку соответствующих гормонов в гипофизе, которые отвечают за тревожное состояние. Наша конура находится под защитой, но собаки более чувствительны, чем альтеррианцы, и даже небольшую дозу излучения Пит почувствовал как некомфортную.
Долговязый Клоп кивнул в сторону «перископа»:
– Хочешь поглядеть?
Джон подошёл поближе.
– Вот эти ручки двигают поле зрения по широте и долготе, эта изменяет масштаб, а эта – для наведения резкости. Валяй.
И Джон приник к окуляру.
В первый момент он не понял, что маленькие букашки, разбегающиеся в разные стороны от желтеющей вдали кальдеры, и есть бойцы Национальной Гвардии. Когда сообразил, рассмеялся и повернулся к Эдварду:
– Трепидатор в действии?
В этот момент пронзительно заверещал сигнал тревоги, а светодиод на потолке накалился докрасна. Одноглазый Пит вскочил с подстилки и залаял на лампочку, а Проныра выгнулся дугой и зашипел как змея.
– Боюсь, старина, что это уже не трепидатор. Это кое-что похуже. Собирай барахлишко, самое необходимое, на сборы даются три минуты.
С этими словами Долговязый Клоп подхватил рюкзак, стоявший наготове в углу, и закинул его в кабину машины времени. Туда же последовали два тюка с одеждой и некоторые приборы, назначение которых было Джону непонятно. Джон успел только свернуть в рулоны спальники, свой и Эдварда, и снять с вешалки свою куртку.
– Скорей, Джон! Пит, за мной!
Одноглазого Пита не пришлось долго упрашивать, в то время как Проныра, хоть и проследовал за ним, но сделал крайне недовольный вид и три раза ударил хвостом по полу, прежде чем переступил порог кабины.
Внутри кабина оказалась гораздо шире, чем можно было предположить снаружи. Вся команда легко расположилась в ней, причём на оставшемся месте при желании можно было свободно разместить холодильник со стиральной машиной впридачу. Всё пространство уютно мерцало хромом и никелем многочисленных рукояток управления. Эдвард с решительным видом подошёл к одной из рукояток. Над ней зелёными огоньками светилась большая круглая шкала, на которой чётко выделялись тёмные цифры от ста шестидесяти трёх до нуля. «Годы», – догадался Джон.
– Ну что, куда рванём? – почти весело осведомился Долговязый Клоп. Его тон и умиротворяющая обстановка внутри капсулы приятно контрастировали с действиями, которые по сути напоминали скорее паническое бегство.
– Поднимайте паруса, кэп! И полный вперёд. Я в вашем распоряжении.
– Вперёд – это мягко сказано. Вперёд-то оно, конечно, вперёд, только для нас это будет назад.
С этими словами Долговязый Клоп решительно крутанул верньер настройки и не менее уверенно щёлкнул тумблером, под которым крупно было написано «старт».
– А вот это уже лишнее, – сказал он Джону, который, очевидно в ожидании возможных перегрузок, прилёг на пол. – Мы ровным счётом ничего не почувствуем.
И верно. Всё осталось по-прежнему, лишь в правом верхнем углу возникло лёгкое жужжание, похожее на полёт шмеля в жаркий летний полдень.
– Да-а-а… Идём как по маслу! А здесь часто штормит, кэп? – поинтересовался Джон.
– Бывает… Иногда завихряет, а иногда даже и зацикливает. Но если что – всегда можем лечь на другой галс!
– Две минуты, полёт нормальный, – голосом диктора беспучийского радио прокомментировал Джон. – Но, кэп, поясни всё-таки: куда, зачем и почему?
– Отвечаю по порядку: куда – в прошлое, зачем – повлиять на причинно–следственные связи, почему – в настоящем у нас жарковато становится!
Джон посмотрел на круглую шкалу, стрелка на которой приближалась к отметке «ноль».
– Ты хочешь сказать, что мы перенеслись в прошлое. На сколько же?
– На 163 года. Примерно.
– Почему примерно?
– Видишь ли, около нуля большая временнáя неопределённость. Это всё равно как если бы сила тяжести пропала, и ты очутился в безвоздушном пространстве, без руля и без ветрил. Никакого ориентира. Точность, кстати, вполне приличная, если учесть, что иногда и трижды три – восемь.
– Как это?
– А вот слушай. Однажды мы пошли с племянником в зоопарк. Было жарко, он захотел пить. Пришлось купить ему пойло-колы, больше ничего в ларьке не было. Они как раз проходили в школе таблицу умножения. На уроке, когда учительница спросила, сколько будет трижды три, этот умник отвечает: «восемь». Оказывается, в ларьке стояла цена три эскудо за одну банку пойла, а рядом – восемь эскудо за три банки. Вот он и сориентировался. Пришлось мне прочесть ему введение в краткий курс бытовой конкуренции.
В этот момент мелодичный сигнал оповестил о полной остановке капсулы.
– Прибыли! Для кого-то, как для нас с тобой, нулевой год, а для кого-то, кто жил здесь до нас, тысяча девятьсот тринадцатый год от Явления Прародителя, сокращённо ЯП. С одним из этих местных жителей я и хочу тебя познакомить.
С этими словами Долговязый Клоп откинул крючок на амбарной двери, которая возникла на месте входного отверстия кабины времени, и распахнул её в сияющий летний полдень. На дворе стоял нулевой год.
Глава 14. Лифт в горах
В первый момент яркие солнечные лучи заставили зажмуриться Джона, вышедшего наружу из кабины времени вслед за Долговязым Клопом, Одноглазым Питом и Пронырой.
– Нам повезло, дружище. Мы попали в тот момент, когда Кальдеворнийская долина имеет первозданный вид и Гринстоунская кальдера ещё не образовалась. В некоторые мои предыдущие заезды сюда на месте этих живописных полей и рощ я наблюдал только обширную котловину с крутыми стенками. И никакой растительности, только поваленные деревья, как после падения метеорита.
Джон поглядел в ту сторону, куда указывал Долговязый Клоп. Действительно, на том месте, где Джон ожидал увидеть жёлто-красную раскалённую пустыню, стояла водонапорная башня, вокруг которой зеленели луга с пышной высокой травой, среди которых там и сям были разбросаны небольшие группы деревьев. Овцы и коровы свободно паслись на лугу, а в тени дерева сидел одинокий пастух, который задумчиво выводил медленную мелодию на свирели. Настоящая пасторальная идиллия!
– Где мы? – спросил Джон, поражённый неожиданным зрелищем.
– Если ты имеешь в виду точку в пространстве, то там же, где и были – на месте заброшенной сторожки. Кстати, вот и сторожка, только она пока не заброшена.
В десяти шагах от амбара, из которого они вышли, стоял добротный деревянный сруб с крыльцом и верандой.
– Тут пастух живёт. По утрам он идёт в посёлок, проходит со своей свирелью по улицам, деревенские жители выгоняют из хлева своих коров и овец, которые покорно следуют за свирелью музыканта, как за волшебной дудочкой Нильса. Весь день он пасёт стадо, наигрывая на своей свирели, а когда приходит вечер, тем же манером отводит животных домой. Довольствуется тем, что дают ему жители деревни за работу – простой неприхотливой едой, утварью или одеждой. Когда я впервые здесь появился, он жил в простой хижине и очень скромно питался, но не колеблясь поделился со мной тем, что у него было. Я помог ему построить жилище попрочнее. А вот и Бен идёт, – Долговязый Клоп указал на поднимающегося в гору крепко сложенного, приземистого, немолодого мужчину, который издалека приветливо помахал рукой вновь прибывшим.