Страница 146 из 158
Она развернула газету и обнаружила белый халат и косынку. Девушка переоделась и сунула в карман тяжелый гвоздодер. Железяка могла пригодиться, если на пути появятся замки.
Даша сделала из подушек куклу. Со стороны казалось, будто кто–то спал, укрывшись с головой. Она открыла окно и не задумываясь вылезла наружу. Как только ее ноги достали карниза, она прикрыла окно и ухватилась за железный сток. Ей пришлось присесть на корточки, так как опора для ног находилась в метре от стока, за который она держалась. Солнце садилось к закату. Даша не смотрела вниз, слишком рискованно. Через десять минут из больницы начнут выходить люди, и, если кто–то из них поднимет голову вверх, все труды пойдут насмарку. Девушка медленно передвигалась по направлению к соседнему окну. Три метра пути в таких условиях — огромное расстояние. Затем еще три, и заветное окно предстанет перед ее взором. Там путь к свободе. Он был таким желанным и единственным, что понятие «страх» исчезло. Еще шаг. Один, второй, третий. Сильный ветер бил по лицу и вздувал халат парусами. Он гнал ее назад и словно старался сорвать беглянку со стены и бросить на землю. Даша до боли закусила нижнюю губу, а в глазах застыли льдинки слез. Ее цепкие пальцы хватались за карниз, а ступни, прижимаясь к стене, медленно передвигались вперед. Вот она обогнула водосточную трубу и поняла, что половина пути от окна к окну сделана. Идея спуститься по трубе была тут же оставлена. Труба не надежна, а путь долог, ее обнаружат раньше, чем она коснется земли.
Ее ждал сюрприз. Подбираясь к соседнему окну, она заметила, что оно открыто. Но что в этом проку, когда рядом такая же камера, как та, которую она покинула. Те же засовы, тот же надзор.
Когда наконец девушка достигла соседней палаты, она увидела лежащего на кровати человека с капельницей и аппаратом искусственного дыхания. Дверь открылась, и в помещение вошла женщина в халате. Она села на табурет спиной к окну и взяла в руки книгу. Вот почему здесь открытое окно и дверь не запирается на засов. Очередной кандидат в морг.
У Даши затекли ноги и онемели руки. Она с ужасом думала о предстоящей работе. Впереди то же расстояние, что осталось позади. Столько сил и энергии растрачено, что трудно поверить в успех и удачное завершение плана. Девушка решила рискнуть. Она все еще верила в свою счастливую звезду и благосклонность небес.
Тихо, как мышь, она взобралась на подоконник и неслышно спустилась в комнату. Пять шагов, и первый этап закончен. Только бы не сорваться, но нервы не выдержали, и она сорвалась. В три прыжка Даша преодолела расстояние, выхватила гвоздодер и нанесла семь смертоносных ударов по голове сиделки. Белая косынка побагровела, женщина и не пикнула. Она, как мешок, повалилась набок и упала на пол.
Даша тяжело дышала, будто ей не хватало воздуха. В уголках рта скопилась белая пена, прожилки в белках глаз налились кровью. Она никак не могла разжать пальцы, в которых держала орудие убийства. Время шло. Около минуты девушка не могла совладать с собой, затем, стиснув зубы, она оттащила труп к окну и прикрыла его занавеской. Кровавый след она вытерла куском оторванного халата.
Сейчас у убийцы не хватало фантазии, и она растеряла все идеи. Что теперь делать? Все планы рухнули, осталась только злость и открытая дверь. Или это выход, или западня. Оставаться здесь — значит отказаться от побега и принять приговор.
Взгляд девушки упал на больного. Она вздрогнула. Больной пришел в себя и открыл глаза. Он видел ее, она его. Перед ней в двух шагах лежал Марк Левин. У Даши по коже пробежала дрожь. Узнал ли он ее? Работает ли его сознание? Конечно. Она прочла испуг в его взгляде. Резиновая груша ритмично качала воздух, подаваемый мехами кислородного аппарата.
— Бедняга! Ты сам пришел в лес и сам нашел свой капкан. Что же тебе, непутевому, дома не сиделось? Глупец! Чужое добро покоя не давало? Забудь обо всем. На небесах деньги не нужны. Там решат, что тебя ждет в следующей жизни. Мрак или свет.
Даша повернула кран, и доступ кислорода в легкие больного прекратился. Она видела, как он задыхался с мундштуком во рту, который превратился в кляп. Его глаза умоляюще смотрели на палача, но вынесенный приговор обжалованию не подлежал. У Левина началась агония, он вздрогнул несколько раз в предсмертной судороге и застыл.
Даша открыла кран, и никому не нужный кислород побежал по шлангу к перекрытым легким.
Дверь скрипнула, и в камеру вошел высокий крепкий мужчина в белом халате. В руках он держал медкарту.
— Ну как он? — спросил он громко, словно вышел на арену перед публикой.
— Он умер, доктор.
Рискованно было назвать незнакомца доктором, но Даша подчинилась интуиции. Ее голосок звучал, как ручеек в тихом лесу. Она потупилась, извиняясь за случившееся.
Мужчина подошел к постели и взял покойника за руку.
— Да–с… А кардиограмма выглядела обнадеживающе. Обширная гематома головы не дала ему выжить. Слишком много побочных болячек. Жаль. В морг, на вскрытие.
Он направился к двери, но на пути остановился. Его вид стал озабоченным.
— Но вы же не из моей смены, милочка…
— Да–да. Вы правы. Ваша сиделка переодевается.
Это был абсолютно точный ответ. Она не сказала, из какой смены. Даша не знала, в какой смене работает врач. Либо он собирался уходить домой, либо только что заступил. Она подумала об этом раньше, чем он задал вопрос. Трюк сработал.
В дверях появился санитар. Громадный, волосатый, похожий на мясника. Он слышал зычный голос врача.
— Привезите каталку.
Санитар кивнул.
Даша выглянула в коридор. Слишком многолюдно. Многие еще не ушли с утренней смены, и ее могли опознать те, кто видел, как ее доставили оперативники.
Каталку пригнали двое, переложили труп Левина на жесткое ложе и прикрыли простыней. Даша подошла к тележке и взялась за ручки.
— Отдыхай, подружка, мы справимся.
— Я сама. У меня дела в морге, и мне все равно нужно вниз.
Санитар пожал плечами.
— Как хочешь. Валяй.
Даша и ее напарник катили телегу по коридору, и она вдавливала голову в плечи. Теперь ей стало страшно. Вокруг ходили люди и не обращали на них внимания. Со всех сторон раздавались восклицания и возмущения. Медики ждали зарплаты, и сегодня их, уже в который раз, обманули. На что жить? Как жить? Вот что беспокоило тех, кто сновал по больнице и не знал, где искать выход. Трупы никого не интересовали, людей интересовала жизнь.
Каталку загнали в грузовой лифт, и подъемник пополз вниз.
— А ты, я смотрю, новенькая, — заговорил санитар, доставая сигареты. — Каждый день люди меняются. Видишь, что делается. Третий месяц мозги пудрят. Скоро и ты сбежишь.
— Наверняка.
— А мне бежать некуда. Я тут живу. Работы нигде нет. У нас полдеревни баклуши бьет. Вот кому хорошо, — он кивнул на покойника. — Все. Никаких тебе забот. И жратва не нужна.
Даша глянула на тело, прикрытое простыней. Благородное дело совершает адвокат после своей смерти. Он и не знал, что его кончина поможет освободить ту, которую он хотел поймать. Это он долг возвращает, грехи замаливает.
— Его из СИЗО доставили? — спросил санитар.
— Нет. Авария сегодня на шоссе была. Бандит. От самой Москвы одну девчонку преследовал. Говорят, она очень богатая краля, а он хотел ее обчистить. Ну и Бог наказал. Им там с небес все видно.
Даша не знала, как Левин попал в больницу, но попала в точку.
Дежурный с повязкой открыл железные ворота из подвала во двор, и они выкатили тележку на улицу. Не торопясь покойник совершал свой последний путь в холодный зал. Думал ли любитель погонь и путешествий, богатый столичный адвокат с большим будущим, что закончит свою жизнь в периферийной психушке, оборудованной под тюремный лазарет? Даша улыбалась при этой мысли.
Перед ней предстал белый домик, который она видела в окне. Она добилась своего. У дверей стоял «УАЗик». Когда водитель вышел, она попросила его подвезти. Кто откажется от такой компании?