Семь жизней

– Доброе утро! – Из-за ворот выглянул Том – давний приятель Моники. По выходным он привозил молоко, домашний сыр и мешки с зерном для собак.

– Ты сегодня рано, – заметила Моника, откидывая со лба влажные каштановые пряди волос.

Том закусил губу. Он опустил взгляд на ботинки и слегка поддел несколько камушков. Меж бровей Моники залегла складка. Она невольно усмехнулась, заметив смущение давнего друга.

– Подумал, что вам может потребоваться помощь.

Длинные светлые волосы Тома развивались на ветру.

Он несколько раз смахнул их, но те продолжали лезть в глаза. Отчаявшись, Том завязал волосы в хвост и в очередной раз взглянул на подругу. Ему столько хотелось сказать, но каждое слово, что вертелось на языке, казалось глупым и бессмысленным. Моника понимающе кивнула и предложила вместе позавтракать, однако не успели они сдвинуться с места, как к воротам подъехал красный автомобиль.

На переднем сиденье Моника разглядела седовласую женщину. Ее возраст был хорошо замаскирован симпатичным макияжем и укладкой. Она подняла солнцезащитные очки и прищурилась.

– Вот и первый посетитель, – Том встал рядом с Моникой и уставился на гостью. Женщина же неспешно вышла из машины и открыла заднюю дверь. Оттуда вылезла девочка лет пяти с пышной гривой. В руках она сжимала плюшевого слоненка.

– Доброе утро! – выкрикнула женщина, беря девочку за руку. – Мы не слишком рано?

– Нет, проходите, мы рады самым ранним и добрым гостям. – Моника искренне улыбнулась.

– Моя внучка готова взять на себя огромную ответственность и взять щенка. Так ведь, Молли?

– Да, – подтвердила девочка, активно кивая головой. – Я буду его кормить, гулять, заботиться и любить!

Моника хитро улыбнулась, опускаясь на коленки.

– Ты подготовилась.

– Я всю жизнь об этом мечтала!

Женщина тепло улыбнулась, прижимая внучку к себе, и одними губами проговорила:

– Дочь меня убьет.

– Я вас прикрою, – подыграла Моника. – Том, попросишь Тони сделать нам чай?

Том утвердительно кивнул. Моника пригласила гостей к вольерам. Внутри разливалось привычное волнение. Оно появлялось каждый раз, когда кто-то приезжал в ее приют. Моника искренне переживала за каждого подопечного, поэтому, прежде чем согласиться отдать щенка, долго беседовала с гостями. Ей было важно, чтобы собаки росли в любящих и заботливых семьях.

– В вольерах может быть шумно. Ты главное не бойся, собаки просто радостно приветствуют тебя, договорились? – обратилась Моника к девочке.

– Я совершенно не боюсь! Однажды мы поехали на море, и я чуть ли не утонула. Бабушка с мамой так испугались, а я ни капельки.

– Детка, это не самая лучшая история из твоей жизни, – виновато улыбнулась женщина.

– Но ты тогда так громко плакала. Моя бабуля редко плачет, кстати.

Моника обернулась к женщине и заметила, как в уголках ее глаз собрались слезы. Она быстро сморгнула их, словно боялась, что внучка заметит.

– Ты очень дорога бабушке.

– Ага.

– Вы давно с супругом держите приют? – уточнила женщина, переводя тему.

– О, Том не мой супруг. Он изредка приезжает и помогает.

– Простите, я просто заметила кольцо.

Моника привычно поправила кольцо на безымянном пальце, но голову не опустила. Она зачем-то продолжала носить его. Несмотря на тяжелый развод. Несмотря на затяжную депрессию. Словно кольцо продолжало напоминать ей о силе, которая помогла пережить те страшные дни.

Глаза заволокло пеленой. В памяти возникли давно забытые воспоминания: бессмысленные разговоры, крики и звонкая пощечина. В тот момент разбилась не только надежда, но и сердце Моники. Тысяча крупиц, которые никто не собирался склеивать. А после оглушающая тишина. Что давила на плечи и уничтожала день ото дня.

Они никогда не должны были быть вместе, но судьба распорядилась иначе. Двадцатилетняя Моника только устроилась в крупный магазин одежды. Для кого-то эта работа могла показаться несерьезной, однако Моника стальной хваткой вцепилась в эту возможность. Социальный пакет, отпуск, стабильный график. Ей казалось, что жизнь начала налаживаться и одно из подтверждений – прекрасный коллега Стэн. Он обучал, помогал разобраться в ассортименте и как правильно складывать футболки. Каждый день встречал с улыбкой, а каждый вторник покупал кофе. Моника боялась идти с ним на свидание, но Стэн смог убедить ее, что дружеский поход в ресторан не обязан перерастать во что-то большее.

Переросло. По пятницам кафе, в субботу кино, а в воскресенье пикник с сыром, виноградом и вином. Вскоре Стэн убедил Монику переехать к нему, а заодно и обручиться. В спешке Моника не разглядела мрачную сторону Стэн – его любовь к алкоголю. С наступлением вечера бутылка пива обязательно была зажата между пальцами.

Чуть позже она сменилась на бокал с виски. Стэн убеждал, что таким образом расслабляется, вот только Моника с каждым днем все меньше в это верила.

Первая пощечина смогла ее убедить, что расслабиться и напиться вовсе не похожие слова. Это был обычный вечер: Стэн валялся на диване, допивая бутылку виски, Моника сидела на кухне. Девушка поймала себя на мысли, что боится. Боится его голоса, шагов, даже вздохов. Через несколько минут пружины под Стэном заскрипели. Шаркая рваными тапочками, он двинулся на кухню.

– Сгоняешь в магазин? Бутылка закончилась.

Моника не ответила.

– Перестань. Всего лишь вторая бутылка, к чему эта драма?

– А завтра еще две и так по новой. Ты спиваешься, Стэн.

Она даже не поняла, что произошло, но в следующую секунду искры посыпались из глаз, а щеку обожгло. Моника вжалась в стену, прижимая к лицу ладонь. Она была не в силах осознать произошедшее. Стэн тоже не понял, как это случилось. Он быстро начал лепетать несвязные слова, то ли просил прощения, то ли обвинял. После вцепился в плечи Моники и не позволял ей сдвинуться с места.

– Ну что, детка, давай выбирать.

Моника встряхнула головой, отгоняя не прошеные воспоминания. Все это давно в прошлом, и уже нет смысла убиваться о том, чего не изменить.

– Как тебя зовут? – Моника наклонилась, предлагая девочке свою руку.

– Мишель.

– Мы посмотрим всех собак. Если тебе кто-нибудь приглянется, скажи мне.

– Хорошо.

Мишель медленно пошла, осматривая клетку за клеткой. С каждым шагом она прижимала к себе сильнее слоненка. Собаки просунули носы между прутьями и весело виляли хвостами.

– Бабушка, а можно мне всех взять? – наивно спросила девочка.

– Можно, но тогда твоя бабушка переедет жить сюда, в приют, ведь мама выгонит меня из дома.

Моника подавила смех, искоса поглядывая на женщину. Ей понравилось, что с возрастом женщина не утратила чувство юмора. А еще она казалось простой и открытой. Моника с удовольствием провела бы вечер в ее компании, послушала бы истории молодости за чашечкой чая с ликером, теплым вечером, в беседке. И впереди целая ночь и много слов, которые сорвутся с губ бабушки Мишель.

И только в этот момент Моника поймала себя на мысли, что даже не знает имени. Но не успела она озвучить вопрос, как внезапный радостный возглас девочки заставил оглянуться.

– Он очень красивый!

Мишель стояла у последней клетки, сжимая ладошками прутья. Слоненок валялся у ее ног. Моника поспешила предупредить, что щенок еще маленький и совсем недавно в приюте, а значит, может испугаться, но Лаки уже обнюхивал маленькие ножки в белых гольфах. Он источал любопытство по отношению к слоненку.

– Бабушка, давай возьмем вот этого щенка!

Девочка уже опустилась на корточки и протягивала Лаки ладошку. На удивление, щенок продолжил обнюхивать игрушку и даже высунул черный нос.

– Ничего себя, – удивилась Моника. – Он совсем недавно появился у нас и еще не адаптировался.

– Мы можем его выпустить, чтобы они поближе познакомились? – уточнила бабушка Мишель.

– Конечно.

Моника направилась к клетке и отворила защелку. Лаки уставился на нее испуганным взглядом, но после переключился на игрушку. Он медленно коснулся ее носом и тщательно обнюхал.