Проводник

У Веры Михайловны оказалась сломана рука. Это случилось, когда она отбивала удар Морены, бросившейся на меня с серпом.

— Итак, — начал Малаш, — я хочу знать, что произошло и как это все понимать? Что это были за черти? И почему они такие сильные?

— Черти и есть, — сказала Вера Михайловна, печально вздохнув, — бесы. Враги рода человеческого!

— В смысле? — недоверчиво уточнил опер.

— В самом прямом. Ты же видел, что они бессмертные. Ты же сам Кощею в голову стрелял из пистолета, а тому хоть бы хны.

— Подождите, Вы хотите сказать, что мы дрались с Кощеем Бессмертным?

— Ну его так называют, — кивнула Вера Михайловна, — Бессмертным!

— А вторая — Баба Яга?

— Нет, вторая Морена. Тоже демон смерти.

— Подождите-подождите. Если они бессмертные, то эта Морена жива?

— В каком-то смысле. Она сейчас в своем пустом подземном царстве. Заперта.

— Допустим, — кивнул Малаш, — я перед отъездом проверил печь. Трупа там не было. Только угли. А где меч, и… серп?

— Эти вещи не из нашего мира. Они ушли за своими хозяевами.

— И чаша? — зачем-то спросил я.

— И чаша, — устало подтвердила Вера Михайловна.

— Так, а они могут вернуться? — спросил Малаш.

— Навряд ли, — ответила староста, — Подземное царство пусто, У Морены не хватит сил, чтобы оттуда выбраться. Ну а Кощей последовал за своей дочерью. Мстить ему нет нужды. Слушайте, может, закончим на сегодня? Я очень устала. Давайте в другой раз поговорим?

Я пожал плечами, мол, не возражаю. Малаш задумался на секунду и кивнул.

— Спасибо, — с благодарностью сказала Вера Михайловна, — Олег, спасибо что помог! Илья — молодец! Со всем справился. Всё, пойду, спокойной ночи!

Вера Михайловна ушла. Малаш остался. У него были вопросы.

— Бред какой-то, — заявил он, — если бы сам воочию не видел, ни за что бы не поверил.

— Денис как? — поинтересовался я, чтобы поддержать беседу.

— Нормально. Домой поехал. Отсыпаться. У него сотряс. Голова болит. Тошнит. Томографию сделали. Вроде, все в порядке. Я ему ничего не рассказывал. Он всю эту чертовщину пропустил. А что успел увидеть, решил, померещилось. Из-за сотряса.

— Ясно, — кивнул я.

— Вам тоже лучше о происшедшем не распространяться, — сказал Малаш. Стремно все это. У меня и так проблем полно. Надо теперь как-то целую обойму списывать. И Дениске тоже… патрон.

— Это понятно, — снова кивнул я.

— Слушай, а как это ты смог этого… Кощея уложить. Я по нему стрелял в упор, видел, как пули в его тупую морду врезаются и отскакивают.

— Да я воды выпил живой…

— Где такую дают? — деловито поинтересовался опер.

— В Загробный мир пришлось спускаться…

— Стоп, — прервал меня Малаш, — не хочу ничего этого знать! Екатерина, у тебя все в порядке?

— Ага.

— Где ты все это время была?

— Меня захватили эти. Кощей и Морена. И держали у себя.

— Где?

— В доме, который я вам показывал, — вмешался я.

— В подвале? — уточнил Малаш.

— Нет, — на втором этаже, — сказала Екатерина.

— Но он же сгоревший! — недоверчиво спросил Малаш, — там нет второго этажа.

— Я не знаю, как это объяснить, — снова влез в разговор я, — это что-то типа параллельной реальности. У меня есть кольцо, через него эту реальность видно. Правда, воспользоваться им могу только я, но думаю, что у меня получится отвести тебя туда, сам во всем убедишься…

— Стоп, — снова прервал меня Малаш, — не хочу знать. Хватит с меня на сегодня мистики. Екатерина, нам с тобой надо решить один вопрос. У нас дело возбуждено по твоему убийству.

— Убийству? — удивленно переспросила Катя.

— Не забивай голову. Порядок такой, — пояснил Малаш, всем видом показывая, что не желает вдаваться в подробности, — завтра нужно будет к следователю съездить. Чтобы прекратить дело. Надо заранее продумать, что говорить. Про похищение не стоит. Только темняк нам повесишь. Нераскрытое преступление. Жуликов-то ведь нет! Поэтому подумай, какие показания следователю давать будешь. Например, что решила назло своему парню попутешествовать автостопом. Подумай, в общем! Завтра утром я за тобой заеду. По пути еще детали обсудим. А сейчас я, пожалуй, тоже пойду! Надо немного в себя прийти…

После этих слов оперативник ушел, и мы наконец-то остались вдвоем. Я смотрел, как Катя лежит на диване, укутавшись в шерстяной плед, и мирно засыпает. Бедная маленькая девочка. Если подумать, это ведь я причинил ей такую боль. Это из-за меня она оказалась втянута в это безумие, и чуть было не погибла. Я отвел её в спальню и уложил на кровать. А сам вернулся к дивану. Хотелось все осмыслить.

Чтобы было повеселее, включил пластинку Игги-Попа. Не зашла. Слишком динамично. Включил старый Аквариум. Самое то. Увалился на диван и принялся размышлять, перебирая в пальцах волшебное серебряное кольцо. На что теперь через него смотреть? И что теперь мне вообще делать? Как жить? Чего ждать? Кого ждать? Куча вопросов. И да, как быть с идеей насчет хостела? Ответов не было ни на один из них.