Страница 91 из 92
Эпилог
— Мама, мама!! — рассек пространство звонкий детский голосок.
Высокая светловолосая женщина в строгом пальто обернулась с теплой улыбкой. Ее длинные локоны развевались на удивительно сильном прохладном осеннем ветру.
— Смотри как я могу! — возбужденно воскликнул темноволосый мальчуган и начал кружиться как волчок.
Потоки ветра послушно подчинились воле ребенка и вокруг него образовался бурный серебристый поток. Он крутился в такт движениям мальчонки, разнося его задорный хохот по пустым рядам старого кладбища.
Желтые и красные листья слетали с дорожек и надгробий, вплетались в образовавшийся искусственный вихрь, украшая его словно разноцветные игрушки новогоднюю ель.
— Потрясающе, — с нескрываемой гордостью в голосе отозвалась женщина и призывно протянула руку.
Мальчик неохотно отпустил контроль над ветром и с тяжелым вздохом взял маму за руку.
Каждый год наступал этот день.
День, когда мать отменяла все дела и везла сына на закрытое частное кладбище на севере столицы. По какой-то причине, в этот день мальчонке особенно легко удавалось «разговаривать» с ветром, но тем не менее, он никогда не любил этот день.
Ведь мама неизменно в него грустила. Да, ее лицо озаряла теплая улыбка, но именно в этот день ее улыбка никогда не была настоящей. За ней чуткий ребенок чувствовал бесконечную грусть и боль матери, хоть и не до конца понимал ее причину.
Каждый год в этот день мальчонка отчаянно пытался развеселить маму, отогнать ее грусть, но за шесть лет ему ни разу этого не удалось.
И каждый раз кульминация этой грусти на самом родном и дорогом для ребенка лице его мамы происходила в тот момент, когда они останавливались рядом с черной мраморной плитой, украшенной причудливыми рисунками птицы и именем героя, памятник которого стоит посреди столицы.
В этот осенний день вокруг того памятника собираются сотни тысяч людей. Они празднуют, гуляют и веселятся. По всем городам проходят парады и праздничный салют.
Однако вместо того, чтобы поехать в центр города и радоваться со всеми, мама приезжает сюда к безликой мраморной плите и грустно смотрит на молодое лицо героя, изображенного на ней.
— Если ты опять заплачешь, я больше не буду показывать тебе чему меня научил деда Сережа! — вырвал руку мальчик, исподлобья наблюдая как мама опускает к плите букет красных цветов.
Грусть сковала его грудь так сильно, что мальчишка и сам не заметил, как вокруг него вновь образовался вихрь. На этот раз втрое больше, чем предыдущий. Мальчик даже перестал дышать, боясь потерять концентрацию. Настолько мощного магического плетения у него до сих пор ни разу не получалось!
В следующий раз, когда приснится отец он обязательно ему об этом расскажет!
— А ты делаешь успехи, мелкий, — раздался голос появившегося из пустоты невысокого парнишки в черном худи и цветастых кроссовках.
Отвлекшись, ребенок тут же потерял концентрацию, вихрь рассыпался и мальчонка смерил обидчика грозным взглядом.
— Я не мелкий! — обиженно вскрикнул он и сжал свои маленькие кулачки.
— Перестанешь быть мелким, когда перерастешь меня, — с легкой усмешкой ответил парнишка и потрепал ребенка по волосам.
— Ой, нашел тоже планку, братишка-коротышка, — хихикнула неподалеку молодая девушка в кожаной куртке и с красным мотоциклетным шлемом в руке.
— Сколько раз я просил звать меня Алекс? — возмутился парнишка.
— Сколько раз я тебе отвечала, что буду звать своего приемного братца как захочу? — вторила ему девушка с легким оскалом.
— Алена прекращай, — вздохнул властный голос и к мраморной плите неспешно подошел статный мужчина в дорогом костюме.
— Хорошо, папа, — легко согласилась девушка, отвернулась и, так чтобы отец не видел, вынула из внутреннего кармана широкую красную палочку с намалеванным от руки словом «точно ибанет» и протянула ребенку, — это тебе.
— Подарок! — восторженно загорелись глаза у мальчика, — Спасибо, тетя Алена! — в сердцах воскликнул он и потянулся к красной палочке.
— Гы… тетя Алена… — не сдержал смешок Алекс и тут же получил крепкий подзатыльник.
— А ты навечно останешься без подарков если еще хоть раз меня так назовешь! — погрозила пальчиком девушка, и только дождавшись отчаянных согласных кивков головой передала ребенку подарок.
— А что это такое? — задумчиво покручивая палочку в руках, спросил мальчишка и потянулся к торчащей черной ниточке.
Алена тут же подскочила к любопытному ребенку и прошептала ему на ухо:
— Это магический фейерверк…
— УРА МАГИЧЕСКИЙ ФЕЙЕРВЕРК!!! — тут же радостно воскликнул мальчуган и на Алену уставился осуждающий строгий взгляд отца.
— Ну что⁈ — замахала руками девушка, — сегодня же праздник! Да и фейерверк слабенький…
— А что значит «ибанет»? — наконец прочитав надпись на подарке спросил мальчик.
Алена тут же закрыла ему рот ладошкой, улыбнулась и невинно похлопала глазками.
— Нуу… Ань, можно мы пойдем?
— Куда? — строго отозвался Сергей Соколов, сдвинув брови.
— Так запустим… подарок, — вклинился в защиту младшего поколения Алекс, — аккуратненько… вон на той поляне.
— Ладно, — заметив молчаливое согласие во взгляде Анны ответил Сергей Соколов, — под твою ответственность, Алекс!
— Бл… — едва не вырвалось у парнишки, но ему вовремя заткнула рот шустрая Алена и все трое стремительно удалились в сторону свободной поляны неподалеку.
Сергей Соколов проводил радостную процессию молодежи взглядом и повернулся к молчаливо наблюдающей за всем происходящим красивой женщине.
— Прости за этот шум, — тактично извинился князь Соколов, снимая шляпу.
— Все в порядке, Сергей Леонтьевич, — с натянутой улыбкой отозвалась Анна, — последнее время он все реже видится с семьей.
— Темпы пробуждения дара опять ускорились? — обеспокоенно спросил Сергей Соколов.
— Да… но он говорил, что так будет, — ответила Анна, слегка опустив взгляд, — что это нормально.
— Он мог ошибаться.
— Артем никогда не ошибался, — убежденно заявила Зверева и грустно улыбнулась, глядя на мраморную плиту.
— Пока не погиб, защищая планету, — не сдержался Сергей Соколов, за что удостоился гневного взгляда.
В мгновение ока его окутал яростный жар, от которого даже дышать стало невозможно. Но, спустя пару секунд, предостерегающий жар исчез, оставив после себя только тлеющие уголки ткани на пиджаке.