Страница 10 из 16
– Доктор, раны исчезли!
Крик атлантов вернул меня к действительности. Я попытался прервать контакт с небом, но не мог этого сделать. Словно марионетку на нитях комедианта, меня болтало в пространстве. И воля моя была не сильнее, чем у тряпичной куклы. Волна страха окутала сознание: «Так вот и сгорю, словно мотылек. Поделом, небо отомстит мне за мою гордыню и дерзновенный поступок».
И тут в одну секунду дождь прекратился. Небо очистилось от туч. Засверкала в многочисленных лужах Селена. Без сил я упал на землю.
Сознание возвращалось урывками. Вновь и вновь я проваливался в бездну забытья, но каждый раз упорно выкарабкивался в явь. Периоды беспамятства становились все короче, а пульсирующая в голове боль все сильнее.
V
– Господин доктор, что с вами? Вы живы?
Я промолчал. Попытался определить, кому принадлежит голос и не смог. Захотел вспомнить, что со мной произошло и с удивлением отметил полную амнезию.
– Доктор, мы можем чем-то вам помочь?
– Он умер. Бедный, бедный доктор, он был лучшим, кого я знал! Что бы мы делали без него!
Рывком я перевернулся, вложив в это движение последние остатки сил. Сознание покинуло меня.
– Он умер, а жаль… Я так старался… – не осознавая происходящего, едва слышно прошептал я и губами ощутил влагу.
Я лежал лицом в воде. Восхитительно! С внезапно проснувшейся жадностью я принялся пить, и чем больше воды перемещалось внутрь меня, тем сильнее чувствовалась жажда.
Последний раз я испытывал подобные ощущения в знойных песках пустыни Каракумы, когда наш караван попал в песчаную бурю. Конь подо мной взвился на дыбы. Будучи не очень хорошим наездником, я не удержался и упал на землю. Миллионы песчинок в одну секунду укрыли меня тяжелым одеялом, и я потерял сознание. Это меня и спасло. Долгих три дня и три ночи лежал я, погребенный под кучей раскаленного, обжигающего песка. Однажды песчаная буря стихла, я вылез на поверхность. У меня не было сил откапать попутчиков, и я не стал этого делать. Я полз без всякого направления до тех пор, пока меня не нашли кочевники-туркмены. Они смеялись, видя с какой жадностью я пью. Пророк указал правоверным между глотками трижды упоминать имя Господа. И кочевники смеялись, видя, как жадно, словно дикое животное, я заглатываю воду. Им казалось, что она просто втекает в мое нутро подобно ручью. «Беаз деве» (Белый верблюд) – прозвали меня туркмены. Я был для их племени чем-то вроде талисмана.
– Скорее переверните его, он же захлебнется.
Сильные руки перевернули меня на спину и принялись тормошить. Восхитительный процесс поглощения живительной влаги был грубо прерван. С трудом разлепив веки, я обнаружил Селену в небе.
Я больше не чувствовал своего тела. Не замечал окружающее. Подобно сатори было это переживание. Будущее и прошлое сплелись в фантастическом танце вокруг меня, пространство, как и время, перестало существовать. Мое сознание потеряло границы, казалось, что я способен увидеть любой предмет когда-либо существовавший, да что там предмет – любого человека! И не просто увидеть, но понять все его нутро. Познать его душу и устремления его разума. Не знаю, как долго я находился в этом состоянии. Прошла вечность или один миг? В реальный мир меня вернул услышанный возглас.
– Смотрите, доктор открыл глаза, он жив!
Да, я жив. Опять нахлынула головная боль и принялась терзать мою плоть. И память вернулась ко мне.
– Почему я лежу? Право, неудобно. Помогите мне встать, – мне казалось, что я громко кричу, но на деле еле слышно шептал.
Напряженно прислушивавшиеся ко мне Атланты радостно заголосили.
– Конечно, конечно, помогите ему встать!
Несколько пар могучих рук придали мне вертикальное положение и удержали в нем, когда я, ощутив дикое головокружение от перемены положения тела, вновь попытался лечь на землю.
– Спасибо вам, доктор! Глотните из фляжки, это придаст вам сил.
Чувствуя во рту негасимый костер, я был готов пить все, что угодно и с энтузиазмом припал к оказавшейся в моих руках посудине. Это был эликсир атлантов. О его чудодейственных свойствах ходит много слухов, но ранее мне не доводилось его пробовать. Божественный напиток наполнил меня энергией. Каждый глоток возвращал мне чувство жизни. По прошествии четверти часа я нашел силы одеться и привести свое платье в подобие порядка.
– Господа, я рад, что мог быть вам полезен. Утром для дальнейшего ухода за пациентом я пришлю медицинскую сестру по имени Дарья. Можете не беспокоится, она будет проинструктирована самым тщательным образом. Теперь, с вашего позволения, хотелось бы обсудить вопрос моего возвращения домой. Я потерял много сил и, если это возможно, предпочел бы воспользоваться экипажем.
– Доктор, не беспокойтесь, мы понимаем ваше состояние. Домой вас доставит та же карета, что привезла сюда. Кучер поможет вам подняться. Завтра пришлите счет за оказанные услуги на любую сумму, он будет оплачен. Вы совершили величайший подвиг, и мы гордимся знакомству с вами.
– Право, господа, мне приятны ваши слова, но вы мне льстите. На моем месте любой доктор сделал бы тоже самое. И это я счастлив, что судьбе было угодно, чтобы из огромного числа достойнейших столичных врачей вы остановили свой выбор на моей скромной персоне.
Еще некоторое время мы упражнялись во взаимной любезности. Но атланты отдавали себе отчет, в сколь плачевном состоянии я находился, и вскоре подъехала карета.
Далее все произошло так, как и было обещано атлантами. Карета без приключений домчалась до моего дома, а кучер помог мне подняться в квартиру. Я был очень слаб и испытывал искреннюю благодарность за подобную заботу. Что меня удивило, так это вид Ильдара, вытянувшегося в струнку и как-то нелепо, но искренне отсалютовавшего мне метелкой. Наверное, домовые не только эмпаты, но и телепаты, иначе как он мог узнать о произошедшем?
В квартире сюрпризы продолжились. Стол в гостиной был сервирован, меня дожидались завтрак и горячий свежезаваренный кофе. Все это мог сделать только Фома – домовой, живущий в моей квартире. Все-таки они телепаты, странно, что этот факт еще не описан в научной литературе.
Впрочем, мне было не до научного осмысления вновь открывшихся талантов домовых. Другая мысль не давала мне покоя.
Кто стоит за совершенным преступлением? Кто научил пачкунов магическим граффити? Я вновь и вновь безуспешно пытался найти ответы на мучившие меня вопросы. Ни напряженное логическое рассуждение, ни мучительные попытки вспомнить высказывания великих на данную тему не приводили меня к успеху.
Казалось, что тайна так и останется нераскрытой, как вдруг перед моим мысленным взором предстала высокая, статная женщина. Силуэт ее фигуры заставил сжаться мое сердце от страха и ненависти. Не более секунды смотрела она на меня своими выцветшими, светлыми, рыбьими глазами, но я узнал ее!
За нападением на атланта стояла ведьма, недавно причинившая вред моему здоровью. Но как могла она, занимающая столь высокое положение в столице, опуститься столь низко и промышлять наведением порчи? Уж не болотное ли зелье – причина удивительной молодости ее кожи?
Странно, что я не догадался об этом раньше. Несмотря на столетия господства города, болота ему не покорились. Существующее положение можно назвать хрупким перемирием в непрекращающейся войне. Болотные кикиморы привлекают на свою сторону некоторых городских старух, соблазняя их богатством, властью, молодостью, и продолжают вершить свои черные дела их руками. Пиковая дама, Старуха-процентщица неслучайно появились в столице. Кикиморы дали им власть, научили использовать человеческие пороки.
Как много еще загадок хранит город Петра, где, как оказалось, столь тесно переплетаются интересы власти и экстремистов, богемы и преступников. Будут ли найдены ответы на эти загадки, освещены все темные стороны жизни столичного общества? Не знаю…
История третья. Тайна Американских мостов