Жертвы Обряда

– Запрещаю тебе ходить в таких платьях перед другими мужчинами, – заявил, невесомо проводя пальцами вдоль платья. Остановил руку на талии.

– Не вокруг тебя одного крутится солнце, дорогой, – хмыкнула, пытаясь встать.

Но Аиррэль не позволил. Накрыл мои губы своими, обхватил сильнее и уложил на диван. Сам улёгся сверху, целуя страстно и жадно, гуляя руками по шёлку, касаясь выпуклостей, нежно сжимая. Любимые губы обжигали, ласкали, нарушая равновесие и унося за пределы реальности, выворачивая душу наизнанку. Хотелось плакать от счастья и переполняющих эмоций.

Мы целовались, словно отчаявшиеся подростки, – запальчиво и страстно, сминали губами волю и сгорали в объятьях друг друга. И я забыла, совсем забыла, что не должна позволять. Подпустила близко, снова почувствовала себя в сказке. Аиррэль касался лица и целовал губы, но не больше. Зная, что завтра снова станем чужими.

Снова незнакомцы. Снова пустота.

Я уснула на диване, прижимаясь к его камзолу и вдыхая божественный аромат чистоты, а проснулась уже в одиночестве, и смердящий запах Ада вновь напомнил о себе.

Вечером они пришли вдвоём. Увидев ангелику, я отвернулась. Аиррэль ушёл, но в отражении стёкол я заметила, как он что-то прошептал ей на ухо, удерживая за предплечье.

– Почему не сказала им? – спросила ангелика.

– Жалко тебя стало, – пожала плечами. – Да и, будь я по силам тебе ровней, сама бы врезала. И не раз.

Она засмеялась, чем очень удивила.

– Гусеница, а замахивается на королеву.

– Всегда нужно стремиться к чему-то.

– Ты, похоже, способна только ноги раздвигать и Аиррэля соблазнять. Больше стремлений нет? Выбрала одного, и лезешь верхом?

– Он ведётся, а ты никак не успокоишься?

Я сжала губы. Ох, ничего хорошего не получится, если мы продолжим стоять рядом. Точно передерёмся.

– Зато своё в двойном размере собираю. Думаешь, к кому он в постель возвращается под утро? Не противно быть обыкновенной подстилкой?

Повернулась и посмотрела на ангелику спокойно, без агрессии.

– А ты разве лучше? Аир ко мне хоть бежит, а от тебя убегает.

Лиирта вскочила с дивана, подлетела ближе. От неожиданности я отшатнулась, врезалась в стекло позади, упёрлась ладонями в раму.

– Закричу, – предупредила.

В гостиной появился Саймоэль, встал между нами, закрывая меня собой, и Лиирта отступила. Но, невзирая на присутствие воина, продолжила:

– Только попробуй приблизиться к нему! Аиррэль – мой.

– Хоть каждый день повторяй, а твоим не станет.

– И твоим тоже. Думаешь, полюбит тебя? Не-е-ет, развлечётся и бросит. Мы в Терре так и поступали с людьми: любили и бросали, ласкали и отпускали.

– Ты была на Земле?

– Была, – она засмеялась, наблюдая мою растерянность. – Аиррэль падок на женщин. Не ты, так другая. Не тешься ложными надеждами.

Я сложила руки на груди, разозлившись. Ангелика шагнула вперёд, Саймон выставил оружие.

– Не приближайся, – в голосе легионера прозвучала угроза, но Лиирта лишь усмехнулась.

– Знаешь, почему ты ему интересна? Потому что отличаешься от нас, да и в постели с людьми приятнее, нежнее, теплее. Уж мне-то известно, как холодны ангелы, а те, которые в Терру не спускались, и вовсе словно куклы. Стеклянные статуи, – Лиирта показательно приподняла брови и облизнула алые губы: – Люди же – страстные, трепещущие, отзывчивые. Аиррэль приходит к тебе только за этим, а ты про чувства.

Она усмехнулась и отошла. Я смотрела на неё и сжимала кулаки.

– Скай, идём, – Саймоэль оттащил меня подальше от ангелики. Чуть сжал мои плечи и попытался отвлечь, завязать разговор, но я пребывала в задумчивости.

Послышались голоса демона и Аиррэля. Они спустились в гостиную и снова застали нас за разборками.

– Сколько можно?! – вознегодовал демон. – Смертная, ты чего?

– Ничего, – я посмотрела на Лиирту, мечтая однажды врезать ей за всё «хорошее». – Вероятно, ты права, Стерва. Вероятно, права, – пробормотала задумчиво и покинула гостиную.

Аиррэль бросился следом, но остановился под пристальным взглядом Лиирты.

***

На пятый день я категорически отказалась вылезать из комнаты. Больше терпеть словесные перепалки с ангеликой сил не было. Она лишь бередила раны и подрывала душевное равновесие, которое и так шаталось. Велиал стучал в комнату, но я притворилась спящей.

На шестой день наткнулась на Аиррэля ночью на кухне, когда пошла за водой. Чертыхнулась и попятилась, но архангел оказался немногословен:

– Ремонт замка закончен. Завтра заберу тебя, – и исчез.

Я вернулась в гостиную и села возле камина. Мечтатель прилёг рядом. Единорог скрашивал в эти дни моё одиночество и рассказывал истории.

– Как Велиал стал демоном? – поинтересовалась я.

– Полюбил не ту и попал в ловушку, – Мечтатель опечалился. – Сильно, безумно, самоотверженно и напрасно.

– Она не любила его?

– Сложно сказать, – единорог тряхнул головой.

– Так что случилось между ними?

– Он хотел спасти её и поплатился свободой, положением, отрёкся от семьи, а потом не смог вернуться, – Мечтатель потупился. – Бед натворил в облике демона, забылся, потерялся и каждым действием уничтожал мосты, ведущие назад.

– Они сейчас вместе?

– Нет. Уже много веков.

– Но Велиал любит её по сей день?

– Всегда.

М-да, не ожидала такого поворота событий и не думала, что тёмный – романтик. Печальная судьба.

Я ввалился в клуб со скоростью света. Демоны заулюлюкали, приветственно подняли чарки с алкоголем и расступились. Оглядел безмозглых и поспешно кинулся к сейфу. Клинок пропал, а у меня даже мыслей не имелось, кто мог его стащить. Схватился за голову, сел в кресло. Не успел подумать, что делать дальше, как за дверью послышались знакомые шаги.

Напрягся.

Почему она так действует на меня? Бесит и раздражает!

Приходит единожды в оборот за очередной порцией секса, а я жду. Жду и упиваюсь, ликую, держа в руках её тело, наслаждаюсь и горю. Схожу с ума, а отказать не в силах. Мучаемся год за годом, век за веком, изводимся, но оба понимаем – всё напрасно. Рано или поздно один из нас оказывается в объятьях другого.

По телу разлилась волна предвкушения.

Дверь распахнулась. Мелисса остановилась у порога, а затем вошла мягкой, дерзкой поступью. Посмотрела мне в глаза. Синее яркое платье блестело и облегало формы, бесстыдно открывая груди, позволяя рассматривать и хотеть прикоснуться.

Я прищурился и даже не стал утаивать взгляд, зная, зачем она пришла и почему.

– Лисса, не ждал так скоро, дорогая. Неужто соскучилась? Ты зачастила, любовь моя. Второй раз за год. Неужто у нас праздник какой?

– Велиал, – она по-хозяйски обошла стол, грациозно запрыгнула на него и скрестила ноги. Откинулась, упираясь руками о поверхность и выгибаясь навстречу, сильнее выпячивая прелести. – Признаю, мне хорошо с тобой. Ты чертовски горяч и способен утолить мои запросы, умеешь сводить с ума.

Мелисса провела носком туфли по моей ширинке. Её глаза блестели, заманивали, требовали. Я коснулся шпильки, поднялся выше, лаская щиколотку, провёл рукой вверх по безупречной гладкой коже, оставил поцелуй на шее.

– Ждал? Признайся, что хочешь.

– Хочу и возьму тебя прямо здесь, дорогая. Разложу на столе. За этим пришла?

Она облизнулась. А я встал между её ног, навис над ней, смотря в фиолетовые блики глаз и трогая белоснежные волнистые пряди. Бесподобна. До жути прекрасна и беспощадна. Как же я любил её! И ненавидел всем сердцем, всей душой! Но при этом хотел до одури и боли в штанах.

– Не будем терять время, дорогая.

Раздвинул её колени и коснулся влажной промежности. Готовая для меня, как и всегда. Она легла на стол, прогибаясь сильнее и позволяя рассматривать себя, бесстыдно предлагая и дразня. Коснулась пальчиками клитора, обвела, нажала, принялась ласкать и будоражить, заводить обоих в эту сладострастную и порочную игру. Лисса вставила средний палец внутрь и застонала, распаляя моё желание, я пожирал её глазами.