Чудовищ не бывает

Алиса пошатнулась, но удержалась на ногах. Раздавленная столбом света, она исчезала, становилась прозрачной, превращалась в струйку пара над чашкой, дымку над морем. Крошечный комок в утробе Сони, легкое, словно перышко, движение, заставившее Ивана бросить все и стать тем, кем он не был.

— Молотком, — прошептала она, — в комнате на маяке. Я ударила его молотком, и он упал на пол. У него текла кровь. А ты пришел туда. Ты стоял рядом со мной, но было уже поздно.

— Что за хрень, Алиса!

Лео вскочил и выплеснул содержимое чашки на кустики черники. Дверь в избушку приоткрылась, и на крыльцо вышла Анни. Она улыбнулась Алисе, но ничего не сказала.

— Хрень… — повторил Лео.

Опустив руки, он стоял возле крыльца и смотрел на Алису.

— Я тебя правильно понимаю: ты думаешь, что, если мы съездим туда, на этот проклятущий маяк, ты все вспомнишь?

— Да, — подтвердила девушка.

— Тогда пошли! — скомандовал он.

Воздух пах морем и рыбой. На скамейке валялись высохшие водоросли и блестящая, похожая на маленькие звездочки рыбья чешуя. Море в заливе между лодочными сараями было тихим и спокойным, и лишь лодка нагоняла рябь.

Лео дал Алисе старый дождевик, и она вдыхала приятный запах, который источала грубая ткань. Лодка прошла между скалами, и перед Алисой открылось море. Очертания островов вдали. На полпути девушка обернулась и посмотрела на берег. На дом за деревьями, на залив и на пляж. На округлые валуны. На обрыв. Солнце поднималось все выше. На небе вдоль горизонта разгорался пожар, и над водой вырастали столбы света — чистого, слепящего, невообразимого. Мир вокруг словно сжимался. На самом большом острове белел маяк.

Подойдя ближе, Лео сбавил ход, направил лодку к одному из валунов и привязал ее к крючку, торчавшему из него. Лео протянул Алисе руку и помог выбраться на берег.

Трава в расщелинах пожухла. Море обдавало все вокруг холодом, замораживало. Обдувающий скалы ветер отполировал их. Алиса подумала о камнях в земле, о том, как сглаживаются, пропадают их острые углы, как целый континент исчезает с лица земли.

Алиса подошла к белой башне маяка. Лишь остановившись перед дверью, она заметила, что Лео топчется у нее за спиной.

— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил он.

— Нет.

Она видела Ивана, его голые ноги, подвернутые до колен джинсы. Его загоревшие ступни и икры. А затем он исчез.

Порывшись в кармане, Алиса вытащила ключ с биркой «Маяк». Сунула его в замочную скважину и повернула.

Алиса, 2004

Он хватается за ручку и тянет дверь на тебя. Деревянные доски растрескиваются еще сильнее. Громкий треск — и дверь открывается. Теперь она висит только на одной петле. Внутри лестница, которая, плавно поворачиваясь, ведет наверх. Алиса слышит сзади его шаги, его дыхание — оно становится все тяжелее. Поднимаясь, они проходят мимо глубоко утопленных в стену окон, из которых вдалеке виднеется их пляж. Море поднимается и опускается, и порой на воде поблескивает свет маяка, поблескивает и исчезает. Алиса по-прежнему слышит его, шум волн, но чем выше они поднимаются, тем он становится слабее, превращаясь в приглушенный шорох.

Девочка трогает пальцами стену, холодный камень. Они поднимаются, шаг за шагом, пока наконец не оказываются в комнате, заваленной всяким хламом — пластиковыми бутылками, пустыми коробками, окурками. В углу лежит старый складной стул. Дальше наверх ведет еще одна лестница, уже мало-помалу становится светлее, и они наконец приходят в комнату попросторнее. На потолке висит огромный фонарь, покрытый пластинами. Они похожи на маленькие зеркала, поверхность которых блестит от бьющего в окна света. Яркий белый свет слепит Алису, и она отводит глаза.

Он ставит на пол ящичек с инструментами, а сверху кладет веревку и говорит:

— Подожди тут.

Он спускается по лестнице обратно, его темные волосы исчезают в проеме, и она видит еще одну узенькую лестницу, которая ведет к фонарю. Алиса забирается на лестницу и смотрит на море. На воде белое пятно. Оно движется. Похоже на лодку. В этот момент Иван возвращается.

Он ставит раскладной стул на пол и лезет к фонарю. Алиса снова смотрит в окно. Когда она закрывает глаза, то по-прежнему слышит этот звук. Будто бы шепот. Когда она закрывает глаза, ей кажется, что он качается. Маяк. Из стороны в сторону. В голове звенит, и Алисе вдруг становится плохо. Ей хочется есть.

— Иди сюда, — говорит он, — встань тут.

Он придерживает рукой стул. Алиса делает, как он велел. Он поднимает что-то у нее над головой.

— Закрой глаза.

Он стягивает что-то у нее на горле. Оно гладкое, но немножко колется.

— Я люблю тебя больше всего на свете. Скоро все кончится.

Она не понимает, о чем он говорит, и открывает глаза. Он держит ее за талию. Стул вдруг уходит из-под ног, но отец ее держит. Что-то давит на горло. Ей неприятно. Он отворачивается. И тянет ее вниз. Она больше не может дышать.

— Пожалуйста, хватит, — шепчет она, но голос покидает ее. Она не может дышать.

Она видит позади него чью-то фигуру. Чья-то рука бьет его по лицу, и он падает. Она хватается руками за горло, тянет, дергает, но все уже прошло — она стоит на полу. Дышит она прерывисто, словно через тоненькую трубочку. Сверху, с потолка, свисает синяя веревка, рядом на полу валяется стул, а возле него — ее туфля. Она видит тело отца. Голова повернута в сторону, лица не видно. На виске кровь.

— Ты ушиблась?

Она поворачивается на голос. Это Лео. Это его руку она видела. На фоне белой стены костяшки пальцев особенно красные. Это Лео его ударил. Она смотрит на туфлю на полу. Наклоняется и поднимает ее. На туфле пятнышко крови. Теперь ее пальцы тоже в крови.

— Пошли отсюда.

Лео показывает в сторону лестницы, хочет, чтобы она пошла впереди. Она делает два шага и оборачивается. Он лежит на полу. Двигается. Его пальцы шевелятся. А потом он стонет, словно раненое животное. Спустившись, она тяжело дышит. В голове отдается эхо шагов. На берегу — лишь лодка Лео, но когда она смотрит на море, то замечает и их лодку. Та медленно уплывает прочь. Кажется, будто она еле движется.

Лео просит ее залезть в лодку, но она медлит, и он это замечает. Он смотрит на ее лицо и, наверное, не может растолковать ее чувств.

— Не переживай, — успокаивает он, — с ним ничего страшного не случилось. Он скоро придет в себя. И я его не брошу. Я вернусь за ним.

Алиса открыла дверь и вошла внутрь. Она поднялась по лестнице. Каменные стены, каменный потолок… Маленькие прямоугольные оконца глубоко в стене. Она добралась до двери в небольшую комнатку. В ней было пусто и чисто. Дальше начиналась еще одна лестница, более узкая.

Наконец она дошла до следующей комнаты. Той самой, которая сохранилась у нее в памяти. Той, где она оставила его.

Еще несколько шагов — и она стояла на пороге, глядя на чистый пол и цементный цоколь вдоль стен. Здесь тоже было пусто — только свет, яркий, белый, будто проникающий в самое ее нутро. И все эти маленькие зеркала. Металлический трос между фонарем и стеной. И Алиса вспомнила его. Она увидела его. Его лицо. Искаженное уродливой гримасой, когда он взял стул и бросил его с кафедры. Черное существо с красными светящимися глазами. Эти глаза она видела в чаще водорослей. Они светились где-то далеко, в темноте.

Лео вернулся вместе с ней к дому у моря, он молча шел рядом. Там, на маяке, она обернулась и увидела его — лицо мужчины напоминало маску. И он все ей рассказал. В тот день, увидев, как Иван с Алисой садятся в лодку, Лео обо всем догадался. Потому что Иван сам признался ему — говорил, что Алису одну не оставит. И что все продумал.

Потом Лео замолчал. Он стоял и словно ждал чего-то.

— А что было потом? — спросила она. — Когда ты вернулся на маяк?

— Там было пусто. Он исчез.

— Куда же он делся?

Ответил Лео не сразу.

— Он мертв, — наконец проговорил он.