Страница 3 из 3
Когда в 1935 году на Пасху приказали снять колокола и запретить колокольный звон, я застал своих друзей звонарей пьяных, в ужасном состоянии. Я ходил вокруг них и спрашивал:
– Ты больной?
На что мне отвечали:
– Нет, я пьяный!
– Ну что ж ты так безбожно пьёшь? – возмущался я.
Мне тогда было три года. Я просто-напросто не понимал, что они переживали свою трагедию, потому что у них отняли дело, которым они служили Богу за скромные доходы. Эти звонари плакали, потому что у них отняли профессию.
Андрюша Шавель. 1933 г
В соседнем пятнадцатом доме в своё время проживал Юрий Никулин2. Он был старше меня на одиннадцать лет и я с ним не был знаком.
В церкви, которую закрыли для службы, был то аэроклуб, то Музыкальный театр под руководством Наталии Сац3. В Токмаковом переулке они играли «Храброго портняжку».
В 1936–1938 годах по дворам Москвы курсировали различные бригады артистов, которые показывали всякие представления. Однажды к нам заехал Сергей Владимирович Образцов4. Заехал он достаточно эффектно, поскольку остальные артисты ездили на подводе, а у Сергея Владимировича оказалась целая машина, полуторка ГАЗ-АА. На его представление собрались дети, нас было человек десять. Образцов показывал нам разные отрывки и миниатюры с участием кукольных зверей. Мы радостно завопили, когда из-под шляпы вылезла голова льва и зарычала на нас. Через какое-то время лев исчез и представление продолжилось. Но он настолько нас всех впечатлил, что уже после завершения представления мы подошли к полуторке и принялись настойчиво задавать вопрос:
– А где же лев?
Сергей Владимирович перегнулся через борт машины и сказал нам:
– Лев убежал на Разгуляй!
А для пятилетних и восьмилетних жителей нашего двора, отправиться на площадь Разгуляй, было целой историей и настоящим приключением! От этой новости мы страшно развеселились.
Я ходил в детский сад в Гороховском переулке. Там была замечательная музыкальная руководительница. Мы пели всякие детские мелодичные песенки под её рояльный аккомпанемент. Мне это очень нравилось. В детский сад я ходил самостоятельно, ведь мой семнадцатый дом был последний в Токмаковом переулке, находился на пересечении Гороховского и Денисовского переулков.
К своему шестилетию я уже самостоятельно переходил Токмаков переулок от дома семнадцать к дому десять и навещал там своих знакомых. Я был тот ещё путешественник. И там, во флигеле, в одной квартире жили тётя Лёля и дядя Коля Кузьмины, у них был сын Юра, который играл на барабане, а потом стал дирижёром военного оркестра.
В соседней комнате жил Геннадий Петрович Гусев, со своей женой Лидией Иосифовной Покорни, она была чешкой. Мы были с ними очень дружны. Геннадий Петрович был образованным человеком, работал прорабом. Он мной занимался, замечая мои мысли и суждения, которые были неординарны для пяти-шестилетнего ребёнка. Он учил меня рисовать, учил какой-то перспективе, учил строить объёмы. Ничего толкового я тогда не нарисовал, но любовь к рисованию осталась со мной навсегда. На протяжении своей жизни, я то и дело брал в руки карандаш и что-то или кого-то изображал.
У меня были ещё одни знакомые, которые жили с обратной стороны квартала, в Доброслободском переулке. Это были Дядя Яша и тётя Женя. У них было две дочери, Лида и Мирдза. Они были эмигрантами из Латвии. В своё время дядя Яша был боцманом на крейсере «Громобой» и, очевидно, был связан с революционным движением, поэтому и оказался в Москве. Я их очень любил, мне нравилось посещать их дом. С дядей Яшей я ходил в мужское отделение бани где-то после пяти лет, когда бабушка уже не могла брать меня с собой в женское.
Случались у меня и первые прогулы. Как-то раз один мой содворовник предложил:
– Пойдем странствовать!
И мы обошли здание Центрального аэрогидродинамического института, вышли в парк у Яузы, обошли железнодорожную станцию. Мне было лет шесть или семь. Для меня это было большое путешествие и первый прогул. И вспоминаю я этот прогул с нежностью.
Однажды, когда я в очередной раз пришёл в гости в десятый дом, то зашел не к дяде Коле, а к Геннадию Петровичу. Я постучался в дверь и услышал:
– Пожалуйста, входите!
Я открыл дверь, заглянул внутрь и спросил:
– Можно?
– Андрюша! Заходи. Вот, познакомься, Константин Константинович. Котя, познакомься, пожалуйста, с моим другом.
У Геннадия Петровича сидел очень красивый, благообразный человек. Это был Константин Константинович Токаржевич, вдовец. Первой его женой была Александра Фёдоровна Станек, которая приятельствовала с Лидей Иосифовной. Как два русских мужика, они сидели за столом и пили водку, под вкусный ужин. Константин Константинович протянул мне руку и представился:
– Котя.
Я ответил:
– Андрюша.
Мы мило поговорили, мне дали какой-то пряник и я пошел домой. Тогда я ещё не знал, что это была первая встреча с человеком, который меня воспитает и займёт в моей жизни самое значимое положение.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.