Страница 4 из 15
– Ну, давай, удиви же меня!
– С киборгом.
И правда, удивил. Вон как залоснился, когда увидел вытаращенные глаза Ксении.
– Да, да, с Димитром. Ну, который вас всех спас. Ох, и здоровый же чёрт! Правда, ничё такого я в нём не увидел, – слегка остыл Тишка и разочарованно вздохнул. – Ну, от киборга.
– А ты ожидал, что у него черепушка титановая будет, что ли? Насквозь просвечивать? – фыркнула Ксения. И сцепила руки, которые дрожали.
– Ну… нет.
Врёт. Судя по голосу, именно этого он и ждал.
– Так вот, – продолжил Тишка, не получив ответа. – И Зои, подружка твоя, там тоже была. Они с отцом, знаешь, как Луковицких покусали? Чуть не выжрали половину госконтракта, как пираньи просто вцепились! Веришь, у меня чуть поджилки не затряслись, как только я представил, что они так с нами дело ведут.
– Верю, верю! А Димитр там что делал? Он, вроде, не участвует в управлении, – озадачилась Ксения.
– Да он там, чтобы остальных пугать! Точно тебе говорю! Чтобы авторитетом давить! Чуть что, папаша Зоин к нему. Правда, Димитр? Ты же согласен? Именно это мы хотим предложить? А тот только кивает и зубами скрежещет.
Ксения усмехнулась.
– Короче, сдал Зоин папаша, – Тишка махнул рукой. – Сам уже ничего решить не может.
– Он просто стар, – Ксения перестала улыбаться. – А Димитр спас его дочь. Её отец далеко не глуп и понимает, что Димитра им само небо послало. Людьми, которым можно доверять, не разбрасываются. Выучи этот урок, великий будущий управленец корпорации.
– Всё равно не понимаю, – Тишка поджал губы. – Он же не наш… простой военный. Ещё и не полностью человек.
И эта пренебрежительная ухмылка… которую Ксения когда-то видела в зеркале. И это едва заметное движение, будто он отряхнул с себя грязь.
Ксения вдруг подскочила и схватила брата за грудки, прямо за дорогущий костюм. Безжалостно смяла, встряхнула так, что у Тишки зубы клацнули. Хотя он был выше, но Ксения умудрилась смотреть на него таким взглядом, будто он ещё ей до пояса не дорос.
– Тишка. Не смей больше такого говорить, понял? Никогда! Ты, глупый ребёнок, понятия не имеешь, что такое настоящий мужчина! Все эти финтифлюшки… – она ткнула в Тишкин костюм, в его дорогущие часы, в тонкий провод экрана. – Эта пурга… – дёрнула его за волосы. Отвернулась. – Ничего не стоят.
Тишка молчал. Ксения оглядела комнату. Она жила здесь много лет, но сейчас чувствовала себя так, будто впервые сюда попала. Как будто это всё не её.
– Ты думаешь, что лучше Димитра, потому что ты богат. Но это обман, фантом, пережиток цивилизации. У тебя в голове ветер, Тишка… ветер и пустота.
– Ну, спасибо, – обиделся тот.
– Ты не виноват. Тебя таким вырастили. И меня.
– А ты предлагаешь бросать детей в одиночестве где-нибудь на выживание, чтобы они реальной жизни отведали? – фыркнул брат.
– Нет, конечно, нет… Ни в коем случае! Просто, понимаешь… выходит, что из-за цивилизации, из-за сытости и безопасности мы забыли, что главное. Что… – Ксения потрясла руками, потом уставилась на пустые ладони, будто там должно было что-то лежать, а его нет. – Что на самом деле нам нужно для счастья.
– И что тебе нужно?
Она вздохнула. Ответа на этот вопрос у Ксении не было. Психолог говорил, что ответ ей никто не подскажет, его придётся искать самой. А Ксения не могла.
Она снова осмотрелась.
– Я завтра уезжаю, – сказала Ксения. – Надеюсь, что ненадолго. Улетаю.
– Улетаешь? Куда?
– В космос.
– Куда?! А родители в курсе?
– Нет.
Объясняться дальше Ксения не посчитала нужным. Тишка ждал – по глазам было видно, что ждал, а когда не дождался, растерялся.
– Но… разве тебе можно улетать?
– А разве нет?
– Но твои приступы…
– Не твоего ума дело.
– Я твой брат!
– А не мой врач.
– Ксеш, ну ты не передёргивай. Я беспокоюсь. Ты не знаешь, что мы пережили, когда ты пропала. Не представляешь даже. Как мама… Говоришь, я ничего не понимаю, но я слышал, как она… даже не плакала. Она выла. Думаешь, я совсем ничего не знаю? Куда ты собралась?
– Мне нужно немного свободы!
– Да у тебя море свободы! Ты вообще ничего не делаешь. Отдыхать можешь, сколько влезет. Ходить, куда хочешь. Да вообще… Это у тебя нет свободы? Куда больше-то?
– Мне нужно… побыть одной.
– Одной?
Тишка обиделся. Ксения видела по его лицу, но сказать ничего не смогла, отвернулась. Она должна искать… и она искала. Сама толком не понимала, что. Они вернулись целые и невредимые… почти. По крайней мере, физически невредимые. Но Ксения будто потеряла что-то там, в пустоте космоса. Она не помнила возвращения. Мало что помнила после того, как вошла в эту проклятую пену.
Ну вот… стоит позволить себе вспомнить, как голова отказывается работать. Только ужас, какой-то подлый животный ужас тут же подбирается, чтобы завладеть Ксенией и поместить её в мир кошмаров.
Спокойно, дыши… Но это не всегда помогает.
– Ксеш… – Тишка взял её за руку. – Сядь.
Она послушно опустилась на кровать, брат сел рядом.
– Может, если бы ты рассказала, что с тобой там случилось… Может, тогда тебе стало бы легче.
Рассказать? То, что она даже вспоминать не может без приступов паники и удушья? Папе и маме рассказать? Чтобы они тоже представляли, что случилось с дочерью?
Ксения поболтала головой.
– Ничего не случилось. Я жива и здорова.
– И к врачам ходишь, как на работу?
Она упрямо молчала. Тишка отстанет, куда ему деваться.
– Куда хоть летишь? – вздохнув, спросил он.
Тут тоже следовало отвечать с осторожностью. Тишка мог и проговориться раньше времени. Не специально, конечно, но суть от этого не меняется.
Ксения задумалась и сказала:
– С друзьями слетаю в небольшое путешествие. Недалеко. Там заодно небольшая миссия научная намечается, ищут некоторые минералы.
– Ты что, решила наукой заняться?
– Да… Ну, не то чтобы. Просто хочется что-нибудь сделать для тех, кто в космосе. Как-то их обезопасить. Я думала… Но создать, например, средство связи, которое будет работать всегда и везде, я не могу – мозгов не хватит. А найти нужные минералы могу. Тут и надо-то всего лишь летать по разным местам и пробы брать. Это будет мой посильный вклад в общее дело.
– Эк тебя торкнуло, – Тишка шутливо поднял брови и замолчал.
Ксения тоже молчала. Недавно она убедилась: некоторые вещи не стоит говорить вслух; почему-то, пока они внутри тебя, звучат здорово – правильно и убедительно. А стоит произнести их вслух, как всё портится.
– Отправлю завтра родителям с борта видеосообщение, – сказала Ксения. – А ты убеди их, что я в порядке и я знаю, что делаю.
– А ты точно знаешь?
Ксения вскинула голову и посмотрела на него уничижительно, как тогда, когда была подростком, а эта вредная мелочь лезла к ней, не давая проходу.
В общем, они договорились.
Чтобы не выходить из дому в три часа ночи, когда следовало выезжать на космодром, и тем самым не палиться, Ксения вышла в одиннадцать, вроде как отправилась с ночёвкой к подруге. Сумка как раз такого размера, чтобы в это поверить.
Ксения попрощалась с мамой, которая уже собиралась спать, передала привет отцу, который был всё ещё на работе, и отправилась на выход. Прошла все три системы домашней охраны, потом ещё по территории до ворот, где её несколько раз подряд просветили. Наконец, вышла на улицу, где уже ждало такси.
Ещё через час она была в галерее. И уже на подходе поняла, что вечер не удался.
Крошка Лу устроила танцы. В общем зале было темно, и только мигали тусклые цветные лампочки. Бум-бум бил по ушам. Множество людей танцевали и тёрлись друг о друга, большинство были пьяны или под допингом. Вентиляция не справлялась с клубами вонючего сигаретного дыма. Ксения, как только вошла в эту тёмную душную комнату, так сразу попятилась и вышла обратно.
Нет, она не может там находиться. Это бред, но это так.
Главное, чтобы об этом постыдном бегстве не узнал психиатр. У него Ксения была в самом начале после своего возвращения, когда сидела на тяжёлых препаратах. Вернее, после его осмотра сидела. Но, к счастью, вскоре её перевели к психотерапевту, а медикаментозное лечение прекратили.