Девочка шейха

Сейчас восемнадцать земель поделились на две стороны. Бонифации и Вацлавы объединились на одной стороне. Не представляю, каким образом, Рафаэль и Артур нашли общие интересы.

Артур Бонифаций. Кровавый Артур. Зверь Красных Песков. Дьявол Красных Песков. У него сотни прозвищ, но ни одно полно не отражает всю его непоколебимость и бесчеловечность. Он убивал ради удовольствия. Завоевывал земли и убивал. Нес людям лишь смерть и боль. Насколько осведомлена он объединил семь из девятнадцати земель. И когда-нибудь война доберется до нашей глухой, малозначимой земли. Артур полностью растворился в войне, окончательно стал варваром по сути. Насколько осведомлена, Зверь, увлеченный войной, больше не исполнял обязанности шейха, а скорее всего управление взял на себя Ярин.

За пять лет кличка Зверя красных песков стала еще опаснее. Про него говорили, что он обезумевший Зверь, который пил кровь своих жертв. Детишки часто пели успокаивающие песни:

"Нам не страшен Грозный Зверь

Грозный зверь."

Ложь. Всем страшен Зверь, поскольку за ним остаются следы крови. Длинные ручьи крови, не смываемые даже дождем. А еще за ним в воздухе остается жуткое зловоние от разлагающихся трупов.

* * *

По прошествии пяти лет война достигла нашего бедного пограничного оазиса. Лапы зверя уже давно топтали наши земли и теперь подошли вплотную. Из-за страха перед Зверем смех в деревне постепенно стих.

Я часто по ночам присаживалась на маленький подоконник в комнате и приглядывалась к темному небу, которое оранжевое излучение песков окрашивало в красный цвет. Каждую ночь перед сном в небе я пыталась увидеть дым, свидетельствующий о сожженных здания или людях. Это бы означало, что Зверь подошел вплотную.

В тот день я понаблюдала за ночным небом и, накрыв черной шторой окно, решила пойти спать. Взяла подсвечник со стола, как в тот же момент мощная рука сдавила мой рот, надавливая до боли на челюсть и запрещая даже мычать не то, что говорить. От чудовищного объятия, сковавшего мое тело, подсвечник выпал из рук и комната погрузилась во мрак.

Кто посмел? Кто напал? Ко мне давно не предпринимали попыток подойти. Мужчины привыкли, что меня не интересуют.

— Тихо, — приказал мужской голос. — Не ори и не делай лишних движений. Я могу даже отдать тебе твой меч, чтобы ты почувствовала себя в безопасности. Только не кричи и не делай резких движений…

Объятия ослабли, я приготовилась действовать. Для начала развернуться и выхватить меч, стоящий возле стола. Безусловно, расстояние от меня до меча значительно больше, чем от гостя до меча, а следовательно прийдется воспользоваться уловкой, чтобы опередить врага.

Решилась. Развернулась для того, чтобы выхватить орудие, но не успела. Кончик моего же меча с угрозой прислонился к моей шее. Пришлось поднять руки и показать, что согласна на мир. Тогда меч резко развернулся и теперь рукоятью был направлен в меня. Мне великодушно разрешили взять собственный меч. Что ж.

Мужчина поднял подсвечник с пола и поставил его на стол, после чего зажег свечи спичками. Свет ярко вспыхнул и озарил комнату. Дьявол его сожри! В момент стало нечем дышать от вида мужчины в черной рубахе и черных штанах с капюшоном на голове. По его груди и широким плечам спускались белые пышные кудри.

Насмешливая улыбка показала настрой гостя. Его кудри… его кудри ясно показали личность прибывшего. Пусть лицо частично закрыто и находилось в тени капюшона. Пусть физически мужчина возмужал и голосом он намеренно шептал, тем самым искажая его и делая неузнаваемым, специально, чтобы поиграть, пощекотать нервы, попугать, но я все равно узнала человека из прошлого. И он замер, рассматривая произошедшие со мной изменения.

Ярин оглядел каждый мой палец, волос на теле, появившуюся в двадцать пять лет морщинку на лице, отметил должно быть мою более женскую фигуру. Подросток во мне бесследно исчез. Лилия — сорвиголова тоже умерла. Теперь мне необходимо было много думать, прежде чем что-то сделать.

— Чай? — это все, что я могла сказать, глядя в голубые ясные глаза младшего Бонифация.

Не думала, что жестокие небеса когда-либо направят этого человека в мой дом. За чашкой чая у меня было немного время собраться с духом. Ярин задавал глупые вопросы ни о чем, а я смотрела на него и ощущала, как через сердце проходили мощные импульсы, от которых меня внутренне начинало трясти, от чего чашка в руках ходила ходуном. В доме достаточно тепло, но по коже — ледяная волна мурашек. Дико холодно и даже немного страшно. Плохо так мыслить, но лучше бы Ярин исчез и оставил мой хрупкий мирок.

Вскоре я не выдержала невинных бесед и прямо поинтересовалась:

— Как ты меня нашел?

— Совершенно случайно. В деревне услышал об особенной женщине с клеймом раба на лбу, чье мнение уважает каждая жительница этой деревни и страшно заинтересовался ее личностью. Все долгие годы я хотел узнать о твоей судьбе и нашел совершенно случайно на самом краю южных земель, когда уже почти поверил в твою смерть.

Я перебила вдохновенную речь Ярина, чувствуя небывалую тяжесть, словно рука судьбы взяла за запястье и повела в одном ей известном направлении:

— Он знает, где я?

— Пока нет. Я в разведке. Временно шпионю для Артура и Тиль. У меня отлично получается узнавать у прекрасных женщин обо всем происходящем в деревнях. Перед нападением всегда следует разнюхать обстановку.

Устав от светской беседы и волнения, я поднялась из-за стола и отошла к окну, немного приоткрыв темную штору. Поглядела в зловещее пламенное небо. Столько ожидала подвоха и вот только потеряла бдительность, как опасность пришла по моим стопам. Меня на данный момент интересовала только цель его визита. Неужели только спросить о самочувствии и поговорить, будто мы старые добрые друзья? Не верилось.

— Зачем прибыл?

Позади был слышен только стук чашки о блюдце и тихий шелест одежды. Ярин, погруженный в свои мысли, долго не отвечал на мой вопрос. Видно обдумывал, как правильнее подать мысль.

— Может хватит мстить Артуру? Мы все ответим за свои грехи в ином мире. Он уже довольно хлебнул.

— Я не мщу… — замолкла от грохота. Стул Ярина с силой врезался в стену. Обернувшись на грохот, увидела, как мужчина стремительно рванул ко мне, так будто больше не выдержал светской беседы и ему тоже надоело изображать спокойствие и распивать чаи. Он остановился неприлично близко от меня, нарушая личные границы.

— Мстишь. Ты ему мстишь. Каждый раз ты ему мстила и каждый день продолжаешь мстить!

— Говори тише, пожалуйста, жители могут услышать! — быстро закрыла штору, но звуки все равно могли быть слышны под окном. На улице. Тем более сейчас на дворе ночь.

— Даруй ему спокойствие. Хватит ненависти и боли, дай ему покой. Каждый месяц его тело пронзают мечи, каждый месяц я смотрю, как он истекает кровью и несколько дней отходит от очередного ранения. Я устал смотреть, как мой старший брат каждый месяц умирает и с трудом благодаря лекарям возвращается к жизни. А он не хочет возвращаться. Я чувствую, что он равнодушен к ранениям, к шрамам, которых не перечесть на его теле. Я не знаю, как он ходит с такими травмами и как продолжает сражаться и убивать. Он просто ждет, когда его убьют. Вот все, что желает шейх нашей земли. Не победы в войне, не вырастить сына — наследника, не быть любимым, а быть убитым.

— Уходи! — мой голос дрогнул. Я с трудом нашла силы сказать это не жалко и побито, а ровно, почти без эмоций, переполнявших мое тело. Об одном упоминании об Артуре возникло удушье. Я так привыкла считать прошлое — миражом, больной выдумкой своего сознания. Рядом с Артуром было всегда больно находиться. Ощущение постоянных моральных побоев.

— Если пришел поговорить об Артуре, то немедленно убирайся. Мне нет дела до его здоровья.

Сердце тяжело забилось в ответ на мою же гневную речь.

— Убирайся, Ярин, не хочу разговаривать о нем.