Страница 3 из 14
– Ваня, уступи место командира мне! – Колесов отстегивал ремни.
Они поменялись местами. Федор, пилот высшего класса, офицер ВКС России, мог пилотировать практически любой корабль. Прежде всего он сделал небольшой маневр. Скрежет по обшивке транспортника от руки-манипулятора повторился. Федор попытался уйти в сторону, но дистанционно управляемая «рука» снова дотянулась до его корабля. И тогда Колесов принял решение – маневрировать в сторону военного судна. Похоже, это отрезвило и напугало американский экипаж: они быстро отошли от «Балкера». Иван Белкин с восхищением посмотрел на Федора.
«Конечно, – думал Колесов, – в космическом пространстве стрелять по мне они не решатся – потеряют реактор, а вот у Земли…»
Блейк вышел на связь:
– Господин Колесов, не тешьте себя мыслью, что вам удалось избежать неприятностей. При входе в атмосферу Земли вы будете атакованы. То, что мне нужно, я все равно получу!
Колесов упрямо парировал:
– Блейк, это мы еще посмотрим. У нас говорят: «Кто много желал, ничего не поймал».
Время тянулось долго, но Земля неуклонно приближалась. Посадка грузовика предусмотрена на космодроме «Восточный». Федор уверенно вел корабль в заданную точку, а американский космический аппарат не отставал, сохраняя необходимую дистанцию для атаки. Оба корабля вошли в плотные слои атмосферы Земли. Оболочки аппаратов, движущихся на большой скорости, из-за аэродинамического сопротивления воздуха нагрелись до значительных температур. Оба объекта, объятые пламенем, несмотря на сильный нагрев, входили в земную атмосферу безопасно: теплозащитные свойства обшивки позволяли кораблю выдержать адскую температуру. Колесов удерживал траекторию спуска точно по координатам «Восточного». «Если американцы атакуют сейчас, – думал он, – мы упадем в океан, в районе кладбища космических кораблей. Это им ничего не даст. Скорее всего, по их расчетам, обломки должны упасть в необитаемом районе суши».
Стремительный спуск продолжался. На заключительном этапе снижения включились тормозные двигатели и системы маневрирования. Скоро корабль окажется в пределах Российской Федерации, а полеты иностранных аппаратов над нашей территорией возможны по выданному разрешению либо запрещались вовсе. Нарушителя могли и сбить. На высоте пятидесяти километров от земли, как и предполагал Федор, американцы пустили самонаводящуюся ракету, но он уже знал, что сделает в следующую минуту. Терпящее бедствие судно имело право сбросить груз, частично или полностью. Колесов этим и воспользовался. Приборы и видеокамеры на корме корабля показали: ракета приближается к цели. Глаза Ивана расширились, он хотел что-то крикнуть, но лишь в ужасе открыл рот. Прежде чем включить тумблер сброса груза, Федор негромко произнес:
– Ваня, жизнь прекрасна! Самое время вспомнить лучшие моменты!
Иван еще шире открыл рот и тупо уставился на попутчика.
Отсеки с грузами располагались между кабиной и агрегатными установками, опоясывая по кругу обтекатель корабля. Крышка одного из люков «Балкера-81» открылась. Большой контейнер с чистейшим титаном был выброшен и, продолжая по инерции лететь за кораблем, прикрывал собой транспортник. Самонаводящаяся ракета, выпущенная с «Керкиона», и перехватила этот контейнер. Взрыв был такой силы, что казалось, сама смерть с косой и в черном плаще расплылась в дьявольской ухмылке. «Балкер» тряхнуло, его оборудование частью повредилось, кое-где отвалились куски внутренней обшивки кабины, траектория отклонилась от заданной, но корабль все же летел, неуклонно снижаясь и готовясь к посадке, оставив позади себя падающие обломки контейнера с титаном и уходящий за горизонт американский военный корабль. Грузовик вошел в пределы России.
Корабль плохо повиновался командам. Федор прилагал неимоверные усилия, чтобы выровнять его и подготовить к посадке.
– Ваня, грузовик слишком тяжелый, не слушается. Нужно избавиться от груза. Сколько еще контейнеров с титаном?
– Еще пять.
– Сбрасываем, наши потом подберут!
– А баллоны с гелием-3? – осведомился окончательно запутавшийся Иван.
– Не-е-т, – протянул Федор, – слишком ценное вещество.
Иван потянулся к тумблерам сброса. Переключатели не реагировали.
– Не работают! – запаниковал он.
– Ваня, сбрасывай вручную!
Отстегнув ремни безопасности, пилот торопливо полез к рычагам сброса. Один за другим он передвигал рукояти рычагов. Отсеки открывались, и из них вываливались груженные серебристо-белым металлом контейнеры и летели в компании с кораблем в поросшую вековым лесом сибирскую тайгу. Вдруг корабль резко мотнуло, Ивана отбросило к торчащему алюминиевому листу обшивки кабины. Парень разодрал руку и вскрикнул от боли.
– Ваня, все в порядке?! – шумел по внутренней связи Колесов.
– Федор… рука… повредил…
– Ваня, в аптечке есть спецсредство и заживляющая мазь… Наложи бинт!..
Колесов через окно уже видел пересеченную местность со сложными условиями посадки: лесные массивы, скалы, огромные валуны, бассейны рек… Управляя кораблем в ручном режиме, он искал и не находил точку для надежной посадки корабля. Системы ориентации вышли из строя, приборы высоты и скорости не выдавали данные, многие датчики обесточились, компенсировать отклонения удавалось с трудом. Загорелось табло аварийной ситуации, но одно радовало – двигатели горизонтального смещения, торможения и вертикальной посадки все еще были в рабочем состоянии. Федор, взвесив риски и хладнокровно анализируя ситуацию, продолжал управлять транспортником, неуклонно сближаясь с землей.
Иван, перевязав руку, неестественно бледный, пристегнулся к креслу и замер в ожидании неизбежного, да и Федор оценивал шансы благополучной посадки как сто к одному, но, веря в надежность ракетной техники, свое мастерство и всегда сопутствующую ему удачу, уверенно продолжал полет. Космолет развернулся в вертикальное положение, выдвинулись «лапы». Наконец Колесов заметил окруженную вековым лесом подходящую поляну. Идя на низкой высоте, чуть ли не задевая верхушки деревьев, в последний момент он сумел дотянуть до поляны и, порадовавшись, что место сравнительно ровное, камней нет, наклон небольшой, включил двигатели вертикального снижения аппарата. Сработали движки мягкой посадки, окончательно погасившие скорость, и три лапы корабля, погрузившись в зеленую траву, плавно коснулись земли. Корабль высотой с пятиэтажный дом замер среди стройных сосен. Системы посадки отключились, на табло загорелось сообщение: «Посадка прошла успешно».
Люк кабины открылся, автоматически раскрылась лестница, и два космонавта, еще не до конца веря в свое спасение, сошли на родную землю. Вокруг бескрайняя, шумящая многоголосьем тайга, доносилось веселое птичье пение, пьянили ароматные запахи хвои, смолы, прелых листьев и цветов. Дикая природа!
– Ваня, мы живы!!! – кричал Колесов, заключив перепуганного товарища в крепкие объятия.
– А-а-а! – отшатнулся Белкин. – Больно!
– Прости. Спасены! Все будет хорошо! Слазаю в кабину. Попытаюсь связаться со спасателями, а тебе принесу антибактериальный препарат.
Федор поднялся по лестнице и, устроившись в кресле, попробовал вызвать спасателей. Связи нет, спутниковый телефон также не работал. Несомненно, это последствия радиоэлектронной атаки на их корабль: направленная энергия частично вывела из строя электронные компоненты. Но должен же работать аварийный маячок! Колесов проверил: не работает. Получается, никто не знает, где они приземлились и живы ли вообще. Конечно, на космодроме спохватились и прорабатывают планы поиска, но искать придется по всей Сибири, а это десять миллионов квадратных километров.
Донесся взволнованный голос Ивана:
– Федор!!!
Колесов выглянул из люка. Иван стоял неподвижно и неотрывно глядел на большого бурого медведя, который застыл в метрах пяти от пилота. Колесов все понял: зверь учуял кровь. У медведя один из лучших нюхов в животном мире, его обоняние в сто раз сильнее, чем у человека. Топтыгин может улавливать запах крови за десять километров. Видимо, хозяин тайги обитал неподалеку, потому заскочил по-быстрому. Федор бросился к ракетнице, используемой для подачи сигнала бедствия. Однозарядный сигнальный пистолет крепился рядом с креслом командира. Схватив его, майор вновь высунулся из люка.