Страница 32 из 34
– Я знаю, для защиты от воров ещё используют распылители яркой, трудносмываемой краски. Даже если убежишь, хрен отмоешься. – подруга поспешно спряталась за шалаш. – Мальчики, а давайте вы этот антиквариат где-нибудь в другом месте разминируете?
Бегемот, меж тем, подошёл к чемодану и принялся его внимательно исследовать. Обнюхал со всех сторон, потрогал лапой сверху, сбоку. А потом аккуратно подцепил когтем петлю, неуловимое движение лапой – и вот замок открыт! И второй тоже… лёгкий щелчок – чуть приподнялась крышка чемодана, видимо, содержимое было очень плотно набито. Видя, что кот абсолютно спокоен – а значит, опасности нет – я решительно откинул крышку. Заглянул внутрь. Присвистнул.
– Так, и что тут у нас? – Даша оперативно выбралась из-за укрытия и уже нависла над содержимым чемодана. – Вась, да тут же натуральный бандитский клад!
Было действительно похоже. Чемодан оказался разделён на две неравные части. Из меньшей я последовательно достал: обрез двуствольного ружья, коробку патронов (картечь, если надпись не врёт), набор по уходу за оружием (дико кустарный, судя по всему, – я в этом мало разбираюсь), небольшой бинокль явно армейского образца, фонарь аккумуляторный – судя по весу и размеру, должен быть мощный. Так же нашёлся индивидуальный армейский перевязочный пакет и две консервные банки без маркировки – обычно так тушёнка выглядела в советской армии. Всё это было заботливо упаковано в полиэтиленовые пакеты и, по виду, выглядело исправным и новым – кроме обреза, там ложе и цевьё были вытерты до блеска.
Со вторым отсеком всё было интереснее. Он был набит деньгами. В запаянном мешке из прочного полиэтилена проглядывались тугие пачки купюр разного номинала. Рубли, правда, не баксы и не евро. Вместе с наличностью в пакет был запаян лист А4 с корявой надписью: «Братва, бля буду, тут десять лямов. Колян.»
– Слушай, ну, если Колян отвечает, то пересчитывать, наверное, не будем? – Я задумчиво повертел в руках пакет. – Вот только нафига нам тут наличка? Даже жалкой «Пятёрочки» нет!
– А обрез нам зачем? – засмеялась Даша и погладила Бегемота, с интересом обнюхивающего находки.
– Как зачем? Отстреливаться от Коляна, если он за баблом придёт. – ответил я, задумчиво осматривая патроны на предмет отсыревания и целостности капсюлей. – А так да, с ним даже на охоту особо не сходишь толком. Это же не нормальное ружьё, а обрез, причём кустарный. Нормально попасть картечью во что-то можно только в упор, и то – если приноровишься и пристреляешься. А тут всего двенадцать патронов, не разгуляться. Да и на уток-гусей только с картечью и ходить… Ещё и двенадцатый калибр…
– Это так плохо? – Даша взяла один патрон, повертела в руках. С грустью констатировала: – Отец мне всю эту историю рассказывал, про картечь, дробь и так далее, но я уже ничего не помню… Хотя, снарядить патрон, наверное, смогу, руки-то помнят! Если, конечно, найдутся порох, дробь и пыжи.
– Это хорошо, если на нас нападёт, например, волк. – я убрал патроны обратно в коробку, переломил обрез и заглянул в дульные каналы. – Ему таким выстрелом реально снесёт башню. А вот мелкую дичь порвёт на части. Но всё равно, надо будет пальнуть разок, для проверки. Я уже даже не знаю, чего нам тут ещё ждать, с такими-то сюрпризами.
Тут у Дарьи тренькнул КПК. Мы было подумали, что пришло время подкинуть дров, но тут тренькнул КПК и у меня. Мы переглянулись и с опаской полезли смотреть, чего нам ещё подкинули массовики-затейники.
Пришло сразу два сообщения. Первое гласило: «На Острове вы можете найти деньги и разнообразные ценности. В случае выигрыша, их стоимость будет добавлена к Большому Призу!» И второе: «На предварительный счёт зачислено 9 980 000 рублей».
– Смотри-ка, а Колян-то – крыса! Зажал двадцатку! – засмеялась Даша.
– Ну, что же ты сразу так плохо о незнакомом человеке! Может, обсчитался. Или учли инфляцию. Или комиссия за перевод…
– Ага, заплати налоги и спи спокойно. – Мы посмотрели друг на друга и заржали.
Бегемот посмотрел на нас, как на идиотов, покачал головой и снова принялся гипнотизировать пакет молока.
…
На обед нажарили гору рыбы – утренний улов был весомым и без щуки, а холодильников у нас не завезли, сырая же рыба хранится в таких условиях недолго. Правда, Даша придумала засунуть её в пакет и погрузить в ручей – вода в нём холодная, и порча продуктов должна замедлиться. Поставив себе в памяти зарубку о необходимости уменьшения размера улова, я добавил к столу банку борща из сухпая, а Даша уже аккуратно нарезала шикарно пахнущий хлебушек. Я натянул на изогнутый кусок коры полиэтиленовый пакет, соорудив таким образом некое подобие миски. В неё-то и ушла честная половина пакета молока для нашего котика. Остальное Дарья налила себе, в последний момент всё же предложив поделиться со мной, на что я великодушно отказался. Как большинство людей, выросших в деревне на натуральном молоке, пакетированную дрянь я до сих пор не воспринимаю, и признаю только в виде добавки к кофе. Лучше уж действительно кефир.
А Бегемот из поглощения молока устроил целый ритуал. Сначала он долго его нюхал, блаженно жмурясь, затем сунул в миску морду почти наполовину, облизнулся, и только потом начал мелко лакать, иногда подвывая от удовольствия. Картина была, честно говоря, довольно фантасмагорическая. Вылакав половину, котяра перешёл к рыбе, и только сожрав пять здоровенных окуней, позволил себе допить молоко.
Наблюдая за этим шоу и посмеиваясь, мы тоже приступили к трапезе. Борщ, на проверку, оказался просто месивом крошеных овощей в слабеньком томатном соусе, без малейших признаков мяса, хоть оно и фигурировало в составе. Ко всему, блюдо ещё и здорово кислило, поэтому подруга, съев несколько ложек, отдала банку мне и налегла на рыбу. Я же быстро смолотил нехитрую консерву – я в еде непритязателен, а супы люблю.
В отличие от борща, хлеб оказался ароматен, вкусен и мягок. И отлично зашёл с жареной рыбкой. Мы остановились, только смолотив полбуханки, даже Бегемот сожрал кусочек. Потягивая чай с барбарисками, принялись строить планы на вторую половину дня.
– Эх, я бы сейчас спать завалилась на пару часиков… – блаженно потягиваясь, заявила Даша.
– Я бы тоже. Но, увы, световой день становится всё меньше, а работы, наоборот – всё больше.
– Да мы, вроде, неплохо уже обустроились? – похоже, чувство сытости настроило девушку на пофигистичный лад.
– Ну да. На ближайшее время нам всего-то и нужно: организовать нормальное отхожее место, решить вопрос с помывкой, вопрос с посудой… уже решается, покопаться в блиндаже, осмотреть найденную сегодня пещеру – благо, теперь есть какой-никакой огнестрел. Да, нужно ещё с трофеями разобраться – обрез пристрелять, придумать, как заряжать фонарь…
– С фонарём просто: там USB-шный разъём, такой же, как и на наших планшетках, я смотрела.
– Это здорово упрощает дело, мощный фонарь нам пригодится. Хоть я и не встречал таких технических решений. Блин! – я хлопнул себя по лбу и полез в рюкзак. – Забыл совсем…
Из рюкзака я вытащил жестяную коробочку, подобранную среди осколков так бессмысленно павшего «Гиннеса». При внимательном осмотре, жестянка оказалась банкой из-под леденцов – круглая, с почти стёртыми, нечитаемыми надписями и рисунками. Плотно сидящая крышка была по шву дополнительно промазана то ли воском, то ли парафином – защита от влаги.
– Нашёл на дальнем островке. – ответил я на немой вопрос подруги. – В воде валялась. Надеюсь, там бриллианты или что-то подобное.
Счистив ножом восковую всё же, судя по твёрдости, корку, я попытался открыть коробочку. Не тут-то было! Крышка прикипела намертво, пришлось опять пустить в ход нож. В итоге сталь победила жесть, и баночка была открыта. Я разочарованно вытряхнул её содержимое на стол. Шесть пакетиков «Майский чай» и две микроскопические шоколадки.
– Увы, не бриллианты. Так, стоп. – я поднял со стола крохотный кусочек пластика, засунутый в ЗИП-пакет. Карта памяти? И куда её вставлять? На наших КПК вроде слота нет.