Харон

Начальник УВД – Дубов Владимир Владимирович – являлся неординарной личностью. Он был достаточно молод, ему не было 40 лет, с одной стороны, психопатичен и напорист, с другой, казалось, что лично он не желает осуществлять руководство своими подчиненными и контролировать их работу. Каждую пятницу после 18:00 выезжал загород, на охоту, употреблял спиртное, отдыхал. Вместе с тем на совещаниях и при общении с подчиненными демонстрировал бурную деятельность, становился требовательным, не стеснялся в выражениях, оценках неудач и определении их мотивов. Все его речи казались больше игрой на публику, желанием показать себя требовательным руководителем, чем реальным желанием получить положительный результат от своей работы и работы своих подчиненных.

Совещание, по сути, велось двумя руководителями – начальником УВД и прокурором города.

Прокурор Андреев Андрей Евгеньевич напротив, был солидного возраста, достаточно сдержан и корректен. Возможно, он уже отстал с точки зрения знаний уголовного и уголовно-процессуального законодательства, но наукой менеджмента владел на должном уровне.

Участковые доложили об обходах прилегающих к кладбищу домов, проведенных беседах с лицами без определенного места жительства и, проще говоря, алкоголиками, проживающими в районе. Сотрудники отдела по делам несовершеннолетних доложили о проведенных беседах с состоящими на учете подростками и учащимися двадцатого училища, расположенного возле кладбища. Оперативники отчитались о работе с «неназванными агентами», которые не принесли какой-либо значимой информации.

Следователем назначены необходимые экспертизы и допрошен бомж – Зикеев Николай Васильевич, который обнаружил труп, появились первые свидетельские показания.

Так или иначе, констатировали, что какой-либо приоритетной версии не имеется, каждое подразделение продолжает работать по своему направлению. Оперативным сотрудникам и следователю необходимо проверить родственников захороненных на осмотренных могилах лиц, провести работу по установлению личности погибшей.

На многих могилах таблички с надписями отсутствовали. можно считать удачей, что на интересующих двух могилах имелись четко различимые данные захороненных лиц.

Вернувшись в свой рабочий кабинет, Костин связался по телефону с судмедэкспертом и выяснил предварительные результаты экспертизы. Так, время наступления смерти – ночь со 2 на 3 ноября, причиной смерти женщины явилось проникающее колотое ранение подчелюстной области с повреждением головного мозга, имелось одно аналогичное непроникающее ранение и ушибленная рана в лобно-теменной области. Стало очевидным, что женщину насаживали головой на прут ограждения, нанося удары сверху по голове тяжелым предметом, возможно, изъятым кирпичом.

В этот момент в кабинет Костина постучали. За дверями стоял инспектор по делам несовершеннолетних Ромашкина Людмила, которая с довольным выражением лица протянула Костину подготовленный рапорт.

– Нами установлен очевидец преступления, – заявила Ромашкина.

– Поясните, – с удивлением в глазах ответил Костин.

– Одиннадцатилетний Силантьев Дмитрий, учащийся коррекционной школы-интерната номер двадцать четыре города Красногорска, вместе со своим другом цыганом Ермашом около одиннадцати часов видели двух парней, которые вели голую женщину по кладбищу.

– Где сейчас Силантьев ?

– У нас в отделе вместе с матерью.

Костин сразу направился в отдел по делам несовершеннолетних УВД, где увидел невзрачного вида, потрепанного и неухоженного мальчишку. Рядом с мальчиком сидела, по всей видимости, его мать, которая внешне была не менее потрепанной и неухоженной.

– Видели женщину? – задал вопрос мальчику Костин.

– Да, видели, – ответил ребенок.

– Что видели?

– Видели, вели ее двое под руки, а она голая.

– Что, совсем голая?

– Да.

– А где ее одежда была?

– Ее парни несли.

– Что несли?

– Несли черное кожаное пальто, черную кофту, юбку черную, туфли черные, черные колготки.

– Да, ладно! Все черное! А парни во что были одеты?

– В черные кожаные куртки.

– То же черные?

– Да.

– А как они выглядели?

– Высокие, здоровые, лысые.

– Издалека видел ?

– Нет, не очень.

– Место покажешь?

– Да.

Костин отошел в сторону к сотрудникам ПДН: «Не радуйтесь, хрень какую-то несет. Одежда не сходится, все черное как в страшной сказке, время не соответствует объективным данным. Педагога найдите, допрашивать его нужно, на место выезжать, и Ермаша ищите, его тоже допрашивать нужно».

Через сорок минут появился педагог, Костин записал в протокол показания Силантьева и выехал вместе с ребенком, его матерью и педагогом, а также понятыми на кладбище.

– Здесь, – остановил участников следственного действия Силантьев на грунтовой дороге через кладбище, в стороне, дальней от автовокзала.

– Ты уверен? – переспросил Костин.

– Да, – ответил Силантьев.

– Ты отсюда разглядел, какую одежду несли парни в руках?

– Да.

Замерив расстояние до развилки тропинок в сторону могилы Завгаева, Костин объявил участникам следственного действия, что оно равняется 140 метрам.

Когда вернулись, в отделе по делам несовершеннолетних уже сидел малолетний цыган Калмыков Ермаш с матерью. Он был недоволен, что его оторвали от повседневных дел, и находился в негативном расположении духа.

– Привет, – обратился к нему Костин, – Диму Силантьева знаешь?

– Знаю, он дурак – недовольно буркнул Калмыков.

– Почему дурак?

– Он милостыню просит.

– Ну ты же тоже просишь?

– Нет, я не прошу, а он собирает и мороженое покупает, дурак.

– Ну, а ты что?

– Я лучше хлеб куплю.

– Так ты же не собираешь милостыню?

– Я нет.

– Ладно, с Димой были на кладбище сегодня утром?

– Да, были.

– Кого видели?

– Бомжа видели, дядьку Зикеева, он нам рассказал, что на могиле голая женщина мертвая висит.

– Вот так, да? А вы что?

– Мы побежали смотреть.

– Видели?

– Видели, но когда милиционеры шли, мы убежали.

– А раньше видели, чтобы эту женщину кто-то вел по кладбищу?

– Нет, такое не видели.

Все встало на свои места. Очевидно, что одиннадцатилетний ребенок, отстающий в психическом развитии, увидев труп женщины, дал волю своей фантазии и все выдумал.

Время было около двадцати одного часа, какой-либо информации, с которой можно было бы продолжать работать, у Костина не было. Он сложил документы в сейф и направился домой, не выполнив запланированную работу по другим уголовным делам. Именно по этой причине Костин вернулся около двадцатидвух часов, что было раньше обычного. Вместе с тем дети уже спали, жена ждала с приготовленным ужином.

Поужинав, Костин сел перед телевизором. Его не интересовала передача, он просто тупо смотрел в экран и перебирал мысли в голове.

– Я пошла спать, – сказала ему жена.

– Посиди со мной, – произнес Костин.

– Извини, дорогой, сильно устала, – продолжила жена, – хочу спать.

Принято считать, что следователь после многочасового трудового дня приходит домой, падает на кровать и тут же засыпает. Так происходит после бессонной ночи или нескольких ночей. Тогда ты готов уснуть в любое время в любом месте. Но если такой необходимости нет, то, вернувшись около двадцати двух – двадцати трех часов, хочешь увидеть другую жизнь, за рамками своего рабочего кабинета, изолятора временного содержания и следственного изолятора. Ты в полной мере осознаешь, что утром снова будет кабинет, ИВС, СИЗО, граждане, на которых многие даже смотреть стесняются. Дома ты готов просто сидеть перед телевизором. Неважно насколько интересная демонстрируется передача, но хотя бы на пару часов оттянуть сон, просто побыть с семьей.

Однако мысли в голове Костина вертелись вокруг последнего убийства. Нераскрытые убийства женщин участились в Красногорске, у Костина в производстве находилось уже три таких уголовных дела, возбужденных в течение последних шести месяцев…