Перебежчик (ЛП)

Ревик противился словам другого, пытаясь прогнать их из своего разума.

Но и этого не удавалось.

Его слова прозвучали пустыми. Неубедительными даже для его ушей.

— Ты выжил из ума, Терри. Ты реально…

Но его перебил другой голос.

— Брат Териан. Отпусти его.

Когда Ревик поднял взгляд, всё ещё наполовину ослепнув от боли, он увидел, что к шее Териана прижимается дуло. Но оружие держал не Балидор.

Это был видящий с фиолетовыми глазами.

Тот, что постарше, Шулер с седеющими стальными волосами.

— Отпусти его, — сказал видящий, на сей раз громче. — Сейчас же, брат.

Услышав эти слова, Ревик осознал, что всё кончено.

Териан прекратил свои действия. Он всё ещё собственнически держался за Ревика той рукой, что не была занята ножом, но он остановился. Слова этого видящего остановили его, а это означало, что седой видящий с нацистским шрамом наверняка говорил от лица Галейта.

Всё закончилось.

Всё наконец-то закончилось.

Галейт его отпустит.

Как только он подумал об этом, боль в свете Ревика исказилась.

Обвиваясь вокруг него, она утратила хватку на Териане, на свете Териана…

…и обратилась внутрь.

С болью накатили эмоции, делая её похожей на ярость, может, даже на ненависть.

Ревик вообще не понимал, в чей адрес испытывает эту ненависть, пока не осознал, что снова чувствует свет Балидора, тихо покоившийся рядом. Ревик чувствовал и остальных видящих из Адипана, и по его свету вновь скользнула мысль о том, что они просто стояли и позволяли этому случиться. Они ни черта не сделали, чтобы попытаться остановить Териана.

Они просто позволяли Териану домогаться его на глазах у всех.

Они не сказали даже ни единого слова.

Логика попыталась вмешаться, сказать ему, что у них не было выбора, и что он, то есть Ревик, не знал, что они делали за кулисами.

Но ему было плевать на Ревика.

Что бы они ни говорили ему прежде, как бы Балидор ни притворялся, будто Ревик под его защитой, он сам по себе.

Он реально сам по себе, бл*дь.

Почувствовав, как свет Балидора реагирует на его мысли, Ревик снова захлопнул щит на своем aleimi. Он стоял там, закрывая своё сердце и свет, пока не перестал их чувствовать. Он даже не хотел делиться с ними своей злостью, и уж тем более всем остальным.

Он ощутил, как некоторые из них среагировали, особенно Даледжем и Балидор, но и на это ему было плевать. Ему было уже всё равно, бл*дь.

Хватит с него.

Хватит с него этого дерьма, бл*дь.

Глава 17. Разобраться с этим

Никто почти ничего не говорил по дороге обратно.

Ну… насколько мог слышать Ревик.

С другой стороны, он не особо старался слушать.

Все шестеро видящих держались в сторонке от него после того, как утащили его подальше от ножа Териана. Балидор приблизился к нему вскоре после того, как они вышли из мобильной конструкции Организации, но Ревик достаточно сильно ударил своим aleimi, и другой видящий тут же отступил.

После этого все они оставили его в покое.

Вскоре после ухода с поляны Шулеров, Ревик сквозь деревья услышал эхо выстрела от места, которое они покинули.

Он не попытался выяснить, означало ли это то, о чём он подумал.

Он знал, что даже если он прав, это не имело значения. Териана уже не возможно по-настоящему убить вот так. Это могло шокировать людей Териана, в том числе и его нового приятеля по траху, «Куэя», копию Ревика. Наверняка всё рассчитано так, чтобы шокировать их и устроить наглядную демонстрацию, но не более, учитывая то, кем был Териан.

Выбросив своего бывшего напарника из головы, Ревик постарался полностью опустошить свои мысли.

Он и видящие из Адипана прошли несколько миль обратно к нижней базе.

Когда они добрались туда, Балидор проинформировал более крупную команду, возглавляемую Гаренше, что они присоединятся к остальным видящим из Адипана в лагере, расположенном в нескольких милях к югу от места, где теперь находились Кали и её муж.

Видимо, они переместились примерно в то же время, когда Балидор отправился к Ревику.

Кали и её муж Уйе теперь были окружены той загадочной группой разведчиков, которые пришли защитить её и её ребёнка от Организации.

По словам Балидора, Адипан будет обслуживать вторичный лагерь в качестве подкрепления, на случай, если что-то произойдёт, и Галейт не сдержит условия их соглашения.

Они не будут присоединяться к более крупному лагерю на высоких холмах.

Ревик почти не слушал, пока Балидор объяснял это всё.

Он не смотрел на них, не позволял им прикоснуться к нему, даже чтобы наложить повязку на рану на шее, хотя Юми, а потом и Онтари, который, казалось, пока не знал, что происходит, оба предложили позаботиться о повязке.

Ревик сам справился.

Ну, более-менее.

Он остановил кровотечение, пока они шли к Гаренше и остальным.

Затем, как только они добрались до перевалочной базы, он открыл свою сумку, нашёл футболку, в которой спал последние несколько дней, и повязал на шею, чтобы держать рану закрытой.

Он знал, что когда они доберутся до основной базы, ему понадобится помощь с наложением швов, но тогда он сумеет попросить об этом одного из других видящих Балидора — то есть, из тех, кого он не знал и на кого было плевать. Как минимум, можно будет найти того, кто не станет задавать чёртовых вопросов.

Он молча шёл вместе с остальными через деревья.

На этом этапе пути он слышал, как другие видящие тихо переговариваются. Большинство разговоров сводилось к Викраму, Юми, Далай, Маре и Балидору, которые рассказывали остальным, что произошло, пока Ревик «вёл переговоры» с Терианом.

Конечно, Ревик улавливал упоминания своего имени.

Он игнорировал это, ещё сильнее отгораживаясь своим светом.

Даледжем также оставался нехарактерно тихим.

Даледжем также был одним из немногих видящих, которые не пытались приблизиться к Ревику или его свету.

Ни то, ни другое не особенно удивляло Ревика.

Теперь он просто хотел убраться отсюда нахер.

Он хотел вернуться в Памир, в те пещеры, и ни с кем не говорить ещё лет пять… или даже больше.

Чёрт, да может, он примет обет молчания и целибата.

Может, он всё же станет чёртовым монахом.

Его злость немного утихла только черед два часа.

К тому моменту Ревик сидел перед настоящим огнём.

Один, конечно же.

Он попросил одного из медиков зашить его шею.

Женщина-медик сообщила ему, что рана не серьёзная в плане самого пореза.

Её больше волновала возможная инфекция, и она отчитала его за то, что он замотал рану футболкой, не нанеся никакого антисептика, особенно учитывая, что они находились посреди джунглей, чёрт возьми.

Она аккуратно промыла рану, обеззаразила сначала спиртом, затем нанесла мазь, зашила порез и наложила органическую повязку, которая содержала свои собственные антибиотики в геле вокруг раны.

Ревик осознавал, что всё равно периодически дотрагивается до повязки.

Палатки ещё расставлялись, но он, наверное, к тому моменту мог бы найти себе место для сна.

Честно говоря, он подумывал спать здесь, под открытым небом, несмотря на насекомых и всё остальное, хотя бы потому, что не хотел приближаться к свету кого бы то ни было. Он знал, что если спать в палатке, то придется делить её минимум с двумя другими видящими.

Группы придерживались практически прежнего разделения на юниты, и это не помогало.

Это означало, что данный костёр служил фокальной точкой для тех же видящих, с которыми Ревик путешествовал несколько дней, а также тех, кто пришёл повидаться с друзьями.

Как выяснилось, у Далай был бойфренд, мускулистый видящий с китайской внешностью и именем Нурек. Ревик узнал несколько других лиц, пока они не разбились на отдельные юниты, но не знал имён некоторых из них.