Немоногамия

Сегодня Вова не появился. Не написал, не позвонил и не предупредил. Это вполне нормально, потому что мы ничем друг другу не обязаны. И, тем не менее, я почему-то продолжала инстинктивно выглядывать на улицу в надежде его увидеть.

Бросив ноутбук на переднее сидение, завожу двигатель и плавно трогаю с парковки. Дома – никого. Ян уже который день находится в командировке, загружен на максимум. По разговорам он планирует вернуться к концу недели, а я пока не поняла, успела ли по нему соскучиться. Каминский утверждал, что очень.

Дорога домой занимает много времени и сил. Я оставляю автомобиль под навесом, выхожу на улицу. В небе блестят молнии, раздаются раскаты грома.

Первым делом я снимаю босоножки на тонкой шпильке и бросаю их в прихожей. Не на полку, а куда придётся.

Сегодня мне хотелось выглядеть особенно стройной и красивой, чтобы ловить восхищенные и полные обожания взгляды Титова, которые были подобны зависимости.

Приняв душ, кутаюсь в мягкий халат. Разогреваю ужин и ставлю на обеденном столе ноутбук, намереваясь параллельно поработать.

Экран вспыхивает сначала чёрным, затем синим. На этом моменте зависает. Не помогает ни одно моё действие, потому что вскоре ноутбук попросту выключается несмотря на сложные комбинации клавиш, постукивания и даже просьбы.

— Ты меня этим не испугаешь, — фыркаю в ответ. – Я сохранила нужные документы на Гугл-диск.

Открыв телефон, набираю сообщение Яну. Последнее, что я ему писала так и висит непрочитанным. В нём было всего два слова: как ты?

«Это срочно. Я могу взять твой ноутбук?», — пишу мужу.

Отправив, жду не больше минуты. Каминский появляется в сети, печатает. Каждый раз у меня замирает сердце.

«Да. Он в кабинете».

И всё. Больше не слова. Не знаю, чего я хотела, но наверняка большего. Мне всегда недостаточно Яна — его слов, прикосновений и близости. То, что он даёт – я как губка досуха впитываю.

Поднявшись с места, выхожу из кухни и следую прямо по коридору. На улице снова гремит гром, и я молюсь, чтобы в нашем посёлке не выключили свет, иначе мне будет жутко в огромном доме одной.

Ян редко работает удалённо и полностью оборудованный кабинет на первом этаже у нас скорее для красоты, но над его дизайном я трудилась изо всех сил. В период ремонта мне казалось, что муж сможет больше времени проводить здесь, поэтому тихий уютный уголок, который находится сразу же за кладовкой, делался максимально комфортным. Впрочем, в этом доме всё сделано с душой. И большой верой в светлое будущее. Сейчас из неё почти ничего не осталось. Разве что на самом донышке.

Взяв ноутбук мужа, я возвращаюсь на кухню. Подмащиваю под себя ноги, устраиваюсь поудобнее. Нажав на кнопку включения, жду несколько секунд, прежде чем на экране покажется стандартная заставка.

Открыв браузер, ввожу нужный адрес почты и пароль. Пока копаюсь в документах, в правом нижнем углу вспыхивает входящее сообщение из мессенджера, который Ян, похоже, установил на ноутбук.

«Платёж не прошёл. Утром попробую ещё», — пишет сообщение Тина.

Я отвожу взгляд и возвращаюсь к работе. Старательно продолжаю заполнять таблицу, как и учил меня Рома.

Пульс учащает удары, когда переписка с помощницей продолжается. Ян отвечает грубым матом, не стесняясь в выражениях. На «ты», естественно. У Каминского и Тины похоже появилось больше общего за несколько совместных месяцев, чем у нас с ним за почти девять лет.

«Не волнуйся, я всё сделаю», — успокаивает Яна послушная девочка.

Читаю и зубы сводит. В этот момент мне невольно хочется поддаться собственным слабостям и открыть вкладку мессенджера, чтобы увидеть и более ранние диалоги. Понятия не имею для чего. Проверить, подсмотреть одним глазом? Убедиться в том, что меня не обманывают? Чтобы что?.. Я буквально бью себя по рукам, но помогает откровенно паршиво.

Не успев моргнуть, я уже жму указательным пальцем на мышку, попадая на иконку мессенджера. Нервно оглядываюсь по сторонам, словно кто-то может меня увидеть. Еще с детства, случайно взяв мамин телефон и открыв её переписку с неким Карлом, я усвоила важный урок, что читать чужие сообщения – очень и очень плохо.

Видимо, жизнь меня ничему не научила, потому что в следующую секунду, натыкаясь на переписки мужа и листая их ниже, на меня будто выливают ушат ледяной воды.

Глава 36.

***

Раскат грома раздаётся так близко, словно над крышей дома. И мне впервые настолько страшно находиться в одиночестве, что я готова бежать отсюда сломя голову.

Вжимаясь в стену, обессиленно оседаю на пол. Закрываю лицо ладонями и впервые за долгое время позволяю себе заплакать навзрыд. Как маленькая беззащитная девочка, которую очень обидели.

Слёзы душат, истерика идёт по нарастающей. Из-за частых всхлипов я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Таких сильных эмоций я не позволяла себе даже тогда, когда узнала всю правду о своём муже и вышла из больницы пустой. Под сердцем больше не билось сердце нашего ребёнка. И моё, казалось, тоже.

В тот период мои настоящие чувства трусливо попрятались и забились в самый дальний угол души, будучи убеждёнными в том, что так будет проще и безопаснее.

Они находились там ровно до сегодняшнего дня. Потом вдруг резко осмелели и прорвались наружу вместе с горькими всхлипами, рыданиями и безостановочно катящимися по щекам слезами.

«Я закончу отчёт сегодня, если ты попросишь».

«Наша фирма разорится, если будет платить тебе столько сверхурочных. Отдыхай, Тина».

Ян бессовестно врал, отправляя подобный ответ помощнице. Но ей нравилось. Она ставила смеющиеся смайлики, кокетничала. Можно было между строк прочитать, что Тина без памяти влюбилась в Каминского и всячески пыталась привлечь его внимание. Смешно, но, например, фотографируя документы, она часто, якобы случайно, захватывала в кадр свои худые загорелые ноги.

«Мне не нужны деньги», — читаю ответ от помощницы.

Ей нужен мой муж.

И мне тоже, глупая послушная девочка. Если бы ты только знала как он умеет делать больно, какой глубины остаются раны и как долго они заживают, то уволилась бы сию секунду.

«Заканчивай работу и беги к своему парню», — отвечает Ян и на этом прекращает переписку.

Подобных сообщений в диалоге – море. Тина ярко показывает свой интерес начальнику и просит его о внимании. Каминский максимально корректно её отшивает. Кто бы мог подумать, что в этой переписке я не найду ничего подозрительного. Только искренний порыв дурочки, по уши влюблённой во взрослого мужчину.

От следующего раската грома у меня закладывает уши. Я подпрыгиваю на месте, дрожу. К счастью, прекращаю плакать.

Дождь продолжает лупить в окно, а свет на кухне периодически становится тусклым. Несколько раз подряд моргает, вскоре — пропадает вовсе. Из освещения работает только открытый на столе ноутбук.

— Твою мать, — шепчу одними губами.

Я не нахожу в себе сил, чтобы сдвинуться с места и позвонить охране, хотя не мешало бы уточнить как скоро станет светло и не так страшно. Была бы моя воля – я бы сидела на этом полу часами, а лучше целую вечность.

Звонок мобильного телефона выводит меня из оцепенения. Я поднимаюсь на ноги, подхожу к столу. Если это Ян, то я понятия не имею, что буду ему говорить и осмелюсь ли вообще ответить.

Взглянув на экран, облегчённо выдыхаю. На дисплее светится номер Титова. Внутри словно по щелчку сменяются эмоции – из апатичных и депрессивных на радостные и тёплые. Этот звонок был для меня почти что необходимостью — воздухом. Шансом отвлечься, забыться и не сойти с ума в этом чёртовом никчемном одиночестве.

— Ты плачешь, — сразу же после приветствия произносит Вова — не спрашивая, а твёрдо утверждая.

Я шумно втягиваю ртом воздух и даже не думаю отпираться.

— У меня сломался ноутбук.

На другом конце провода слышится щелчок зажигалки.

— Поэтому ты расстроилась?