Одинокие сердца

Я окидываю взглядом крепкую фигуру Миши. Он очень высокий, мускулистый, косая сажень в плечах. Одним словом — никак не смахивает на слабака.

— Наверное, мне этого не понять, — задумчиво отвожу взгляд.

— Чего именно?

— Желания что-то кому-то доказывать.

— Не кому-то, а себе, — мягко поправляет Миша. — Это гораздо сложнее. И потом, жизнь такая короткая, хочется везде побывать, все успеть. Вот с парнями хотим поставить мировой рекорд. Еще никто не пытался покорить Арктику на гражданских тачках.

— А это не опасно?

— Конечно опасно! — радостно восклицает Чурилов. — В том-то и романтика!

Поежившись, я трясу головой.

— Для меня температура ниже нуля априори не может быть романтичной.

— Вот поэтому среди первооткрывателей одни мужики.

У Миши вырывается смешок, подчеркивающий превосходство в его тоне.

— Нет! — решительно протестую я. — Не поэтому. Это все мужской шовинизм и издержки патриархального общества. Вы, мужчины, открыли практически все до того, как женщины смогли получить на это право.

— Хм… — медленно кивает парень. — Справедливо. Но все-таки, не станешь же ты спорить, что открывать и завоевать — не женское занятие.

— Я не стану, — соглашаюсь с ним. — Но в мире найдутся сотни и тысячи сторонников гендерного равенства, которые с тобой поспорят. Или, вообще, подадут в суд.

— Тогда буду ждать их иск в суде, где-нибудь в Оймяконе, — самодовольно усмехается парень.

Я вдруг тоже улыбаюсь.

— Спасибо, Миша, — искренне благодарю его.

— За что? — спрашивает он несколько обескураженно.

— Что поддержал и отвлек.

— На месте Филатова я бы никогда так не поступил. Притащить девушку в компанию, где будет бывшая — это свинство, — серьёзным тоном произносит парень.

— Да ладно! — фыркаю я, скрещивая на груди руки. — А кто недавно просил меня о помощи и целовал на глазах своей бывшей?

Миша невозмутимо трясет головой.

— Это другое.

— Ну конечно! — восклицаю я.

— А хотя ты права, — неожиданно соглашается он. — Я тоже свин. Вышло некрасиво. Но поцелуй был классным, — его губы трогает соблазнительная улыбка.

— Вообще-то, я просила тебя не распускать руки, — напоминаю ему, пытаясь обратить историю с нашим поцелуем в шутку.

— Тебе не понравилось? — сверкает глазами Миша.

— Понравилось, — признаюсь ему.

Парень поворачивается на бок, лицом ко мне, и я буквально всем телом ощущаю его сильную мужскую энергию.

— Повторим? — большая ладонь находит мою руку.

— Зачем? — наблюдаю, как его мозолистые пальцы осторожно гладят мои, отчего по коже пробегают приятные мурашки. — Сейчас же нас никто не видит.

— А при чем тут кто-то?

— Миш, ты же несерьезно? — растерянно качаю головой.

— Ещё как серьезно, малыш.

— Я тебе не малыш, — тихим голосом возражаю я.

— Хорошо, малыш, — упрямо повторяет Миша, проводя языком по нижней губе.

Я замираю, наблюдая, как он приподнимается и двигается ближе. Неосознанно я тоже подаюсь ему навстречу. Мы обмениваемся прерывистыми вздохами. Мы как молекулы, которые притягиваются друг к другу, и чем меньше между нами расстояние, тем сильнее эта сила.

— Не надо… — шепчу я.

Но Миша затыкает меня поцелуем. Он накрывает мои губы своими и начинает целовать так искусно и нежно, словно я любовь всей его жизни. И я физически не могу его оттолкнуть. Вернее, не хочу.

Меня давно так волшебно не целовали.

— На тебе так много одежды, — шепчет парень, проскальзывая пальцами под мою кофту.

Действительно.

Коротко поцеловав, Миша задирает ее выше и начинает покрывать поцелуями кожу. Я глажу его волосы, одобряя инициативу парня. Тогда Миша поднимает кофту ещё выше, открывая лифчик.

— Твои сиськи — это запрещенное оружие, ты в курсе? — хрипло спрашивает он.

Мое сердце очень громко стучит. Я не знаю, что ответить. Мне просто хочется, чтобы он продолжил. И Миша продолжает…

Оттянув вниз лифчик, он освобождает груди и подводит под них свои могучие ладони. Мне нравится, как он любуется мной.

— Тимофеева, ну ты ско…ро… — раздается голос Яны.

Мы с Чуриловым подпрыгиваем от неожиданности. Я вижу ошарашенное лицо подруги. Не сводя с нас глаз, она медленно пятится и тянет за собой дверь.

— Продолжайте! Если что, я ничего не видела! — бормочет она в щелку приоткрытой двери прежде, чем захлопнуть ее.

С моих губ слетает стон.

Тяжело дыша, Миша перекатывается на спину.

— Чёртова Яна, — раздражённо бормочет он.

Моя кофточка задралась до самой шеи. Я откашливаюсь, засовывая груди в чашечки, и поправляю одежду.

Волшебство закончилось.

Да здравствует неловкая ситуация.

— Ну что? Пойдем вниз? — с напускной легкостью предлагаю парню.

— Если ты хочешь, — без особого энтузиазма отзывается Миша.

Из его груди вырывается досадный вздох.

— Я думаю, если мы не притормозим, то наделаем глупостей, — пытаюсь оправдать своё нелогичное поведение.

— С каких это пор секс стал глупостью? — парирует Миша.

Заправив волосы за уши, я сажусь напротив парня в позе лотоса.

Секс. Если бы не Яна, сейчас у нас бы был секс.

Эта мысль отрезвляет меня.

— Миш, я не хочу секса, о котором потом пожалею. И не сплю с первым встречным парнем от отчаяния.

— Ну я бы точно не допустил, чтобы у нас с тобой случился секс от отчаяния, — усмехается Чурилов. — И я не первый встречный. Мы же пили на брудершафт, забыла?

Закрываю глаза и прикусываю щеку изнутри.

Я просто в шоке от того, что творю.

— Ты мужчина, тебе не понять.

Миша издает притворный стон, имитируя возмущение.

— И кто это тут говорит о гендерном равноправии? — таращит серые глаза.

Я поджимаю губы.

— У нас ничего не будет.

— Почему? — лицо парня становится серьезным. — Мы оба свободны. Предлагаю забить болт на нашу неудачную сделку и просто провести время с удовольствием. Что скажешь? — настойчиво предлагает он.

Миша очень привлекательный и внимательный. С ним интересно и весело. И когда-то мне было этого достаточно.

— Зачем тебе я?

— Да потому что ты мне понравилась. А я понравился тебе. Мы целовались, и мы бы точно переспали. И это нормально! Знаешь, говорят "и между ними пробежала искра".

— Не было никакой искры! — возражаю я. — Ты хотел отделаться от своей бывшей, а я — проучить своего. Мы же просто дурью маемся!

Миша пожимает плечами, выпятив нижнюю губу.

— Тоже неплохо. Предлагаю этим и заняться следующие два дня. Как тебе новая сделка?

Я качаю головой.

— Прости. Кажется, я уже недостаточно пьяная, чтобы заключать новые сделки.

Миша поднимает бровь. В его взгляде нет и намека на жалость, только искренний интерес.

— Ладно. Идем накатим за здоровье моего братишки, а потом продолжим.

— Мы вряд ли продолжим, Миш.

— Что насчёт текилы?

Черт.

Мне невозможно нравится, как его взгляд скользит по моему телу. И мне впервые не хочется уменьшить свою грудь.

Знаю. Многие ее увеличивают, но у меня с ней противоположная проблема.

Я вспоминаю, что испытала, когда лицо Миши оказалось между моих грудей, и нервно сглатываю.

— Мы точно не продолжим, — мой голос тверд, как алмаз.

Но парню будто лампочки на то, что я говорю.

— Да, — кивает он. — Текила будет в самый раз.

Я закатываю глаза.

— Для тебя все так просто, да?

Миша облизывает кончиком языка нижнюю губу, его глаза сверкают озорством.

— А для тебя все так сложно?

— Я же женщина.

— А я мужчина, — иронично констатирует Миша, блуждая жадным взглядом по моему телу. — Мужчина, который хочет женщину.

На его мощной шее сексуально двигается кадык.

Поверьте, в этом парне все сексуально.

— Миша…

Мое дыхание учащается. Губы зудят. Мне снова хочется, чтобы он страстно целовал и касался меня. Я тоже жажду дотронуться до парня и позволить ему закончить с тем, что мы начали до прихода Яны. Конечно мы оба взрослые. И мы свободны. Только для меня эта свобода мнимая. Ведь внутри меня сидит неуверенная в себе девочка с дурацкой планкой ожиданий, которой вечно все нужно усложнять. Для нее секс — это всегда гораздо больше, чем просто секс.