Не любовница

Права была когда-то его мама. Жаль, что Михаил её не послушал.

В понедельник утром Алмазов как-то особенно волновался — почти как мальчишка перед первым свиданием. Они с Оксаной не виделись девять дней, и пусть постоянно разговаривали по телефону, всё же это было не то. Вдруг за прошедшее время она что-нибудь для себя решила… такое… неприятное для него. Например, уволиться. Или ещё хуже — не пытаться строить с Михаилом никаких отношений. Оксана ведь толком ничего не знает про его семейную жизнь, мало ли, какие выводы она могла сделать из его невнятных откровений после случайной встречи с психотерапевтом. Тем более что сама была замужем за отменным кобелём. После такого брака вряд ли захочешь связываться с ходоком по бабам, а Алмазов… да, он не был ходоком по характеру. Но Оксана, работая на него, видела совсем иное. Тогда Михаила это не беспокоило, а сейчас — очень даже. Какой мужчина будет доволен тем фактом, что женщина, которая до дрожи нравится, на протяжении двух лет наблюдала его многочисленных любовниц? Заказывала им подарки, бронировала столики в ресторане. И ещё хуже — номера в гостиницах она тоже бронировала. Удивительно, как Оксану от него не тошнит.

А может, и тошнит? Просто она пока… ну, давно секса не было, гормоны…

А что, правдоподобная версия, между прочим. В конце концов, сам-то Михаил чем занимался последние годы? Как раз таким сексом через пустоту в душе и с тошнотой в мыслях. Может, и у Оксаны нечто подобное?..

Накрутив себя подобным образом, будто не взрослый мужчина, а сомневающийся в любви девочки подросток, Михаил отправился на работу, даже не позавтракав. Не смог запихнуть в себя ни бутербродов, ни Танины идеальные воздушные сырники. Всё казалось сделанным из пенопласта.

Кажется, это называется «психосоматика»…

Глава 64

Обычно, когда Алмазов приходил на работу, Оксана уже была на месте — она никогда не опаздывала, даже наоборот, чуть раньше приходила, чтобы успеть выпить чаю до начала рабочего дня. Михаил знал об этой её привычке пить чай с одной печенюшкой — именно с одной, не больше, что всегда его умиляло, — поэтому удивился, когда в первый рабочий день нового года не застал Оксану за секретарской стойкой без пяти минут девять. Формально никакого опоздания ещё не было, но он моментально забеспокоился и схватился за телефон.

И как только в трубке пошли гудки, в приёмную вбежала Оксана. Слегка запыхавшаяся, раскрасневшаяся, с растрёпанными волосами — кудряшки падали на лоб, попадали в глаза, и она резким движением ладони смахнула их с лица. А потом, заметив Алмазова, замерла и улыбнулась — робко, но радостно.

— Ты… Вы… Тут уже? А я, наверное, опоздала?

— Ты не опоздала, — с теплотой ответил Михаил и, забив на то, где они находятся и что хорошо бы всё-таки соблюдать субординацию, подошёл к Оксане и обнял её, приподнимая над полом и в который раз дивясь, какая же она лёгкая — словно пушинка. — Просто обычно раньше приходишь, вот я и всполошился, названивать тебе начал.

— Я проспала немножко, — шепнула Оксана, и у Алмазова взволнованно и сильно забилось сердце, когда она легко скользнула тёплым ртом по его щеке, а потом, хихикнув как девчонка, лизнула в уголок губ. — Сон интересный был.

— Да-а-а? — Михаил, улыбаясь, повернул голову, захватив её губы своими встречным движением. Целовал недолго, всего несколько секунд, наслаждаясь сладостью и нежностью, трепетностью ответной реакции, и с трудом заставил себя прекратить. — Впервые в жизни мне жаль, что ни дверь приёмной, ни дверь моего кабинета не закрываются изнутри.

— Это большое упущение, шеф, — кивнула Оксана с важностью, и он, фыркнув, поставил её на ноги.

— Я бы исправил его, Птичка, но, боюсь, тогда пойдут слухи. Мою репутацию уже вряд ли что-то может испортить, а вот твою портить не хотелось бы.

Зря Михаил упомянул свою репутацию, потому что Оксана сразу насторожилась, посерьёзнела и пробурчала, отводя взгляд:

— На самом деле, почти никого из сотрудников не волнуют ваши похождения. Вы слишком хороший начальник, и вам всё прощается. Но вы правы — если вдруг кто-то что-то заметит и пойдут слухи, по мне точно пройдутся грязными сапогами сплетен.

— Поэтому я буду образцом целомудрия, — кивнул Алмазов, наклонился и быстро чмокнул Оксану в губы, из-за чего та всё-таки улыбнулась. Но полностью напряжение из неё не ушло, да и не скоро уйдёт, Михаил понимал это. — Кофе сделаешь, хорошо? Во сколько там у меня первое совещание?

— Через полчаса. С производственным отделом, — вздохнула Оксана с грустью и, поймав вопросительный взгляд Алмазова, призналась: — Очень не хочется работать. Такие длинные каникулы развращают.

От слова «развращают» в голове у Михаила вспыхнули неприличные картинки, и он с трудом сдержался, чтобы не воссоздать их в реальности. И, судя по лицу Оксаны, в её очаровательной головке бродили примерно такие же мысли.

— Вечером к тебе, — выдохнул Алмазов быстро, развернулся и ушёл в свой кабинет, надеясь, что сможет держать себя в руках и не станет делать глупости на работе. Оксане действительно придётся несладко, если кто-то что-то заметит, и об этом следовало помнить.

Глава 65

Оксана

Весь день Оксана почти не видела Алмазова — и у неё, и у него было столько дел, накопившихся ещё с прошлого года, что толком не оставалось времени даже на обед. И, когда около трёх часов дня курьер из одного популярного ресторана принёс тёплые контейнеры с супом и вторым блюдом и бутылочку со свежевыжатым грейпфрутовым соком, Оксана едва не прослезилась от этой трогательной заботы.

Обычно женщины думают о том, чтобы благоверный был сыт, но Михаил… Миша… заметил, что она не поднимает головы от монитора, и заказал доставку. Ни один мужчина не заботился об Оксане подобным образом, даже бывший муж. Хотя сравнивать Алмазова с Колей вообще некорректно — где один и где другой…

Оксана с удовольствием всё съела, едва не лопнув от непривычного количества еды, хоть и вкусной, и поблагодарила Михаила, написав в мессенджер «спасибо» с кучей сердечек. Алмазов ответил одним только стикером, причём из Оксаниного любимого набора — синих котов Рины Зенюк. И когда Оксана увидела на экране телефона синего котика с букетиком тюльпанов в лапках, то расплылась в такой шальной и широкой улыбке, что ей показалось — уголки губ сейчас достанут до ушей и зацепятся за серьги. Настолько было приятно и радостно. А всего-то: контейнеры с обедом и стикер с котиком. Надо же, как мало Оксане надо для того, чтобы почувствовать себя… любимой?

Удивительное и, наверное, неправильное чувство для них с Михаилом, по крайней мере, пока он не свободен. Но Оксана ощущала всё именно так и ничего не могла с этим поделать. Когда о тебе думают, беспокоятся, заботятся — это всё-таки уже не совсем влюблённость. Когда влюблён, больше думаешь о себе и своих чувствах, чем о партнёре. А Алмазов… да и сама Оксана… Они были сосредоточены друг на друге. Иначе Михаил не стал бы сдерживаться в приёмной, ему было бы плевать на слухи. А Оксану не беспокоила бы его ситуация в семье, о которой она знала очень мало, но понимала тем не менее многое.

Да, так тоже бывает, оказывается. Когда не знаешь, но понимаешь. Раньше Оксана о таком и не думала.

Вечер она ждала с радостью и нетерпением, и, когда наконец они с Алмазовым вышли из офиса, спустились на парковку и сели в его машину, ощутила, как резко повышается затухшее за день настроение, прибитое рабочими проблемами, как пыльным мешком.

— Хотел предложить тебе, — сказал Михаил, включая зажигание. — В четверг вечером у Юрки, моего сына, будет концерт. Он в группе молодёжной играет, я говорил же, да? Вот они собираются давать концерт в одном клубе в центре города. Пойдёшь со мной?

Оксана оторопела. Да, она понимала, что Алмазов, если действительно хочет серьёзных отношений, будет в дальнейшем знакомить её со своими детьми, но… так скоро?