Страница 13 из 17
Она хуже никотиновой зависимости, алкогольной, наркотической - она меня убивает без вреда здоровью. Я обезвожен нашей разлукой. Я сломан нашей разлукой. Я расчленён и расфасован по мусорным пакетам. Я час сплю - и полчаса сижу, думая о том, чем могу её порадовать.
Сутки напролёт она в мыслях - можно ли как-то избавиться от этого? Хотя бы на одну ночь избавиться от бессонницы - хотя бы шестьдесят секунд провести без призрачного присутствия Полины.
Можно?
Маловероятно.Вряд ли.Нет.
Делая последнюю сигаретную затяжку, захожу домой и вижу Алину . Сидит на привычном для неё месте. Курит. Тоже.
- Снова начала курить, - констатирую, подходя ближе.
Она приподнимается, чтобы встретить меня поцелуем.
- Несколько недель уже, - говорит она, выхватывая окурок из моей руки. - Если бы ты задерживался дома чуть дольше, чем на двадцать минут в день, то знал бы.
- Прости, в последнее время много работы навалилось.
- Да я всё понимаю - деньги с неба не падают. Сегодня надолго?
- Ближе к шести часам надо будет ненадолго отъехать.
- То есть сегодня почти семейный день?
- Можем считать и так.
- Надо будет выделить этот день как «охренеть какой редкий».
- Будешь язвить?
- Просто шутка.
Я присаживаюсь напротив Алины, а она встаёт из-за стола и достаёт виски из мини-бара. Наливает в стакан, после чего передаёт мне.
— Я же сказал, надо будет уехать.
— Можешь не пить.
Она становится сзади и начинать медленно массировать мне плечи.
- Какой-то ты сверх напряжённый.
- Значит, надо снять напряжение.
- Намёк поняла.
- Я прямым текстом говорю.
- Не буду противиться самому твердообрму мужчине на свете, - шепчет она мне на ухо, после чего снимает с себя платье и остаётся в шёлковом чёрном белье.
Как раз то, что мне сейчас нужно.
Одним ловким движением усаживаю Алину на дубовый стол - резко раздвигаю ей ноги и подхожу совсем вплотную. Спустя мгновение моя чёрная рубашка уже на полу, а штаны расстёгнуты. Непрерывно целую смуглую шею, оставляя на ней засосы. Хватаю копну густых тёмных волос и натягиваю на кулак, заставляя жену поднять лицо вверх. В диком порыве разрываю ткань кружевных трусов и наконец вхожу в неё, при этом закрывая глаза.
Она пытается раздвинуть ноги ещё шире и задевает стакан виски - он падает на пол и разбивается, но мне насрать на осколки.
Я продолжаю.
Провожу пальцами обеих рук по стройной спине - касаюсь бюстгальтера и силой расстёгиваю его, ломая застёжку.
- Да ты мне новое белье должен, - смеясь, говорит она и заставляет меня просто озвереть от злости.
- Замолчи, - приказываю я.
Она слушается.
Чудовищная жара заставляет нас обоих вспотеть.
Вновь целую её шею и меня начинает тошнить. Приторный аромат духов врезается в ноздри - чёрт, как же мне осточертел этот отвратный аромат. Но больше всего раздражает, что его присутствие не позволяет в полной мере представлять здесь её. Я могу заставить жену заткнуться. Я могу закрыть глаза. Но запах - выдаёт запах.
На секунду пытаюсь вспомнить как она сегодня пахла. Если не вспомнить, то хотя бы вообразить - она пахла упавшими на траву яблоками и свежезаваренным чаем. Пахла мороженным, которое умяла с утра вместо завтрака. Пахла гортензией, купленной на выходе супермаркета.
Она пахла нежностью и моей квартирой.
Вдыхаю. Ещё раз. И ещё.
Как же ты приятно пахнешь, моя принцесса. Каким же счастливыми ты меня делаешь, Полина.
Голова кружится.
Меня накрывает волна удовольствия - и я облегчённо вздыхаю, не решаясь открыть глаза.
Побудь со мной ещё немного, принцесса.Не исчезай. (Прим от автора: этот момент отредактирован и изменён. В новой версии этой главы Стас не переспал со своей женой, а хотел поговорить о разводе)
***
У меня нет ничего — абсолютно никаких данных, только приблизительное время прихода домой. Чувствую, что совсем обезумел, но позволять и дальше бедной Полине терпеть этот кошмар не могу.
Не успеваю прикурить очередную, как в правом зеркале вижу женщину, идущую в нужном мне направлении.
Часы показывают двадцать три минуты седьмого. Думаю, всё сходится.Это ли не совпадение, но больше никого нет.
Сразу же выхожу и иду ей навстречу.
— Добрый вечер.
— Добрый. Вам что-то нужно? — спокойно спрашивает она, перекладывая пакет из одной руки в другую.
— Скажите, Полина ваша дочь?
— Полина? — переспрашивает она, будто не веря своим ушам. — Да, Полина моя дочь. А что такое? Что она уже натворила? — она сразу меняется в лице — каждая мышца напрягается, глаза краснеют, дыхание учащается.
— Она ничего не натворила, но мне бы хотелось с вами кое о чём поговорить.
— О чём?
— Для начала скажите, как мне к вам обращаться?
— Вера.
— Вера, я Стас. Давайте сядем ко мне в машину.
— Стойте, я ничего не понимаю.
— Поверьте, исход нашего разговора решит все ваши финансовые проблемы. Так что не задерживайте — ни меня, ни себя.
9. Властный поцелуй
С минуту мы сидим молча, а мать Полины почти не шевелится. Только когда видит, как я достаю пачку сигарет из кармана, просит одну.
— Зачем я здесь? — рассеяно спрашивает женщина, когда я арикуриваю ей.
— Вы считаете, что вы нормальная мать? — спрашиваю я в лоб, не подбирая слов.
Женщина сильно удивляется, вскилывая брови, но даже после такого держит себя в руках.
— Что эта тварь мелкая вам уже обо мне рассказала?
— Послушайте, я не собираюсь призывать вас к совести или читать нотации.
Она выглядит довольно уставшей или даже можно сказать «помятой». Волосы собраны в низкий хвост, приглажены. Синяки под глазами, переходящие в мешки. Но при этом она красивая женщина — Полина действительно очень похожа на неё.
Не могу поверить, что если бы я не вмешался в их жизнь, то улыбка с лица этой маленькой беззащитной девочки навсегда сошла бы.
— Если бы будете отвечать на мои вопросы, диалог явно пойдет быстрее, — требовательно говорю я, из-за чего она даже еле заметно вздрагивает.
Ещё немного помедлив, она всё-таки отвечает:
— Нормальная я мать, хорошая. Если бы вы всю жизнь работали столько же, сколько и я — так же срывались бы.
— Поверьте, я работаю всю свою жизнь, но сейчас мы говорим не об этом. Мы не так давно с ней познакомились и я, честно сказать, недоволен тем, в каких условиях ей приходится жить.
— В каких таких «условиях»? — она пытается дерзить, но из-за страха слабо получается.
— В постоянном страхе перед матерью, которая может выгнать ребенка на ночь из дома.
Здесь она замолчала, но я продолжил.
— Давайте уже перейдем к делу. Я хочу забрать Полину. И за это я готова заплатить вам столько, что вам не придется больше работать до конца своей жизни.
Глаза женщины округлились. Она явно удивлена — а может даже шокирована, потому что лицо её в миг приобрело красный оттенок.
— Отдать Полину? — наконец выдавила из себя она, чуть ли не хватаясь за голову.
Видно, что она находится в бешенной растерянности, словно не верит своим ушам — сводит брови на переносице, взгляд ни разу не задерживает на мне более, чем на несколько секунд — всё бегает по салону машины, как испуганный таракан.
— Я не понимаю... Вы мне заплатите?
Человек, который ничего не чувствует, который в принципе не достоин жизни на земле — она размышляет о моём предложении. Я собирался услышать хотя бы несколько вопросов — кто я такой? Откуда я знаю шестнадцатилетнюю девочку? Где она? Всё ли с ней в порядке? Почему её ночью не было дома? Хотя может ли это интересовать человека, который сам систематически выгонял её куда-то бродить до ночи в холод и дождь? Мне противно смотреть на это мерзкое существо. Оно вызывает во мне отвращение. Отвращение я прячу под маской спокойствия и безразличия, словно в обычный солнечный денёк покупаю квас в магазине.