Страница 5 из 10
Египетский историк IX века Ибн Абд аль-Хакам в своем труде «Завоевание Египта, Северной Африки и Испании», который считается одним из самых ранних арабских исторических трактатов, сохранившихся до наших дней, рассказывает три таких легенды.
По первой, самой романтической и самой распространенной, мусульман в Испанию пригласил граф Юлиан, вероятно, византийский граф Сеуты, юная дочь которого, отправленная в Толедо, была совращена королем Родериком.
Согласно следующей легенде, полной типичного для арабского менталитета фатализма, во дворце Толедо была комната, в которую было запрещено входить и на дверь которой каждый новый правитель вешал новый замок. Но король Родерик, перед тем как сделать это, открыл дверь и увидел изображение скачущих всадников, на голове у которых была чалма, а под изображением была подпись: «Когда эта дверь откроется, этот народ войдет в вашу страну».
Третья, и самая сказочная, повествует о том, что мусульмане до смерти перепугали своих пленников, имитируя перед ними каннибализм, готовя одного пленника в одном котле и поедая баранину из другого. «Отпущенные потом пленные разбежались, не веря в свое спасение, и рассказывали всем встречным о том, что сделал Тарик со своими врагами, так что сердца жителей Андалусии наполнились ужасом».
Интересно, что Ибн аль-Кутийя, живший несколько позже, в X веке, но был уроженцем аль-Андалус и потомком готской принцессы, внучки предпоследнего вестготского короля Витизы, приводя варианты всех этих легенд, все же основное внимание уделяет той роли, которую сыграли в победе над Родериком, перешедшие на сторону Тарика ибн Зияда сыновья Витизы, свергнутого ранее своим вассалом Родериком.
Чуть более подробно остановимся еще на одной легенде, согласно которой, высадившись на сушу, Тарик приказал сжечь все корабли, а затем обратился к своим солдатам: «О мои воины, умереть или бежать? За вами море, а перед вами враг. Остается лишь вера в ваше мужество!»11
Страсть к «псевдоцитированию» длинных речей великих полководцев была свойственна еще античным авторам. Отмечу лишь, что выше я привел самый короткий вариант обращения Тарика (19 слов). У аль-Маккари это 520 слов!
Конечно, количество легенд, пытающихся объяснить гибель Regnum Gothorum, поражает, но оно видимо отражает шок современников и последующих поколений неожиданностью этого события. Однако, вспомним совершенно недавние времена. Какое количество научных теорий было придумано для объяснения гибели СССР! Рассматриваемые «на полном серьёзе» концепции лежат в диапазоне от взгляда на это событие, как на следствие приближающегося коллапса всей экономической системы социализма до точки зрения, что все это было прямым предательством процветающего государства пятнистой гиеной на Мальте. Наверное, через тысячу лет ученым все эти объяснения развала СССР покажутся такими же наивными легендами, какими нам сейчас представляются повествования о завоевании аль-Андалус
Но вернемся во времена халифов. Сейчас современные исследователи находят много научно обоснованных причин того, почему государство вестготов стало такой легкой добычей для захватчиков. Они считают, что секрет кроется в общем цивилизационном и экономическом состоянии христианской Испании. И все же главные причины краха были чисто политические – слабость института королевской власти, отсутствие ее преемственности, перманентная борьба верхушки правящего слоя за трон, мятежи внутри страны, которые пытались предотвратить драконовским законодательством. Примером последних являются, в частности, постановления о евреях, вероятно, в связи с их антихристианской деятельностью во время арабского завоевания Северной Африки. В соответствии с ними евреи должны были быть порабощены, а их имущество конфисковано. Хотя эти правила были не очень эффективными, антиеврейские настроения достигли беспрецедентных масштабов по сравнению с другими регионами Европы, и создали еще одну прослойку населения, явно недовольную государством.
Перед отъездом Муса назначил своего сына Абд аль-Азиза временным губернатором недавно завоеванной территории, которую арабы назвали аль-Андалус. Абд аль-Азиз ибн Муса не только продолжал завоевание новых территорий, но и заключал договоры с местной знатью. Мало того, он женился на Эгилоне, вдове короля Родерика, но это оказалось для него фатальным. Она уговорила его ввести в своей резиденции этикет вестготских королей. Эгилона кланялась мужу при входе, как королю, и, будто бы, приказала так оборудовать дверной проем в дворцовый зал, что всякий входящий должен был гнуться в поклоне. Его подчиненные восприняли все это, как отход от ислама. Возможно, это было только предлогом, но только с таким объяснением его забальзамированная голова была отправлена халифу в Дамаск, хотя по другим источникам заговорщики убили Абд аль-Азиза именно по приказу самого халифа. Впрочем, как сказал бы аль-Маккари, Аллах знает лучше!
В современных сочинениях в основном ведутся жаркие споры, произошла ли свадьба Эгилоны с новым мужем до или после того, как Абд аль-Азиз стал наместником всей аль-Андалус, и на каком языке влюбленная пара могла объясняться, на вульгарной латыни, родном языке Эгилоны, или на арабском. По наиболее оригинальной версии12 незадолго до этих событий штормом к испанским берегам прибило судно, на котором находилась мавританская принцесса, дочь одного из тамошних вождей, которая направлялась, чтобы выйти замуж за другого вождя. Мавританку, ставшую королевской пленницей, отправили в Толедо, где король Родерик был настолько поражен ее красотой, что женился на ней. Принцессу крестили и нарекли именем Эгилона. Она попала в плен, когда Муса ибн Нусайр захватил Мериду, и сумела очаровать очередного властителя страны. Некоторые арабские историки пишут, что, выйдя замуж, Эгилона приняла ислам и сменила имя на Умм-Асим, однако христианские источники утверждают, что Эгилона, вступив в новый брак, не покинула католическую веру. Прелесть этой фантастической легенды состоит в том, что тем самым снимается вопрос, на каком языке говорили влюбленные.
Во всяком случае, по моему мнению, сама любовь сына арабского завоевателя и вестготской принцессы может рассматриваться как первый шаг к синтезу того, что великий востоковед Э. Леви-Провансаль назвал «испано-арабской цивилизацией»!
04 Ковадонга – начало долгого пути Реконкисты
С гибелью Абд аль-Азиза и назначением нового наместника аль-Андалус в сочинениях арабских историков как бы сразу исчезают сказочные и романтические мотивы. Непрерывным потоком идут сухие сообщения о новых назначениях или наоборот смещениях наместников, неподчинения им, переходящих в откровенные мятежи, о том как собираются налоги, в общем описывается обычная бюрократическая тягомотина, характерная для всех новых приобретений арабского халифата.
Однако в хрониках христианских авторов мы находим значительно более увлекательные сведения, особенно когда через восемь лет после начала завоевания, которое эти авторы объясняют прежде всего тем, что вестготские властители «презрели заповеди Божии и законы священного предписания», наконец появилась надежда, что Господь наконец сжалился над христианами.
И тут вспомним, что в истории многих стран имеются события, закладывающие краеугольные камни в фундамент их государственности. В Российском государстве это Ледовое побоище и битва на Куликовом поле, представляющие образцы величайшего национального мужества и стойкости. А для Испании это битва при Ковадонге.
Что предшествовало этому событию. Как предполагает большинство ученых, что хотя значительная часть вестготской аристократии предпочла остаться на завоёванных территориях и как-то договориться с захватчиками, многие беженцы с юга полуострова двигались на север, чтобы избежать власти ислама. Некоторые нашли убежище в отдаленных горах Астурии в северо-западной части Пиренейского полуострова. Они приняли решение не подчиняться «исмаилитам» и готовиться для борьбы с общим врагом. Летом 718 года на поле Хура, между деревней Кангас де Онис и долиной Ковадонга, проходит собрание готских феодалов, бежавших от арабов, и местной христианской знати, на котором был поднят на щите (так традиционно провозглашали вождей у готов) Пелайо, знатность которого сочеталась с личной храбростью и мужеством. Первыми действиями Пелайо были отказ платить мусульманам джизью (налог на немусульман) и нападения на небольшие гарнизоны Омейядов, расположенные здесь.
11
Учитывая, что вряд ли арабские авторы знали античные повествования о сожжении кораблей, можно с уверенностью предположить, что эта версия представляет собой римейк легенды о событиях в Йемене в начале 570-х гг. и являющихся одним из эпизодов религиозных войн, раздиравших Аравийский полуостров незадолго до появления ислама. Их анализ позволяет понять, почему именно здесь возникла последняя новая мировая религия. Но я остановлюсь только на военном конфликте между Аксумским царством в Эфиопии и Сасанидской империей во второй половине VI века за контроль над Химьяритским царством в Южной Аравии. Все началось с того, что правитель Аксума по просьбе византийского императора Юстина I вторгся в Химьяр, который располагался на территории современного Йемена, чтобы положить конец геноциду христианского населения, устроенного йеменским царем Зу Нувасом, принявшего иудаизм после воцарения на троне. Йемен был захвачен, но один из его правителей вскоре обратился за помощью к сасанидскому шаху Хосрову I. Шах долго колебался, стоит ли ему ввязываться в авантюру так далеко от своих владений, но его мудрый визирь посоветовал ему набрать экспедиционный корпус из преступников, содержащихся в тюрьмах. «Если они победят, то ты получишь важный плацдарм, если нет, то избавишься от их содержания!». Как видим идея набирать по тюрьмам уголовников для участия в СВО не нова, хотя как-то не ожидалось, что она будет применяться в XXI веке!
Хосров отправил своего заслуженного полководца Вахреза в Йемен во главе небольшой экспедиционной группы из восьмисот людей, сидевших в тюрьмах, но которым теперь была предоставлена возможность освободить себя достижением победы. Отплыло восемь суден, и хотя два из них потерпели крушение, остальные высадились в Хадрамауте. Опытный военачальник, не имея возможности угрожать этим добровольцам кувалдой, как это делается сегодня в начале XXI века, предпочел сразу же после высадки потопить свои корабли, обратившись перед этим к своим солдатам с речью, почти дословно потом повторенной Тариком ибн Зиядом. Впрочем в некоторых биографиях Эрнана Кортеса мы находим все те же слова после сожжения (или потопления) им своих кораблей в бухте Веракруса перед походом на Теночтитлан.
12
Эгилона – последняя королева вестготов (710–716 гг.) http://www.covadonga.narod.ru/Exilona.html