Страница 32 из 45
— А что мне нужно делать? Вы же меня вызвали в деканат, вот я и жду, что вы мне скажете.
— Я уже все сказала! — с еще большим нетерпением отрезала Диона.
Честно говоря, после этого я невольно вытаращила глаза на ведьму. Меня что, выдернули из постели и срочным образом вызвали в деканат только для того, чтобы сообщить, что я теперь вне подозрений? Я понимаю, меня здесь, мягко говоря, не любят. А поднять с постели в несусветную рань — это какая-никакая, но пакость. И все равно мне не верилось, что главная ведьма академии могла опуститься до такой ерунды. Нет, что-то здесь было не так.
— То есть, вы меня срочно вызвали в деканат, — скептически поинтересовалась я, — только для того, чтобы сообщить о том, что с меня сняли все подозрения?
Вот не верилось мне в это почему-то, хоть убей! И я оказалась права.
От моих слов Диону словно судорогой скрутило. Она скривилась и вдруг, повернувшись к столу, что-то выхватила из ящика и швырнула мне:
— Еще чтобы передать тебе вот это! — Почти прорычала декан. — А теперь вон отсюда!
С трудом поймав довольно увесистый сверток, совершенно дезориентированная и не понимающая, что происходит, я молча подчинилась. Но когда закрывала за собой дверь, то услышала, как мне в спину прошипели:
— Шлюха иномирная!
Это было обидно. Тем более, что я из-за своей болезни так и не успела в прежнем мире вкусить прелести интимной близости. А здесь вообще толком еще не успела ни с кем познакомиться.
Сбитая с толку, запутавшаяся в логике декана, я как-то позабыла о том, что коридор академии является общественным местом. И, вывалившись из деканата, неожиданно врезалась в…
— Смотри, куда прешь! — ледяным тоном прошипели мне в лицо, синие глаза обожгли нечеловеческой ярость.
Говорят, что это бомба дважды в одну и ту же воронку не попадает. А вот я легко могу сбить с ног одного и того же индивидуума два раза подряд.
Силы удара от столкновения с чьим-то телом хватило, чтобы вышибить из легких весь кислород и сбить меня с ног. Судорожно хватая так необходимый мне воздух ртом, я нелепо замахала руками, отчаянно надеясь удержаться на ногах. И…
— Опять ты?! — ледяная ярость, казалось, обожгла холодом само сердце.
Но я даже не дернулась. Медленно приходила в себя, лежа на чем-то очень-очень холодном. Пульс грохотал в висках отбойными молотками. Воздух все еще застревал в горле. И почему-то ныли костяшки на правой руке.
Чуть-чуть придя в себя и растерянно оглядевшись по сторонам, я вздрогнула от ужаса. Потому что все это практически один в один в моей жизни уже было. Только тогда я свалилась посреди библиотеки.
— Да ты встанешь, наконец, или так и будешь валяться, пока не превратишься в кусок свежемороженого сала? — в бешенстве прошипели мне на ухо, и я вздрогнула в очередной раз от дуновения холодного воздуха, проникшего в ушную раковину.
Женская психика — очень странная вещь. Я практически не среагировала, когда Диона обозвала меня шлюхой. Так, слегка обиделась. Но одно упоминание о сале почему-то привело меня в бешенство.
Я буквально взлетела на ноги от злости, с трудом удержалась от желания пнуть лежащее передо мной тело и в бешенстве уставилась в уже знакомые бесцветные глаза, опушенные покрытыми инеем ресницами:
— Я не толстая!
— А сшибла с ног, будто таран, — презрительно отрезал тот, кого я знала, как Ледяного Эйдана, поднимаясь на ноги следом за мной. — Даже лоб в кровь разбила!
Злость мгновенно испарилась. Я растеряно застыла, отыскивая глазами упомянутую ссадину. Он что, разыгрывает меня? Оказалось, нет. На белоснежном лбу парня ярко выделялись рубиновые бусины крови, уже прихваченные по краям изморозью. У меня от удивления непроизвольно приоткрылся рот.
— Ты что, Дед Мороз, красный нос? — вместо того, чтобы извиниться спросила растерянно.
У парня от возмущения даже коса затряслась, как живая. Пару секунд он в шоке таращился на меня, а потом нехорошо выругался и обозвал меня идиоткой, потребовав на прощание:
— Держись от меня подальше! Иначе в следующий раз меня даже угроза обвинения в преднамеренном убийстве не остановит!
С этими словами странный парень развернулся и, хлестнув меня напоследок косой по руке, вихрем умчался по коридору. А мне показалось, что вокруг него не только ледяной воздух закручивает свои петли, но и снежинки танцуют. Что за ерунда?
На всякий случай дав себе зарок держаться подальше от странного парня и расспросить о нем Илидану, когда целительница вернется в академию, я поплелась в столовую. Приближалось время завтрака. После него я намеревалась сходить в библиотеку. В комнату возвращаться не хотелось. И раз уж у меня сегодня свободный день, можно провести его с пользой для себя любимой. То есть, что-нибудь прочитать. Белых пятен в моих знаниях нового мира пока было больше, чем самих знаний.
Столовая была полупустая. Часть студентов еще вообще не вернулась. А из тех, кто находился в академии, половина не торопилась вставать. Я не спеша выбрала себе пышный омлет, булочку с любимой персиковой начинкой и взяла стакан полюбившегося мне шотти. Почти как какао в моем мире. Только с добавлением специй.
Я по-прежнему не стремилась садиться за длинный стол. Друзей здесь у меня не было. А боковые столы в основном занимали большие компашки, чтобы поесть, пообщаться и подшутить над товарищами. Так что я выбрала один из маленьких столов, стоявший дальше всех от раздачи и прохода, и взялась за вилку, одновременно прожигая взглядом сверток, который получила от главной ведьмы.
Любопытство грызло изнутри. Но осторожность требовала не разворачивать сверток при всех. Мало ли что там могло быть? Конечно, из дворца вряд ли пришлют какую-то гадость. Но все равно лишних свидетелей не хотелось. А потом я забыла не только про сверток, но и про остывающую на тарелке еду. В столовую вошли девочки, с которыми я делила комнату. И все бы ничего, но Горяна почему-то шла задом наперед и вытянув перед собой руки. Словно зомби в дешевом американском фильме. А когда ведьмочки подошли к раздаче, я вообще забыла обо всем. Потому что стоило только Горяне опустить руки и повернуться к стойке, чтобы взять себе завтрак, как она… споткнулась и упала лицом вперед! Только чудом промахнувшись и плюхнувшись в корзинку с нарезанным хлебом, а не в блюдо с какими-то подозрительно подрагивающими студенистыми кусками непонятно его.
От открывшейся поразительной картины вилка выпала из моих ослабевших пальцев. Повара остолбенели и неодобрительно посмотрели на однокурсницу. Но на это никто не обратил внимания. Потому что Горяна яростно и неприлично выругалась, кое-как поднялась на ноги и повернулась к раздаче… спиной! А потом жалобно попросила:
— Эвика, помоги, а? Мне хватит бутербродов и чая!
Вторая ведьмочка молча поставила на поднос требуемое. Потом посмотрела на Горяну, покачала головой и убрала свой поднос, доставив к бутербродам тарелку с кашей и еще одну чашку с чаем. Подумала, и добавила несколько пирожков:
— Идем, Горяна, я все уже взяла, — позвала незадачливую подружку. — Только… А как ты собираешься есть? Вдруг к столу тоже нужно поворачиваться спиной, чтоб не падать?
Я поперхнулась воздухом и закашлялась. Вот это номер! И позабыв про собственный завтрак, жадно уставилась на бесплатное представление, уже предвкушая зрелище. И не я одна. Следом за ведьмочками в столовую пришли несколько боевиков, парочка знакомых в лицо алхимиков и почти половина первого курса ведовского факультета. Все хищно таращились на Горяну в ожидании развлечения. От обилия внимания ведьмочка попеременно то краснела, то бледнела, но все равно была вынуждена повернуться к залу спиной и идти к столу задом наперед. Только таким образом, неуклюже, но она могла передвигаться без риска упасть. Это я поняла в тот момент, когда девчонки добрались до стола.
Едва только Горяна повернулась к столу лицом и отодвинула стул, чтобы присесть на него, как по столовой словно теплый ветерок пролетел. И когда попа ведьмочки была уже сантиметрах в пяти над сидением стула, тот словно живой скользнул в сторону. Горяна села на пол.