Страница 75 из 102
Тренировки по подготовке к королевскому турниру стали проходить чаще и все больше мне нравились. Я даже нашла общий язык с двойняшками — Ралиной и Мазуром. Они оказались такими же причудливыми, как остальные местные одаренные маги. Имели привычку молчать и не отвечать на вопросы людей, которые им незнакомы и которые их не интересуют, — я стала свидетелем подобной сцены в столовой академии и однажды на арене, когда понаблюдать за нашими тренировками собрались зрители.
Меня это не коснулось. Но подобное поведение все же вызывало некоторые вопросы.
А недавно я все же привела Розенталя к себе. Просто позвала, чтобы он подождал, пока я переоденусь. Скорее это было неосознанной провокацией, чтобы маг вышел за границы, что сам создал вокруг себя.
И собственное решение, и непостоянность заставляли меня мысленно глумиться над самой собой и стыдиться. Все, что сейчас происходило, — это правильно, именно так и должно быть, стоит всего лишь немного подождать. Но меня будто не устраивал подобный исход, что-то толкало вперед, уговаривая самой взять свое.
Несмотря ни на что, огневик благочестиво дождался меня, сидя в кресле у окна, пока я переодевалась в ванной. Находясь в моей комнате, он практически не произнес ни слова, лишь спросил о сережках, что лежали на тумбочке. Тех самых, которые я забрала с Земли. Выслушав их историю, Александр ответил, что работа с металлом хорошая, а вот бриллианты использованы плохого качества.
— Ну еще бы. В вашей семье, наверное, подобные вещи считаются дешевыми побрякушками, — заметила я.
— Возможно, хотя артефакты всегда дороже. Но уверен, не одна вещь из сокровищ моего рода не окажется для тебя ценней, чем эти серьги, — отозвался Розенталь и был полностью прав.
Огневик покинул мое жилище быстро, не задерживаясь. Будто каждая секунда, проведенная наедине в моем доме, стоила для него слишком дорого.
Свет проникал в библиотеку сквозь высокие арочные окна, скользил по поверхности стола, будто заново вырисовывая деревянные узоры на ней. Тонкие крупицы пыли витали в воздухе, словно танцуя, а где-то с другого конца помещения доносились тихий шорох страниц и разговоры.
Зал был огромным, с множеством шкафов и колонн, что делили его на несколько зон. Из-за того, что места для студентов раскинулись между высоких стеллажей, голоса не звучали так громко. Да и, думаю, артефакты в мозаичном полу тоже глушили шум.
Я перелистнула страницу книги и оставила пометку в тетради. Мне предстояло сделать доклад о маге древности на целых тридцать листов, написанных собственной рукой. И пока это задание крайне меня пугало — я не знала, с какой стороны подступиться.
— Тебе правда тоже надо здесь сидеть? — спросила я, невзначай рассматривая Александра — его волосы слегка отросли, так что длинная челка косо падала на лоб, и при этом он совсем не выглядел неопрятно, напротив.
Огневик вновь начал посещать занятия в академии — по крайней мере теперь он взял привычку не только провожать меня по вечерам, но и встречать днем.
— Почему же нет? — поинтересовался он, отрываясь от старинного фолианта, на обложке которого вместо привычных букв красовалось тиснение каких-то знаков с множеством завитушек.
— Ты, кажется, пропустил очень много занятий в последние недели. Разве потом не будет проблем? — продолжила я, понимая, что все это время лишь искала повод заговорить с ним.
Розенталь поднял взгляд, закрывая книгу. Посмотрел внимательно.
— Что ты хочешь этим сказать? — сказал он. Его глаза оттенка крепкого чая в рассеянных солнечных лучах, казалось, видели меня насквозь.
Я замялась.
— Беспокоюсь, как бы ты не провалил итоговые испытания.
Он улыбнулся.
— Ты не беспокоишься.
— Беспокоюсь.
— Значит, ты готова даже поспорить на то, что не врешь? Мы могли бы заключить пари… — проговорил он, а я поморщилась, со вздохом отклоняясь на спинку и отводя взор. Вновь с легкой досадой посмотрела на него.
Бесполезно… Я и правда не могу ему врать.
— Чем вы сейчас занимаетесь? — посерьезнев, в лоб спросила я. — Как обстоит дело с камнями и что вообще происходит? И мне не показалось, что Димитар тоже теперь имеет к этому отношение?
Вопросы посыпались градом. Слишком много я об этом думала. Видимо, я совершенно неисправима, если все же не смогла удержаться в стороне.
Лишь сказав, я осознала, насколько требовательно прозвучал мой голос. Будто устроила допрос.
Розенталь неожиданно протянул руку и с какой-то непередаваемой нежностью и заботой взял мою ладонь. Сжал всего на мгновение, и одновременно с этим его грудная клетка взметнулась чуть выше от глубокого вдоха, а огненная магия всколыхнулась в моем теле.
— Всего один вопрос, Ева… Ответь мне на него, — обманчиво тихо протянул он. — Зачем?
Во рту пересохло. Даже такая близость сводила меня с ума. Эти две недели стали совсем не такими, как те месяцы, когда мы были порознь. Теперь мы рядом, видим друг друга, чувствуем, но практически не касаемся.
Думаю, Розенталь пытался исправить то недопонимание, что возникло между нами. Или просто ждал момента, когда наконец-то избавится от чужого влияния.
— Что зачем? — все же глупо повторила за ним я.
— Зачем тебе это знать?
— Мне просто интересно. — Новая ложь с моей стороны.
— И что ты будешь делать после того, как я тебе расскажу?
— А ты расскажешь? — спросила следом, а Александр усмехнулся, промолчав.
— Ничего, не буду делать.
— Нет. Ты так не умеешь, Ева. Это не в твоем духе, — вдруг быстро сказал огневик и, отпустив мою руку, вновь уткнулся в книгу, словно ничего не произошло.
В итоге Розенталь и правда мне ничего не сказал. Просто читал книгу, сколько бы я на него ни косилась.
Произошедшее сбило меня с толку. Обычно стоило хоть о чем-то спросить у огневика, и я сразу же получала желаемое. Он никогда так прямо мне не отказывал. И все это время, пока в моей голове велась напряженная борьба с самой собой, я даже не брала в расчет, что главная загвоздка совсем не во мне. Я ошиблась, Александр всерьез решил оставить меня в стороне.
После разговора в библиотеке я чувствовала себя еще беспокойнее, чем все эти дни. Мои желания вдруг перевернулись вверх ногами, и теперь во мне зрело возмущение.
Вацлав, Мартин, Александр и даже Димитар — они что-то задумали, ведь как иначе объяснить те взгляды и то красноречивое молчание, что мгновенно возникало, стоило заговорить о турнире. Я уже давно поняла: что бы они ни затевали, все это касалось турнира.
«Хранить подобное… Да он совсем ничего не боится», — этот обрывок разговора, подслушанный случайно, стал единственной моей зацепкой.
Но как мне узнать все остальное? Неужели соблазнить Александра?
Мысль показалась мне бредовой, но в то же время не на столько, чтобы полностью ее отмести. На следующий день, когда Розенталь вновь провожал меня до дома, — сам огневик часто ночевал в своем старом жилище, — я прямо спросила у него:
— Почему ты каждый раз возвращаешься к себе? Это обязательно? — Все это время даже подобные вопросы были табу. Мы их избегали, ведь они вновь неизбежно приводили к семье Розенталя и его невесте. Пока между нами ничего не происходило, меня устраивал подобный расклад. Наше общение со стороны можно было счесть за дружеское, но это если наблюдать метров с двадцати не ближе.
Я невольно замирала, когда маг оказывался рядом. Это происходило постоянно, пусть на долю секунду, но я совсем не могла это контролировать.
Похоже, и он тоже… Не мог.
Александр ответил почти сразу, его тихий голос прозвучал слишком интимно в этой полутьме:
— Когда мне надо где-то присутствовать, отец посылает за мной экипаж из особняка, я не хочу, чтобы он прибывал к этому дому. Да и в принципе стараюсь привлекать к нему меньше внимания. — сказанное было очень похоже на правду, ведь мы практически постоянно пользовались потайным ходом, чтобы попасть внутрь.