Страница 53 из 102
— Ты так меня бесишь, Розенталь! — вдруг обиженно воскликнула Лея. — Что с тобой стало? Мы раньше никогда не ссорились. Помнишь прошлые фестивали? Всегда было так забавно. До сих пор помню ту таверну, что мы разнесли в Западном районе… Тот мужик так плакал!
Я поджала губы. Наверное, я никогда не пойму, как жестокость и вседозволенность могут вызывать у кого-то столько радостной ностальгии в голосе.
— Альбер просто перегнул палку, — скупо прокомментировал Александр.
— Да-а, он такой… Всегда делал то, что я его просила. Почти как раб! — легкомысленно рассмеялась девушка, и я заметила, как напряглись скулы мага земли. Взгляд Димитара опустился под ноги, тело напряглось, и из позы его исчезла непринужденность.
Мне даже стало почти жаль стихийника, даже несмотря на тот факт, что несколько дней назад он сам назвал Лею стервой. Да, мы не выбираем, кого любить. Только в случае Альбера это нездоровая симпатия и привязанность к той, что так просто вытирает о него ноги.
— А ты бы хотела, чтобы я относился к тебе так же, как он? — вдруг спросил Розенталь.
— Нет. Точно нет. В твоих принципах есть нечто притягательное.
Александр промолчал, а Лея вдруг осмелела:
— Поцелуй меня. Поцелуй хотя бы сегодня. И тогда я стану терпеливее. — Томный голос резал слух, и я не выдержала, опять высунувшись из тени и заметив руки девушки, закинутые на плечи огневика. Эти слова она почти шептала ему в губы.
Черт!..
Жар прокатился по телу внезапной волной, от ног до самой головы. Я успела заметить, как дернулся Розенталь и как напряглась вся его фигура, словно превратившись в камень. Но он остался на месте, сдержался, а я, отвернувшись, быстро, но пытаясь соблюдать осторожность, направилась подальше от них.
Я больше не могла это ни слушать, ни смотреть. Оказывается, мое сердце не железное, и даже логика и разум не могли над ним возобладать.
Я напрямик шла через лес, звуки вернулись, и трава теперь громко шелестела под ногами, хрустела и звуки превращались в монотонный гул. Здесь, как ни в каком другом месте, становилось понятно: наконец-то наступали холода и скоро зелень полностью облетит с ветвей.
— И какой в этом смысл? Зачем надо было мне это показывать? — проговорила я, не останавливаясь, но зная, что Альбер идет позади. Я все еще не понимала его мотивов.
От напряжения, с которым я стискивала челюсти, у меня даже заскрипели зубы. Увиденное было неприятно, но я ведь прекрасно знала, зачем огневик это делает. И в момент, когда я подпустила Розенталя ближе к себе, я приняла эти условия. Теперь расхлебываю.
— Разве ты не захотела бы посмотреть? — спросил Альбер, а я замерла, гневно глядя на него и сдерживая порыв вновь, как в первые дни нашего знакомства, схватить парня за грудки и встряхнуть.
— А ты хотел это слышать? Слышать, как тебя называют рабом? — Стоило произнести это, и я сразу же увидела в его глазах ответ. Удивительно, но мне удалось докопаться до чувств даже такого черствого человека, как он. Я взирала на него и видела муку, горечь, борьбу с собой. — Похоже, что нет.
Я чуть остыла, но настроение все равно было уже напрочь испорченным.
— Я скажу тебе кое-что, хотя, наверное, ты плевать хотел на мое мнение, — звенящим голосом произнесла я и призналась: — Ты мне не нравишься. Твои поступки мне противны. И в то же время мне кажется, что ты пытаешься сделать больно всем вокруг и заодно себе. Но что я точно знаю, ты, Альбер, не глупый и далеко не поверхностный. О Лее же я такого сказать не могу, хотя допускаю, что могу ошибаться. Подумай на досуге, а не слишком ли ты опустил свою планку, таскаясь за ней?
Собственные слова показались мне жестокими, и я ожидала ответной грубости. Наверное, я даже ее заслуживала. Но Димитар шумно втянул воздух, прямо встречая мой взгляд, и… промолчал. А я поняла, что разговор окончен, развернулась на месте и быстро пошла прочь, выйдя за кромку леса как раз в тот момент, когда под возгласы студентов в небе полыхнули и рассыпались над головой, словно сотни новых звезд, яркие искристые фейерверки.
Около получаса я искала Кирстен, в конце концов найдя девушку в компании Данила. Они болтали у стола с едой и обрадовались моему появлению. Их улыбки чуть уняли негодование в груди. Потом парень предложил пройтись, и мы с радостью согласились.
— Тебе и в правду очень идет этот костюм, — проговорила я, принимая из его рук бокал с каким-то соком.
— Да? Спасибо, — рассеянно отозвался он и, посмотрев на подругу, вдруг добавил: — Кажется, я видел твое платье в лавке, в которой покупал свою одежду. Хотя не уверен. Я женские наряды не запоминал. Но тебе оно тоже очень подходит.
Данил несмело улыбнулся, было заметно, что ему немного неловко.
Вот так, обменявшись комплиментами, мы побрели в сторону озера. До рассвета оставалось недолго, и я была рада, что эта затянувшаяся ночь скоро подойдет к концу.
Кирстен то и дело трепала рукав своего наряда, то один, то второй, касалась живота, расчесывая кожу сквозь ткань. Мы успели обойти озеро по берегу и забрести достаточно далеко, чтобы поистине убедиться, что территория Восточной академии Атарсис огромна. Одной из сторон она даже уходила за пределы столицы, захватывая кусок необъятного поля с редкими островками леса.
— Все хорошо? Что с рукой? — обеспокоенно спросила я. Со стороны все выглядело так, будто мою подругу покусало несколько дюжин комаров.
— Не знаю. Жжет почему-то, — ответила она, продолжая терзать ткань, на ее лице появились отголоски паники.
— Где жжет? — Взяла Кирстен за запястья, стараясь успокоить.
— Везде, — прохныкала она.
Озадаченно, я протянула ладонь, подворачивая край рукава, и замерла, лихорадочно осмысливая ситуацию — нежная кожа покраснела и покрылась мелкими воспалениями. Я коснулась одного из них пальцами, словно способна была исцелить.
— Ты что-то ела? — спросила, а девушка отрицательно замотала. Но в этот миг я уже осознала, насколько глуп был мой вопрос и насколько обескураживающей возможная истина.
Тот, кто подарил мне «Лунную ночь», сделал что-то с платьем. Отравил или чем-то обработал, не знаю. И самое главное, я даже не представляла, насколько это может быть опасным.
— Нам срочно надо отвести ее к врачам, — бросила я, вскидывая голову, но конец фразы договорила неуверенно, гораздо тише, потому что увидела выражение лица Данила. Оно было для меня чуждым, злым и раздраженным. Парень недовольно глядел на запястье Кирстен, которое я до сих пор сжимала.
Еще не понимая причины, я инстинктивно запустила свободную руку в карман. Пальцы обдало теплом, а спустя секунду я вытащила наружу маленькую шкатулку — символы на ней светились. Мой взгляд несколько раз метнулся от артефакта к парню, и одновременно с этим я осмотрела его одежду, сосчитывая карманы, куда можно было спрятать магическую вещь, что улавливает подобные себе.
— Ева, что случилось? — прошептала подруга, замечая перемены во мне, а я тем временем подцепила пальцами край металлической крышки и откинула ее, чтобы увидеть несколько стрелок, указывающих в одну сторону. Точно на Данила.
Я не сразу поняла в чем дело, но еще тяжелее было осмыслить и принять это. Оставался шанс, что это все ошибка, но, складывая мелкие кусочки паззла и обрывки информации, что были мне доступны, я не могла оправдать Данила.
Вспомнив о магической брошке-маячке, я потянулась было к карману и резко остановилась.
«Боже, она выпала у меня в лесу, когда мне стало плохо!» — осознала, чувствуя холод, что разливался от кончиков пальцев по всему телу.
— Да ничего, — усилием воли ответила я девушке, опуская взгляд и захлопывая крышку шкатулки. И, выдавив из себя улыбку, добавила: — Нам надо отвести тебя к врачам, вдруг это раздражение на коже серьезно.
Внутри все трепетало от напряжения и страха. Я боялась, что мои руки сейчас начнут дрожать, выдавая меня. Мне надо было вновь посмотреть на Данила, как обычно, с теплом и добротой, а не с тем ужасом, что плескался в груди.