Принять учись

Я чуть не подавился слюной, когда увидел её, всю раскрасневшуюся от бега, схватившую бутылку воды, заранее оставленную у домика, от того, как она расстегнула свою ветровку, от того, как капелька пота скатилась по её ключицам прямо в ложбинку груди. Я прямо видел, как она скатывается, как проделывает свой путь, и мне хотелось слизать её, забрать всю себе, без остатка. От того, как одурманивающее от неё пахло. Для волка это было крышесносно, и мне пришлось приложить все усилия, чтобы усидеть на месте и не выдать своего возбуждения. Насколько же она привлекательная и желанная для меня. Если бы только она знала…

— Рано ты, — говорю ей, надо как-то отвлечься.

Она, видимо не ожидая, что кто-то тут может быть, дернулась от испуга, да ещё и хрипоты моего голоса поди, но быстро пришла в себя.

— Ты решил завести привычку пугать меня?

— Сорян, не хотел.

— Ты чего не спишь?

— Не знаю. А ты?

— Я всегда встаю рано.

— И бегаешь?

— Да. Полезная привычка.

— Я запомню. Ладно, пойду что-нибудь сварганю на завтрак, — а на самом деле хотел по-быстрому сходить в душ и спустить пар, а потом уже завтрак.

Но не успел я скрыться за дверью, как услышал за спиной:

— Спасибо.

— Всегда рад, — обернувшись, улыбнулся и махнул рукой, поскорее скрываясь за дверью.

До приезда студентиков Лиза готовила всё к практике, а я не мог не заглядываться на неё, на то, как она готовит методички, всё раскладывает, заполняет бумаги… я видел, как она сосредоточена, и то, как ей нравится это занятие.

Это здорово, когда человек чем-то увлечён, когда у него есть что-то чем он горит. И я задумался о том, что если всё получится, то не хочу, чтобы она потеряла этот интерес и возможность заниматься любимым делом. Мне нужно будет постараться, чтобы в поселении и близ него было всё необходимое для её учебы.

К обеду старик попросил наколоть дров для бани, чтобы студентики могли вечером попариться.

Я чуть не упала, но точно поперхнулась, когда увидела его во дворе за колкой дров. Да он издевается просто. Мало того, что он в принципе секс ходячий, так теперь это вообще преступление. Держите меня семеро.

Сама того не осознавая, вдруг оказалась рядом с ним. Вот зуб даю, ноги сами меня к нему привели. И я только хотела уже развернуться, чтобы уйти, пока он меня не заметил, но…

— Что-то случилось?

Чёрт.

Разворачиваюсь, пытаясь на ходу придумать, что сказать. Со мной такое впервые.

— Сколько мы должны будем заплатить за ночёвку и еду?

— Нисколько, — говорит лосяра.

При этом продолжает рубить дрова, а я словно загипнотизированная смотрю, как перекатываются мышцы под его кожей. Да что за чертовщина такая! Нервно сглатываю, не зная, куда себя деть. И уйти вроде бы надо, да я не могу.

— С чего вдруг ты решила об этом спросить? — спрашивает лосяра, заметив моё молчание.

А я смотрю на него и просто в ступоре.

— Лиса?

— Нехорошо быть нахлебниками, — ляпнула первое, что пришло в голову.

— Ну, это же я вас позвал, — ухмыляется он, подходя ко мне ближе.

Нет-нет-нет, не надо ко мне подходить.

— И что? — хрипло спрашиваю я.

А он подходит всё ближе.

— С гостей денег не берут.

— Ты всегда такой упрямый?

— Такой же, как и ты, — говорит он, уже стоя ко мне вплотную.

Мои глаза прямо на уровне его груди, я могу отчётливо разглядеть каждую капельку пота, которая скатывается всё ниже. И вот одна особо крупная берёт и срывается вниз, мой взгляд цепляется за неё и божечки, я не могу удержаться, на автомате облизываю губы. И, кажется, слышу, как усмехается лосяра.

— Ты хотела спросить что-то ещё? — ехидно спрашивает он.

Поднимаю взгляд и чёрт возьми, этот гад смотрит так… Что я готова просто наброситься на него, прямо здесь и сейчас. И ведь он же всё прекрасно понимает, поэтому такой довольный.

— Что ещё? — вновь спрашивает он, наклоняясь ко мне ближе.

— Ты…

Но договорить я не успела, так как приехал автобус и послышались голоса моих одногруппников. Это стало моим спасением.

Поспешила скорее к ним, чтобы избежать этой неловкости, которой сегодня было предостаточно.

— Елизавета, здравствуй. Вот это местечко ты нашла.

— Здравствуйте, Сан Саныч.

Пока мы с ним беседовали, я услышала, как мои одногруппницы заговорщически зашептались:

— Вот это да! А тут на всех такие мужики сексуальные будут?

— Да брось, этого на всех хватит.

— Забиваем очередь?

— Он такой горячий!

— Так бы и съела его!

Какого хера⁈

— Недотрах свой будете исправлять дома, — фыркнула я.

— Ой, Волошина, если ты себе целибат устроила, то мы нет.

— Озабоченные, сучки.

— Волошина! Снова сквернословишь! Сколько можно! Рот тебе с мылом помыть что ли?

— Вы им лучше мозги помойте.

— Ну и характер у тебя, Елизавета.

— Да что не так-то?

— Где ж ты мужика себе найдешь с таким характером…

— Ей не надо искать, — вдруг объявился позади лосяра.

— Тебе чего? — фыркнула я.

— О, Евгений, здравствуйте, — говорит Сан Саныч. — Спасибо за гостеприимство.

— Да всегда пожалуйста.

— А почему Елизавете не нужно искать мужика?

— Ну, так я уже есть, — с довольной лыбой заявляет он.

— Эй, не зазнавайся, лосяра!

— Тише-тише, — говорит он, похлопывая меня по макушке. — Давайте помогу вам, — а это он уже обращается к Сан Санычу, подхватывает сумки и тащит к домику.

А я в ахуе стою и смотрю, и ещё больше завожусь от того, что слышу.

— Евгений, вы уж приструните Елизавету, но и позаботиться о ней не забывайте.

— Будет сделано, — говорит лосяра.

Что блять⁈

— Волошина, ты когда успела его заарканить? — спрашивают девочки-припевочки.

— Вам-то какое дело?

— Да никакого, — говорит одна.

— Ты нам не помеха, — добавила другая и пошли вперёд, виляя задом, флиртовать с лосярой.

А я злюсь, как чёртов цербер. Не успели приехать, а уже клинья к нему подбивают, прошмандовки! А этот чёрт, улыбается им так, вежливый весь из себя, джентельмен. Гад!

Все эти дни практики я была, как на иголках, от того, что эти курицы увивались хвостом за Кулаковым, а не занимались делом. Я терпела, и терпела, пока моё терпение не лопнуло после того, как эти вышли из бани и чуть ли нагишом не уселись вокруг него, строя глазки и демонстрируя все свои прелести.

Психанув, захлопнула книгу и пошла в сторону реки. Глаза б мои не видели. Бесят! Но больше всего меня бесит моя собственная реакция! Я как будто подросток, который ревнует!

Так стоп! Я не могу ревновать! Просто не могу!

— Так вот ты где спряталась?

— Чего тебе?

— Тебя искал, мало ли что случилось.

— Ничего не случилось.

— А чего тогда убежала?

— Слушай, иди к своим обожательницам, а меня оставь в покое, ясно⁈ — не выдержала я, повернувшись к нему и даже не заметила, что он стоит слишком близко, так, что я врезалась в него.

Ухватив меня за спину, он говорит:

— Ты что ревнуешь?

— Ещё чего!

— Но очень похоже, — самодовольно улыбаясь, говорит лосяра.

— Мечтай!

— А я и мечтаю, — наклоняясь ближе ко мне с хрипотцой говорит он.

— Катись отсюда!

И мне бы оттолкнуть его, вырваться и уйти или ещё лучше — леща ему дать хорошего, но я не могу сопротивляться.

— Обязательно, — уже у самого моего лица говорит он.

— Да чего ты прилип!

— Потому что хочу, — уже в губы шепчет он.

И как это произошло, я не знаю, но мы начали страстно целоваться.

Глава 7

Моё сердце так сильно билось и сжималось в этот момент. Как же мне этого не хватало, но и было ли что-то подобное в моей жизни? Мне не хватало слов, чтобы описать всё происходящее, чтобы осмыслить то, что между нами происходило.

Когда его губы коснулись моих, меня просто смыло штормовой волной под названием Кулаков Евгений.