Страница 48 из 54
Конфликт между кланами — иллюзия. Гражданская война в Москве, одаренные всех кланов у границ Российского Кластера — это все игры кланов для того, чтобы заполучить пазлы.
— Магнар Монтано ведь не просто так явился, верно?
— Конечно, — кивает Патрик. — Все эти испытательные экзамены в конце января — лишь фарс. Их велел организовать Высший Совет кланов. Четверо из пяти Высших Советников — они же главы кланов, проголосовали за внеочередное проведение испытаний в «Новой Эре». Против такого Исталы ничего не могли сделать и уступили. Ваш временный директор — Георгий, не хотел допускать дядю Монтано, но у него нет власти против главенствующего клана. Это было бы прямым нарушением всех договоренностей и указа Высшего Совета. И стало бы отличным поводом устроить Исталам настоящий ад, не церемонясь с ними официально. Так что к концу января в Новой Эре соберётся весь высший свет со всего мира. И я почему-то думаю, что итоги этих испытаний повлияют на весь мир. От того, что произойдет в тот день решится, начнется война или нет.
Хм, а ведь Монтано мне об этом не говорил. Теперь я точно уверен, что он мне не доверяет.
Что ж… вот тебе и повод вернуться в любимую школу.
Улыбаюсь так, что Патрик роняет оливку не донеся ее до рта.
Глава 24. Начало постижения
Хидан Мацуо
Посол, представитель клана Джунсиначи в Москве
Хидан Мацуо говорит на родном японском языке:
— Докладывай.
Его правая рука, Сейо Анато стоит на коленях, склонив голову:
— Господин, мы обыскали всю Москву, порасспрашивали нужных людей, залезли туда, куда не сунется никто, но…
— Но, Сейо? Ты сказал «но»?
— Акане-сама похитили не простые бандиты. А кто-то, кто знает наши методы. Простите меня, господин, но возможно в наших рядах предатели.
Хидан Мацуо держится строго, не позволяя эмоциям взять верх.
— Мои лучшие люди не могут найти мою дочь. Сейо…
— Да, господин, — склоняется ниже Сейо, упираясь лбом в деревянный пол. — Простите, господин. Одно ваше слово, и я искуплю своей жизнью этот позор.
Хидан сухо усмехается:
— Мертвый ты мне точно ничем не поможешь. Еще раз. Ты хочешь сказать, что ничего не нашел? Вообще?
— Нет, господин. Скрытый номер звонившего удалось узнать, но он на имя русской пенсионерки, которая потеряла телефон год назад. Анализ голоса тоже ничего не показал. Были наложены фильтры и говорили в звукоотражающем месте. Мы не услышали ни ветра, ни воды, ни дорог. Ничего. Даже помехи наложили ложные. След самой Акане-сама обрывается в женском туалете торгового центра. Будто она испарилась в воздухе. И еще, Мацуо-сама…
— Говори.
— Вчера двое охранников Акане-сама совершили сэппуку. Они не смогли жить с позором, что не уберегли вашу дочь.
— Ясно, — коротко кивает Хидан Мацуо. — Что еще?
— Это всё, господин.
Хидан Мацо медленно встает, смотрит на Сейо сверху вниз:
— Прошло три недели, как мою дочь похитили неизвестные. И ты мне говоришь «это всё»?
— Простите, господин. Если какие-то следы и были, то их больше нет из-за протестов. Я считаю, что время похищения было выбрано не случайно. Нам тяжелее работать при свете горящих автомобилей и магазинов.
— Какие-нибудь требования еще поступали? Почему эти бесчестные гайдзины больше не выходят с нами на контакт?
— Я не знаю, господин. Но мне кажется, что мотив похищения не деньги, а устрашение… Прости меня за это предположение, но, возможно, ваша дочь уже м…
— Молчать! — сжимает кулаки Мацуо. — Я поверю это, когда увижу ее бездыханное тело. Что с местной полицией? Они вообще шевелятся?
— Если мы не смогли ничего найти, то они и подавно, господин. Это громкое политическое похищение, поэтому они делали вид, что работают. Но сейчас они переключились на протесты.
Хидан Мацуо издает звук, похожий на рык.
— Это невообразимый позор. Семья Ито, с которой мы заключили брачный договор, уже открыто насмехается надо мной. Ты хоть понимаешь, что нас считают слабыми и беспомощными?!
Напряженная атмосфера сгущается. Хидан знает, как тяжело Сейо справиться со своими желаниями вспороть себе живот. Он лучший и самый доверенный человек семьи Мацуо, но сейчас ничего не может. А беспомощность для подчиненного Джунсиначи — худший позор. Но Хидан не позволит Сейо так легко уйти от этого унижения. Сначала он найдет Акане — живой или мертвой. А потом уже может уходить на тот свет. Хидану не нужны беспомощные подчиненные.
— Господин, есть еще кое-что…
— Говори же…
— К воротам приходил бездомный и передал записку… я не уверен, что оно стоит вашего внимания, но… Мы заметили, что за ним следили люди Вельтешафт. И судя по всему, они прочитали это письмо. Мы допросили бездомного. Он какое-то время не помнит событий. Говорит, что выпил по пути… Но я так не считаю. Его промыли.
Хидан начинает терять самообладание:
— Сейо, что за записка?
— От Константина Кибы. Вашего доверенного гостя…
— Что? Он тут при чем? Позвонить нельзя было? Какие еще бездомные?
Сейо достает из складок черной накидки письмо, с двух рук передает господину, так и не подняв лица. Хидан небрежно выхватывает, разворачивает, пробегает глазами.
Эти строки сразу же кажутся Хидану Мацуо непростыми.
Уважаемый Мацуо-сама. Прошу меня простить за доставку послания таким старомодным способом, но у меня не осталось иных средств, чтобы убедить вас в серьезности ситуации.
Хидан мгновенно читает между строк. Убедить в серьезности? Наглый мальчишка знал, что за бездомным будут следить Вальты, и мы это заметим? Возможно. Он неплохо осведомлен о наших методах.
Знаю, что вы стали бы меня искать, не свяжись я сегодня с вами…
Что за глупость? Зачем главе семьи Мацуо его искать? Хотя… Мальчишка специально так написал? Чтобы письмо дошло до адресата? Ведь люди Вельтешафт могли и отнять его у бездомного, но они этого не сделали. А значит прочитали, увидели, что написано и решили, что лучше его доставить адресату. Значит Вальты не хотят, чтобы Хидан искал Константина Кибу?
Поэтому спешу сообщить, что сейчас я очень занят личными неотложными делами. Вы ведь и сами это заметили. И к моему величайшему сожалению, я пока не могу выполнить ваше поручение, но знайте, что большая его часть уже исполнена. Да, я понимаю, что сейчас для вас это важнее всего, но прошу меня понять и простить.
Какое еще поручение? Хидан Мацуо не давал никаких поручений Константину Кибе. Да и что значит «важнее всего»? Что этот мальчишка лепечет? Важнее всего сейчас найти Акане…
Хидан сужает глаза до маленьких щелочек. Похоже, он начинает понимать.
Я уверен, что еще очень вам пригожусь, поэтому не списывайте меня со счетов.
С глубочайшим уважением, Константин Киба.
— Скажи мне, Сайо, что вы не отпустили этого бездомного.
— Нет, господин. Он ждет и требует денег. Говорит, что ему было обещано пятьдесят долларов.
— Заплатить. Допросить о всех деталях. Удалось понять, кто следил за ним, кроме того, что это Вальты?
— Нет, господин. Но это несложно узнать. Семей из Вельтешафт не так много в Москве. Шесть, если точнее.
— Немедленно узнать, кто это были. Лично отправляешься в имение этой семьи. Можешь взять с собой, кого посчитаешь нужным. Тайно связываешься с Константином Кибой, если он находится там. Всё понятно?
— Да, господин.
— В зависимости от того, что он скажет, ты ему либо окажешь поддержку, либо просто уйдешь, либо убьешь. Но только с Вельтешафт не ссориться и на глаза им не попадаться — это важнее всего. Все делаешь тихо. Возможно, мальчишка что-то знает про Акане… Исполнять.
— Слушаюсь, господин.
Хидан Мацуо отворачивается от слуги и понимает, что за спиной его уже нет.
Константин Киба, сын Кибы Рио — предателя, убийцы, изгнанника. Еще и родственника. Кем там Хидану Мацуо приходится этот Константин? Троюродным племянником? Вести дела с этим мальчишкой опасно для репутации, но его знания оказались ценнее, чем Хидан думал. Давно пора было разобраться с ним раз и навсегда и не оставлять белых пятен. Но постоянные дела, а теперь еще и похищение Акане откладывали это дело на пыльную полку…