Страница 15 из 54
— Георгий? Я немного занята.
— Это срочно.
Пауза.
— Хорошо.
Директор встает так, будто она призрак. Выходит за дверь. Слышу щелчок. Закрыла на замок. Так… это плохо.
Сестренка резко разворачивает голову, сверлит меня взглядом. Намек понял. Не двигаюсь, в столах не лажу.
А теперь послушаем…
Школьное начальство отходит подальше. Шепчутся:
— Ты спятила, Майя? Что с тобой?
— Жора, о чем ты?
— Ты знаешь, о чем я. Ты нестабильна. Твоя кукла истерит, как ненормальная прямо перед ним…
Директор понижает голос еще сильнее. Приходится напрягать фантомные уши:
— Заберу доступ… зачем ты подслушиваешь… контролируешь… все в порядке…
Так. Не понял. Кто подслушивает? Заместитель? Но я слышал, как он идет по коридору. Он не мог подслушивать, если у него нет ушей, как у меня. Да и что-то услышать в этих кабинетах очень тяжело. Ощущение, что стены здесь… почти непроницаемы. Значит тут есть, как там его, просушка? Заместитель директора следит за директором и не скрывает этого? Странно…
Снова шепот Георгия Александровича:
— Я не думаю, что ты готова вернуться в школу. Слишком долго тебя не было.
— Жора, ты о чем?
Сестренка делает шаг в мою сторону, шипит змей. Что за?!
Я резко подскакиваю. Если сейчас окрикну зама, то прослушаю что-то важное.
У девочки течет слюна. Пытаюсь ее успокоить, поднимаю руки:
— Тихо, тихо. Все хорошо… Не надо… шипеть…
Слышу зама:
— О том, что с твоей психикой что-то не то. Посмотри на себя. Сходи к психологу. Не забывай, кто ты. Ты Амарэ. Вы пока нестабильны в сумме своих…
— Со мной все хорошо, Жора.
— Нет, не хорошо. Я все слышал. Скажи честно, после смерти родного сына что-то произошло? Где ты была весь месяц? Слушай, я понимаю, что он был единственным родным и твое бесплодие…
— Ты превышаешь свои полномочия, Жора, — голос директрисы слишком мертвый. — Я отстраняю тебя от работы на неделю. Возьми себе отпуск.
— Нет, Майя. Я член совета Исталов. А вот ты больше не исталка. Ты — Амарэ. Это был твой выбор. И я напишу прошение о твоем отстранении от должности директора. Твое состояние больше не позволяет тебе быть лицом Новой Эры. И больше прикрывать тебя я не буду. Все, Майя, хватит.
— Ты убил моего сына!!! — визжит сестрёнка так, что я зажимаю чувствительные уши.
Легкие горят!
Все происходит так быстро, что я не сразу понимаю, что именно. Воздух… мне нечем дышать! Я пытаюсь хватать ртом, но не могу… я будто под водой. В помутневшей голове несутся образы… воспоминания…
Падаю на одно колено.
Мозг сам вспоминает слова Дарена:
«… сильный газообразный маг с маной под пятьдесят мог бы отравить весь воздух в помещении. Вот где веселуха…»
Легкие режет огнем. Гниль… подземная… Но это не яд. Это что-то другое.
Воздух! Его нет!
Оказывается, вытягивание воздуха из лёгких так мучительно. Ощущение, что кровь кипит…
Достаю с трудом кунаи, взмахиваю рукой. Смотрю на сестренку. Одно движение, и я убью её. Это прекратится.
— Ты! Убил! Моего! СЫНА!!!
Голос девочка заглушен, потому что все звуки стали пропадать. Без воздуха нет и звука…
В голове очередное воспоминание слов Георгий Александровича:
«… представь, если бы Амарэ была в километре от тебя. Но ее дети окружили тебя и хотят убить. Что бы ты сделал?..»
Где-то отдалённо слышу уже реальный голос зама:
— Открой дверь, Майя! Живо!
— Зачем? Все в порядке, Жора. Ты какой-то вспыльчивый…
— Ты спятила!..
Что ж. Если выбирать между мной и ребенком, которому в десятки раз меньше лет, чем мне, то я выберу себя. Несмотря на то, что она под контролем съехавшей от горя мамаши. И даже несмотря на то, что отдаленное мышление Кибы сопротивляется, настаивая на том, что эта девочка мне якобы близка.
Жизнь — это выбор.
А жизнь Тени Шиилы — выбор непростой.
ВЗМАХ!
Глава 8. Сумма перемен
Девочка не прячется. Она могла бы залезть под стол. Но нет. Контроль над ней либо утерян, либо нянька полностью сошла с ума, наплевав на своего неродного ребенка.
Горит. Отчего же так горит в легких?
Пущенный клинок пролетает в сантиметре от щеки девочки, подсекайся прядь волос и со свистом попадает в пластиковое окно за ее спиной.
Гниль подземная. Рука дрогнула?..
Окно мгновенно замерзает, трескается и частично осыпается, открывая небольшое отверстие. Декабрьский ветер проникает и морозит кожу. Если бы воздух отсутствовал в помещении, то его резкое появление устроило бы небольшой хаос, но этого не случилось. Значит тут что-то другое…
В глазах темнеет… У меня есть еще одна возможность сделать хоть… что… то…
Как же тяжело думать…
«… сильный газообразный маг с маной под пятьдесят мог бы отравить весь воздух в помещении. Вот где веселуха…»
Директриса может иметь познания в газообразной сумме и передать их марионетке, но она не может дать ребенку большой сосуд суммы… Это тот случай, когда профессиональный наездник на лошади не сможет выиграть скачки на пони.
Значит, марионетка… что-то сделала с моими легкими. Точнее с тем, что в легкие поступает. На это потребуется намного меньше суммы, чем на целое помещение.
Чествую жжение, а в глазах темнеет. Я не могу вдохнуть… В мои легкие поступает «выдыхательный газ» или, как тут говорят, «углекислый». Газ, который должен выходить с выдохом, а не поступать со вздохом.
Теперь еще и дыхалку тренировать… Что б вас…
«Убей ее!» — кричит здравый смысл.
Тяжелое движение пальцами и…
ВЖИИИИИИИИИХ!!!
— Ты убил моего сына! — визжит девочка, не обращая внимания на то, что уже дважды могла бы умереть.
Кунай на усиленных нитях летит как арбалетный болт, устремляется в отверстие, проделанное в окне. Обматывается вокруг ветвистого дерева наружи и… Нити сжимаются. Меня как на резинке вырывает вперед.
Джунсиначи не мастера суммы крепости. Но и они смогли развить во мне мое второстепенное направление.
Перед тем как впечататься окрепшим телом в потрескавшееся окно, в голове мелькают жесткие уроки Джунов…
Сначала они объяснили мне теорию строения человеческого тела. Оказывается, для разных частей тела, нужны разные тренировки. Внутренние органы, кровь, ткани, кости, суставы, связки и многое другое. Нужно понимать структуру своего тела. Понимать из чего оно состоит и тогда только можно управлять внутренним миром так же, как я это делаю с нитями и кунаями. И это опаснее, чем предметная сумма. Изменить нити и, например, свои почки — это разные вещи. Можно и окочуриться, наделав в них камней.
За месяц я научился укреплять кожный покров. Это может спасти меня от не усиленного колющего-режущего. Но не от пуль, дробящего оружия, переломов костей, вывихов и тому подобных удовольствий.
Группируюсь. Удар в перемороженное пластиковое окно болезненный. В плече что-то хрустит. Вылетая из окна на морозную свежесть вместе с ошметками пластика и стекла, я зарекаюсь в будущем пользоваться этим трюком. В этом мире… очень крепкие… окна… Если бы я не проделал отверстие заранее усиленным кунаем и пластик бы не промерз насмерть, то моя авантюра закончилась бы плачевно…
Уменьшаю усиление на нити, врезаюсь в ветку животом, выбивая из легких остатки зловредного газа. Мой хриплый вдох, наверное, слышат все вокруг. В легкие снова поступает спасительный кислород.
Легко подтягиваюсь, сажусь на ветку, смотрю в разбитое окно. Готов спрыгнуть, рискуя переломать себе ноги, если снова почувствую что-то неладное. Но девочка не показывается.
Холодно, блин…
Бегло осматриваю себя. Ни одного пореза или кровоточащей ссадины, но вот тут похоже будет синяк, а на лбу шишка. Я словно обтянут бронированной тканью. Всякими ножами и ветками меня не взять, но вот булавой раздробить богатый внутренний мир — на раз.
Резкая боль в плече мерзко бьет по вискам. Вывих. И очень неприятный. Плечо искривилось под неправильным углом. Хватаю его, дергаю. Лишь слегка моргаю от боли, но зато сустав входит обратно в паз. Что радует — анатомия Альвов и людей практически одинаковая. Просто мы… улучшенная версия людей.