СПИРИТ III

Снова появились боги меча и копья. Они яростно рычали, а с их мускулистых тел на крыши домов падали ошмётки лавы, которая будто не причиняла им никакого вреда.

— Я убью тебя, смертный! — взревел Груумш и нацелил на меня факел.

«Применён пламень»

«Воспользуйтесь всеми средствами защиты!»

Все вокруг залила огненными всполохами сила, сравнимая с солнечной. Я невольно зажмурился и стиснул зубы от давления, которое сейчас ощущала пятая стена.

— Ты погубишь наших детей, Груумш! — взревела Лутик, стремительным красным ветром пролетев над орками, и укрыла их своим платьем, которое растянулось до невероятных размеров и легло на них широким полотном.

— Атакуй, ведьма! — заорал на неё орочий Бог-отец.

«Блокировано урона на девять миллионов маны», — бесстрастно проинформировала меня стена.

Я открыл глаза и увидел выжженную землю. Всё, что не покрыло платье Лутик, испарилось, словно его и не было. Седьмой и шестой секторы поднялись в атмосферу плотным столбом пара и пепла, как будто на город обрушился термоядерный удар.

Некромаг и мечник снова ринулись на штурм.

— Попробуй их связать! — внезапно услышал я в своей голове голос Эйни.

— Что так долго? — спросил я Странницу.

— Объяснять ещё дольше! Делай! — ответила она.

Я бросил навстречу Богам вязкий туман, прошептав так, чтобы она услышала:

— Один из них в алтаре. Он бьёт со спины и нематериален, уязвим лишь тогда, когда его клинок почувствует кровь.

— Держись там! Посылаем к тебе Мяча! — проговорила Эйни и прервала связь.

Бог кулуарных убийств и подлых засад Шаргаас тяжело дышал, вдыхая лесной воздух прямо по центру алтаря, первого и единственного места силы на Саде, контролируемого орками. Он стоял на коленях, левой рукой придерживая на груди белое ожерелье из зубов поверженных им врагов, а правую держа на рукояти каменного ножа, который был воткнут в мягкую, покрытую невысокой травой землю. Трава вокруг лезвия увядала прямо на глазах, словно Бог неистово черпал отсюда силы.

— Тяжко тебе? — прозвенело вокруг.

Шаргаас оглянулся. Эйни шла прямо на него, опустив руки с луком и стрелами.

— Лучше тяжело дышать, чем захлебываться кровью! — выкрикнул он, оказываясь у лисодевушки за спиной с такой скоростью, что та не успела среагировать.

Каменное лезвие чиркнуло по тонкой шее, но вместо ожидаемого кровавого фонтана и падения идеально срезанных рыжих волос женская фигура лопнула и пошла трещинами, а спустя мгновение со звоном осыпалась орку под ноги. Бог озадаченно посмотрел вниз. От Странницы остались лишь блестящие осколки, в каждом из которых он видел отражение собственных глаз.

— Не выходит, да? С мужчинами твоего возраста такое бывает… — покачала головой Эйни, выходя из-за толстого соснового ствола.

— Больше не повторится! — пообещал он и словно слился с туманом, расползаясь дымкой по месту силы и переходя в свою неуязвимую форму.

Лисодевушка медленно приближалась к нему, поднимая свой лук и накладывая на него стрелу.

— Ха! — выдохнуло пространство.

Шаргаас снова появился позади её и, мгновенно приставив нож к спине, с силой ударил по рукояти ладонью. Позвоночник должен был остаться перебитым, а сама Эйни — рухнуть на колени, не чувствуя ног и, возможно, рук, но её до этого момента живая фигура рассыпалась с уже знакомым стеклянным звоном.

— Что за фокусы!.. — прогремел Шаргаас.

— Давай ускорим темп наших отношений! — усмехнулась она, появляясь на противоположной стороне поляны и натягивая тетиву.

Стрела ударила в голову орка, но головы там уже не было. Бог снова колол фигуру настырной землянки, и та снова распалась стеклом.

Дыхание орка участилось, став еще более тяжёлым и хриплым. Проворная девчонка появлялась снова и снова, а Бог прыгал за ней, тратя свою силу с каждым разом, но наносил всего лишь один удар. Он метался между зеркальными изображениями, а они стреляли по нему со всех сторон, словно это был и не его алтарь. Каждая стрела могла стать последней, каждая могла быть настоящей.

— Братья, я призываю вас! — завопил он наконец в отчаянии, но звёздное небо вдруг опало маленькими искрящимися точками, только что казавшимися далекими светилами. Вместо небосвода над ним нависал древесный купол, непроницаемый для зова Богов и Странников.

— Я тебя найду и убью! — заревел он, облаченный туманом, метаясь между фигурами лисодевочки, которые всё осыпались звенящим стеклом на траву.

— Спирит! — разнеслось над алтарём, и каменный нож ударил на звук.

Он целил в сердце, прямо между округлостей женской груди, однако на сей раз нож не провалился в стекло, а вонзился в выставленную для этого плоть. Рука Чака Вульфена поймала лезвие и, пропустив сквозь себя, вцепилась стальной перчаткой в гарду.

Их взгляды встретились — Бог материализовался. Его клинок наконец-то почувствовал живую кровь, и в тот же миг стрела ударила ему в горло снизу вверх. Широкий, специально созданный режущий наконечник, заряженный тысячами единиц маны, снёс голову с широких плеч Шаргааса, оставив нетронутым ожерелье из зубов.

Тело рухнуло под ноги Странникам. Каменный нож медленно выскользнул из ладони Чака, открывая широкую рану. Эйни привстала с колен, чтобы посмотреть на гиганта сверху вниз, хотя во время боя в алтаре он не казался таким большим, как в обычном мире.

Повисшую тишину разорвал спокойный голос Гель Тиира, который вышел из тени деревьев и не спеша направлялся к ним.

— Осталось последнее. И это нужно сделать быстро, а то он оживёт.

— И что же? — нахмурилась Эйни.

— Пожрать бога, забрав его силу, и самим перейти в пантеон местных богов. Поздравляю, кстати! — слегка поклонился архимаг.

— Мы — Странники Спирита, а не Боги!.. — начал было Чак, но Эйни приложила к его губам указательный палец.

— Мы получим за него сто тысяч рейтинга. Даже если убьем всех, следующая несгораемая сумма будет на полмиллиона. И ради чего? Ради одной-единственной циферки в параметры? Нам нужно стать такими, как они, чтобы убивать их и расти над собой! — произнесла она, глядя Чаку прямо в глаза.

— А как же мир во всех мирах? Как же зелёная Земля?

— Мы сможем сделать больше в разы, если съедим его вдвоём! — чуть повысила голос Эйни.

— Но нас тут трое… — Чак оглянулся на Гель Тиира.

— Нет-нет, я не намерен быть богом, — помахал перед собой рукой Гель. — Я надеюсь, меня ждёт другая судьба. А вам достаточно пары кусков.

В воздухе возникла табличка, на которой было написано:

Странник Эйни Лаос отлучена от Спирита!

— Видишь? Я ему не нужна! — произнесла Эйни и, встав на колени, выхватила из колчана одну из стрел с режущим наконечником, отрезала часть мяса от плечевой мышцы павшего Бога, отправила кусок быстрым, слегка нервным движением себе в рот и принялась пережевывать.

На Чаке не было лица. Он смотрел на свою спутницу, только что отлучённую от системы, и, заметив его замешательство, она подняла голову и протянула ему новый кусок.

— Почти библейская картина… — вздохнул Странник, посмотрев на небо. — Спирит! Прости её! Я и к тебе пришёл ради неё. Я не могу её потерять.

Странник Чак Вульфен отлучен от Спирита…

Не глядя на табличку, маг последовал примеру девушки. Мясо показалось ему жёстким и сладким, словно кто-то специально вымачивал труп в сиропе.

— Хи… — улыбнулась Эйни. — Это та вероятность, где Гель Тиир не убивает нас заклинанием, когда мы лишаемся силы Спирита.

— Ты знала вероятности и всё равно решила отлучиться? — нахмурился Чак, глядя поочерёдно то на Эйни, то на архимага.

— Раскаяние в наших делах должно помочь нам быть правильными Богами. Мы рисковали, но он, обычный человек, выбрал благородство, — улыбнулась она, поднимаясь.

— Ты ушибленная на всю голову! — прошептал Чак и, видя странную улыбку девушки, обнял её.

— Террарианцы, пора уходить, — оглядываясь, напомнил Гель Тиир, делая вид, что не услышал последних фраз. Глубоко в душе он думал о том, что уничтожить одним махом пусть и бывших, но Странников врага — великая победа. Однако он уже не был в Тирипсе, а эти двое помогли ему спасти учеников.