СПИРИТ II

— «Зубостай», начать посадку на Свит-236! — приказал он. Теперь в его взгляде не было ничего человеческого. Некогда голубые глаза стали ярко жёлтыми, а кожа продолжала темнеть.

/Есть.

«Но зачем⁈» — кричал многими голосами Тирипс-канал, жаждя хоть каких-нибудь пояснений.

— Нашего флота больше нет. «Обама-первый» захвачен, и я чувствую там Спирит-нулевых. Спуститесь на Свит и начинайте Тирипс-вербовку среди врагов Глубочайшего, иначе вся эта грязная планетка достанется врагу. — Керчер повернулся к лобовому стеклу и мониторам спиной, чтобы террарианцы не могли видеть, что происходит с его лицом. — Дайте крабам бой и погрузите их планету в междоусобную войну.

— Вы так говорите, как будто вас не будет с нами, — нерешительно заметила Лоренз. Предвидение уже рисовало для неё картины ближайшего будущего.

— Всё верно, подполковник. Я шагну на Терру, чтобы наши враги не помешали всем нашим планам.

Глядя сквозь многотонные металлические перегородки корабля, Керчер увидел, как Странники Спирита уткнулись в пси-защиту и, не найдя лазеек в обход древнего заклинания антишага, решили оставить «Зубостай» на потом.

«Пятеро Странников и Генезис в придачу, я ждал вас раньше…» — мысленно произнес он, шагнув на Терру и оказавшись прямо в овальном кабинете главного председателя мистера Геваро Роззо. В ту же секунду Странник понял, что опоздал.

Помещение наполнилось магическим пламенем, на глазах обращавшим в пепел находившихся в кабинете склизских особей вместе с мягкой мебелью, золотистыми обоями на стенах, старомодными рамами и некогда золотистыми шторами. Странник шагнул по вздувшемуся от резких перепадов температуры обгоревшему паркету прямиком к центру кабинета, к центру правления планеты, где от пола до самого потолка ветвилось проросшее менее часа назад дерево. Вросшее корнями в бетон, оно уже отбросило партию почек с Генезисом, которые тут же разбежались по всему «Белому дому», пожирая адептов Тирипса везде, где только их находили.

— Тцык! Привет, Геварро. Видишь, сегодня я играю роль мистера «яжговорил», — цыкнув, произнёс чёрный Странник и коснулся ладонью обожженной коры дерева. — Быстрая Жатва почти всегда вызывает Странников. Я бы мог тебя вытащить из этой тюрьмы, но боюсь, для Тирипса ты более не интересен. Если тебя утешит, то это они не сами сделали. Им кто-то помог, и, возможно, получится много хуже, чем ты и планировал. Однако свою партию ты, скорее всего, проиграл… Что ты говоришь? — Керчер прислонился ухом к обугленному стволу. — Терра за свободу, фурри — враг народа?

Белая кожа полковника теперь была чернее угля. Человеческие уши, зубы и нос заострились, а ногти превратились в когти.

Посреди пепла возле дерева в некогда золотом овальном кабинете сидел в медитативной позе семиметровый чёрный фурри-пёс с атлетичным человеческим торсом. Вид у него при этом был такой, словно он наконец-то сбросил с себя многолетнюю оболочку, сдерживавшую его истинные размеры, и теперь откровенно наслаждается возможностью вернуться в свою изначальную форму.

— Что ты говоришь? — продолжал он почти ласково. — Брат Анубис, пощади, выпусти? Как оказалось, ты мне не брат ни по крови, ни по разуму. Генезис не нападет на фурри. Подумай над этим, пока будешь деревом. А у меня по твоей вине — куча дел. Кстати, ты знаешь, что своими действиями ты привлёк на Терру аж пятерых Спирит Странников? Сейчас начнётся терраформирование, вырастут Генезис-пушки, стреляющие спорами по кораблям, а разумные крабы теперь станут вашими соседями. Тебе не нравились антропоморфы? Странники притащат сюда иносистемный вид разумных существ, с которыми придется считаться всем, кто выживет. А ты расти и ветвись. Обещаю, буду поливать тебя. Раз в сотню лет, думаю, хватит.

Пёс выпрямился и исчез, скрыв себя заклинаниями маскировки, будто не сомневался, что его будут искать.

— Чак, слышишь меня? — проговорила Эйни в спирит-канал.

— Ты что, на Земле? Как ты здесь очутилась? — вместо приветствия спросил опешивший Странник, прекрасно помня, что спирит-связь не работает между измерениями.

— Я не на Земле. Тейкиай вытащил из коллективной Спирит-памяти чертежи дверей между пластами. Я с тобой со Свит-236 говорю. Мы приземлились в измерении Терры. Крабы готовятся бить террарианский флот, которому просто некуда будет деваться, кроме как спуститься на планету. Мы уничтожили почти все их крупные корабли.

— Понял. Мы с Хеллом высадили Генезис на всех материках прямо в кабинетах управляющих. Я думал завершить дело с переносом бабушек, но не могу найти Самалит. Кстати, а что значит «почти все корабли»?

— Один из них был под защитой черного Странника. Я заметила его Шаг на Терру, так что хорошо, что ты на Земле. А то я испугалась, не найдя тебя в том измерении.

— Еще этого не хватало. Чёрный Странник… — пробормотал себе под нос Чак. — Эйни, глянь, раз ты почти тут, где Самалит. В её кабинете пусто.

— Момент!

Повисшая на секунду тишина разорвалась тревожным голосом Эйни:

— Она отлучена от системы и сейчас в тюрьме.

— Дай координаты. Видимо, они её спрятали так, что даже Алам не видит.

— Пересылаю, будьте аккуратны, — проговорила Эйни, возвращаясь в измерение, где готовящийся к бою «Обама-первый» навел свои орудия в пестрящее космическими взрывами небо.

Тюремная камера Тирипса, где Самалит ожидала праведного суда братьев по отрицательному мастерству, больше походила на комнату в дорогом отеле, только без окон и с одной единственной бронедверью.

Волчица подняла голову от стола с кучей изрисованных ею листов. Наброски были сделаны мелким восковым карандашом, оставленным, словно издёвка, на тот случай, если бы она, Т-нулевая, захотела бы свести счеты с жизнью. Те, кто заключил ее в камеру, прекрасно понимали, что пожелай она это сделать, её бы ничего не остановило — ни отсутствие проводов и острых предметов, ни наличие чутко бдящих снаружи двух боевых дронов наподобие тех, что были у неё в офисе в Альф-центре.

Её волосы растрепал порыв невесть откуда взявшегося ветра. Пространство и стены вдруг обледенели настолько, что дверной проём, за которым дежурила механическая стража, оказался перекрыт глыбой льда.

— Чак? — улыбнулась Самалит появившемуся из ниоткуда внуку. — Я вижу, ты нашел мир, в котором мне будет безопасно, и даже обрёл силу Странника.

— Приятно видеть тебя без вина, — улыбнулся в ответ Вульфен, открывая забрало шлема. Он всё еще был небрит, но теперь линия бороды подчеркивалась аккуратной окантовкой.

— Они держат меня в строгости, словно монахиню. Посмотри на эти тряпки, — кончиками пальцев волчица дернула себя за плечи, скрытые оранжевой робой. — Разве так должна одеваться глава клана?

Вульфен обернулся на шум бегущих ног, раздавшийся где-то в коридоре, и проговорил:

— Совсем безопасного мира пока нет, но вот из камеры мы шагнём запросто.

— Прямо скажем, ты задержался. Неужели моё послание было так тяжело доставить?

В коридоре раздалась стрельба. Послышались крики и скрежет металла.

— Слышишь? — произнес Чак. — Другая ты уже пришла в наш мир, скажем так, более экипированная. Нам пора уходить, пока тут всё на воздух не взлетело.

Самалит встала, выпрямив спину и аристократически опершись ладонью о стол.

— Мне стоит сказать тебе спасибо.

— Пойдём. Я познакомлю тебя с теми, кому обязан жизнью в этой вылазке, — произнес Чак, на интуитивном уровне открывая портал на земную версию Свит-236.

Самалит шагнула в серое пятно портала. Подхваченные ветром рисунки хаотично разлетелись по всей камере. Чак Вульфен мельком глянул на них и невольно улыбнулся. На бумаге было изображено все: и пустоши, и уставший нервный тигр, и космическое пространство Солнечной системы, сплошь усыпанное плавающими металлическими обломками, и даже какие-то витиеватые схемы с перечеркнутыми волчьими головами. Был среди них и неизвестный Чаку козлоликий фурри с двумя странными белыми пятнами между искривленных рогов. На этом рисунке он указывал куда-то стоявшему рядом с ним бородатому человеку с длинными русыми волосами, почему-то облаченному в белый боевой костюм, созданный явно под кошачью антропометрику.