Страница 75 из 91
— Девчонки тебя защитят. Я передам Лине «Клык». Так что… вы без проблем справитесь. Я более, чем уверен в этом. К тому же, если вспомнить, как лихо ты отлупасил Локи…
— Это всё хорошо, но… какого-то более быстрого варианта нет?
— Увы. Даже у меня возможности ограничены. Собственно, поэтому и хотел подстраховаться через сообщество духов.
— Печально. — вздохнул я: — Но радует, что у нас хотя бы есть план.
— Всё будет хорошо. Главное — не суетиться. — Страж Весов, как будто ожил.
В его глазах загорелся настоящий огонь! Всегда холодный, рассудительный и очень заторможенный Анубис сейчас очень быстро говорил и… ему всё это явно нравилось.
— Вижу, ты в восторге от всего происходящего?
— Ещё как! Впервые за долгое время я чувствую себя востребованным. Зачем разрядники, когда гости из другого мира сами приходят к тебе? Правда, как враги… Но это всё равно здорово! И прежде, чем мы убьём новых «друзей» Локи… я бы очень хотел с ними поговорить.
— Вряд ли узнаешь от них, хоть что-то. Жнецы не особо любили говорить. Даже под угрозой смерти. А новые агенты Сааджа будут прибегать к суициду в случае поражения.
— Почему? — удивился Анубис.
— Они прекрасно осознают, что с ними сделает начальник, если те потерпят неудачу. — пожав плечами, ответил я.
— Оу… Понимаю. Но я всё же попробую.
— Пробуй. — я развёл руками: — Но это только в случае, если от них хоть что-то останется.
— Это да… — вздохнул Анубис: — Только вот, я всё же решительно не понимаю… Если есть возможность захватить себе опасное божество, то почему наш враг, как будто стесняется?
— Не стесняется. Локи остановила Рудольф. В противном случае — он взорвал бы дирижабль к чёртовой матери. И тогда нам пришлось бы играть в супергероев.
— Это сейчас. А я говорю — в целом. Почему они не устраивали теракты раньше? Почему не взрывали здания и дирижабли? Почему не подстраивали аварии на моколях? Убийство в открытую для него… слишком низко? Или же он сердобольный сам по себе? Просто, лично я не вижу логики. Если этот самый Саадж хочет уничтожить мир, зачем ему вообще церемониться с людьми?
— О! Это хороший вопрос, но нам с тобой опять придётся подключить фантазию. — проведя рукой чуть выше головы, ответил я.
— Опять «якобы»?
— Всё верно. Так вот, вспоминаем про тех могущественных существ, которые управляют огромной межвселенской империей. Они создали особую машину, которая очень хорошо считает. И эта самая машина при помощи сложного алгоритма высчитала, что все населённые разумными существами миры проходят через определенные точки. Назовём их — ключевыми событиями. Ну, или чекпоинтами, если тебе так удобнее.
— Ключевое событие круче звучит.
— Хорошо. Так вот — машина высчитала алгоритм, из которого стало понятно, что каждый мир проходит через одинаковые ключевые события. Если нарушить ключевое событие, то нарушится и естественный ход развития мира. А это может привести к очень быстрому коллапсу. Понимаешь?
— Допустим. — Анубис смотрел на меня, как ребёнок, которому рассказывали сюжет старенького фантастического боевика.
— Поэтому машина всё тем же математическим путём научилась предугадывать, где есть риск нарушения ключевого события. Она подключена к огромному количеству станций, которые охватывают определённые сектора в космосе. И если хоть на одной населённой планете есть риск нарушения ключевого события — то станция может это засечь и отправить сигнал машине. Это, к сожалению, происходит далеко не всегда и не везде. Есть огромное количество зон в космосе, где станции пролетают крайне редко. Такие миры, как правило, умирают очень быстро. Некоторые даже не успевают добраться до эры космических технологий!
— Всё-таки… в космос мы полетим? — с надеждой спросил Анубис.
— Есть такая вероятность. Но суть в том, что, если Саадж начнёт действовать слишком кардинально — пролетающая мимо станция может засечь сигнал и отправить его машине. И тогда сверхсущества пришлют к нам особый отряд, который довольно быстро разберётся с Сааджем.
— В чём проблема инициировать нечто подобное, чтобы привлечь внимание сверхсущностей? — поинтересовался Анубис.
— Тогда они ликвидируют и нас, и Сааджа. А, возможно, только нас. Так что рисковать смысла нет. И Саадж думает так же. Ключевым событием может быть всё, что угодно. И если безрассудно убивать огромное количество людей — можешь случайно прикончить важного деятеля, который должен сделать огромный вклад в будущее. И всё… Конец всем его планам.
— А, может попробовать развести Сааджа на нарушение ключевого события?
— Расплатиться тысячами жизней во имя миллиардов? — усмехнулся я: — Дешёвый трюк. Саадж на такое не пойдёт. Ставки слишком высоки.
— Жаль…
— Но-но! — возмутилась Лина: — Даже не вздумай браться за старое! Сам же говорил, что дал слово Громовержцу.
— Просто шутка. — подняв руки, ответил Анубис.
— Шутка… Смотри мне! — волчица показала брату кулак.
Спустя ещё час обсуждения различных вариантов нападения на Сааджа, мы наконец-то добрались до Скитино.
О, сколько всего я успел послушать про знаменитые русские деревни… Это же огромный пласт местной истории! Так сказать — сердце аграрной составляющей страны.
Поначалу деревни строились, как пункты для облуживания огромных полей. По крайней мере, так мне рассказывал Толик. Затем местные начали выращивать тут всё подряд.
А с приходом к власти Петра I, так и вовсе началось раздолье!
Из обычных обслуживающих пунктов, деревни превратились в полноценные населённые пункты, где крепостные возделывали землю, чтобы отдать оброк хозяину. А после того, как всех крестьян освободили… им пришлось платить аренду хозяину земель.
В общем-то, особо ничего не изменилось, пока земельную реформу 1920 года не провели. По сути, все, кто работали на арендованной земле — теперь отдавали в оплату не более 10% от собранного урожая. И никаких денег!
Помещики сперва очень обиделись на Императора, но вспомнив 1914 год — закатали губу и смирились. Уж лучше малосольный огурчик в банке, чем вилы в животе.
Но с 1956 года огромное количество земель перешло во владения Империи. Именно из них простолюдинам потом выдавались по шесть соток.
А деревни продолжали жить. Правда, оплату аренды снизили до 5% от всего урожая. И многим вообще дали возможность выкупить землю для личного пользования.