Наваждение (ЛП)

— Ты делаешь все так, будто любишь меня.

Сейчас это было проще сказать, и в это легче поверить. Она своими глазами видела, как Слоан любил свою сестру и Дрейка. Любовь Слоана была сильной и бесконечной.

Он крепче прижал ее к себе и понес в патио, откуда открывался великолепный вид на задний двор с деревьями. Слоан накинул на спину Кэт полотенце и опустился в массивное кресло с откидывающейся спинкой.

Он потянул Кэт за волосы, направляя ее взгляд на себя.

— Я облажался и был близок к тому, чтобы потерять тебя. В тот день я увидел, что ты закрываешь собой Дрейка, стоя лицом к лицу с Фостером… Этот образ будет преследовать меня вечно. Я выбрал бой с убийцей, а не тебя. — Он перевел дыхание. — Маргарита это не восполнит.

Кэт не нравилось, что Слоан винил себя. Они снова и снова пытались взять под контроль ужасные воспоминания, сожаления и страхи.

— Ты ничего не должен. Ты вернулся. Ты выбрал нас. Меня и Дрейка. Вот что важно.

Слоан не знал, что они в опасности. Фостер накачал наркотиками парней, которые наблюдали за ним, так что все решили, что он отправился на бой.

— В тот день я причинил тебе боль. Я ушел, не понимая, что ты для меня — все. Потому я вернулся. Я должен был сказать, что люблю тебя и что ты для меня всегда на первом месте. И я думаю… — Слоан отвел взгляд в сторону. — Наверное, я хотел, чтобы Дрейк гордился мной.

— Он написал тебе, как гордится тобой.

Кэт плакала, читая про то, как сильно Дрейк любил и уважал Слоана, как гордился им. Дрейк считал всех детей, которых он воспитывал, важными, но Слоан был ему сыном.

Мужчина снова посмотрел на Кэт и медленно кивнул.

— Я не знаю, кто мой биологический отец, но Дрейк — мой настоящий отец во всех отношениях. — Губы Слоана изогнулись, и он провел пальцами по ее волосам. — И он полюбил тебя.

У Кэт перехватило дыхание при мысли о письме, которое оставил ей Дрейк. Она прочитала его в ночь его смерти, пока Слоан сидел на пляже, и запомнила все до последнего слова:

Дорогая Кэт,

Когда я, наконец, смирился с тем, что не смогу победить рак, я понимал, что умру без утешения женщины: ни жены, ни любовницы, ни дочери, ни даже племянницы. Это паршиво, но больше всего я беспокоился о Слоане. Он отказывался подпускать к себе женщину. Эмоционально. (Ты же видела его мать!) Я боялся, что мальчик, которого я так люблю, останется один, как и я.

А затем ты вошла в нашу жизнь и спасла нас обоих. Ты подарила мне свою дружбу, наполнив мои последние недели светлой любовью, теплым утешением и исцеляющим смехом. И ты отдала Слоану свое сердце, показав ему, что он достоин любви.

Наблюдать, как он влюбляется в тебя и становится лучше (а он уже был чертовски хорошим) — одна из величайших радостей моей жизни. Верь в его любовь. Он не подведет.

Кэт, ты сильная женщина с добрым сердцем. Спасибо, что ты была моим другом, когда я нуждался в тебе больше всего. Я полюбил тебя как драгоценную часть моей семьи. Я хочу, чтобы ты знала, что я спокойно оставляю Слоана тебе. Живите, любите и будьте счастливы, пока мы не встретимся вновь.

С любовью, Дрейк.

Волна боли и любви наполнила сердце Кэт.

— Он не забыл меня.

— Тебя сложно забыть, детка. Дрейк не врал, а написал правду. У вас была особая связь, которая облегчала его боль.

Кэт провела пальцем по его ключице.

— Больше всего я сожалею, что не остановила Фостера. Я запаниковала, а этот ублюдок ранил беспомощного.

Всякий раз, когда она об этом думала, у нее сводило живот.

— Любимая, — голос Слоана стал хриплым, — ты должна была бежать, а не защищать Дрейка. Разве ты не знаешь, что он умер бы за тебя?

Черт! Она снова собиралась заплакать и заморгала, чтобы сдержать слезы.

— Я не могла. Дэвид бросил меня, когда на нас напали, он отпустил меня. Я бы не поступила так с Дрейком.

Как бы было печально, если бы у Слоана не было последних мучительно-прекрасных моментов с Дрейком?

Слоан потер спину под полотенцем.

— Было бы проще, если бы я влюбился в трусиху, но вместо этого я влюбился в тебя, мой храбрый котенок. И теперь я собираюсь всю оставшуюся жизнь бояться, что ты погибнешь, защищая того, кто не может защититься сам.

Кэт положила голову Слоану на грудь. После нападения шестилетней давности она ни с кем по-настоящему не говорила. Но теперь у нее был Слоан, и вместе они переживали свои эмоции.

— Дрейк научил меня состраданию. Он оступился, но признал свою ошибку и попытался ее исправить. То, что я сделала, не было храбростью. Мы были друзьями.

Слоан гладил рукой спину Кэт.

— Не имеет значения, кем ты его назовешь. Ты была рядом с ним.

— И ты был с нами.

Она мягко улыбнулась.

— Слава Богу.

— Жаль, что мы не смогли спасти Зака.

Они ездили на похороны медбрата. Хотя Слоан взял на себя все расходы, этого казалось недостаточно. Фостер убил Зака, а на его машине въехал на территорию Слоана. Эта смерть сильно ударила по ним.

В глазах Слоана отразилось сожаление.

— Я был уверен, что достаточно насолил Фостеру, чтобы он пришел за мной на бой.

Кэт посмотрела на мужчину.

— Ты бы убил его?

Рука Слоана замерла.

— Даже не знаю. Хотел бы я сказать тебе, что нет, но не думаю, что остановился бы, если бы тебя там не было.

Он был честен, поэтому Кэт задала вопрос, который беспокоил ее.

— Ты жалеешь, что не убил его?

Фостер сейчас находился в тюремной больнице. Если выживет, то его будут судить за убийство Зака и нападение на нее и Дрейка. Кэт не интересовало, выживет Фостер или нет, но она не хотела, чтобы то, что она остановила Слоана от убийства, стояло между ними.

— Нет. Ты нуждалась во мне, и ты важна для меня.

Кэт открыла рот, чтобы сказать Слоану, как сильно его любит, когда зазвонил ее мобильник. Слоан взял его со столика и протянул ей.

Она удивленно посмотрела на экран:

— Привет, Ана.

Было около четырех часов дня. Неужели что-то случилось в пекарне?

— Привет, Кэт. Я бы не беспокоила тебя, но я слишком взволнована, чтобы ждать твоего возвращения.

— Что такое? — полюбопытствовала Кэт.

— Ответили с двух шоу, которым мы отправляли твои видео. Оба хотят пригласить тебя. Это чудесная новость. Мы сделали это!

— Два?

Два шоу хотели ее. У Кэт в животе словно бабочки расправили крылья. Нервы, страх и радость смешались. Кэт посмотрела на Слоана.

— Меня пригласили в два шоу.

Лицо мужчины, которого она любила, расплылось в улыбке.

— Скажи «да». Ну же. Настало время блистать, котенок.

Боже, как она его любила.

— Ана, соглашайся.

Девушка рассмеялась, ее счастье было заразительным.

— Фух, хорошо, потому что я уже дала согласие. Передай Слоану привет. Поговорим, когда вернешься.

— Я горжусь тобой, Кэт. Я чертовски горд.

Жар прокатился по ее телу. Бросив телефон на стол рядом с двумя маргаритами, Кэт сказала:

— А если я все испорчу? Или у меня начнется паника?

Слоан немного помолчал, а затем произнес:

— Я буду с тобой. Да и Келл может прийти. Я знаю его босса, так что договорюсь о выходном. Милая, все будет хорошо. Ты знаешь, что делать.

— Я могу запаниковать.

Он кивнул.

— Ну и что? Ты больше не скрываешь, кто ты. Если запаникуешь, я приду к тебе на помощь. А потом ты возьмешь себя в руки и испечешь самый лучший десерт.

Кэт моргнула, а затем радостно рассмеялась. Боже, как же хорошо снова смеяться. Горе и боль не исчезли, как летний ливень, но способность смеяться была признаком того, что они начали исцеляться.

Слоан протянул ей маргариту со слегка подтаявшим льдом и взял вторую себе.

— За успех, детка. Ты победишь и станешь моей звездой.

Кэт посмотрела в глаза мужчине, который любил и поддерживал ее именно такой, какой она была.

— Я уже победила. У меня есть ты.