Страница 6 из 24
Никто из этих двоих не разжал своих рук.
— Старейшина Муан, не вмешивайтесь в наши семейные дела. Мне о многом нужно поговорить с братом, — в голосе Шиана стало проскальзывать явное предостережение.
Муан вопросительно взглянул на Шена. Тот прикрыл глаза, с трудом сдерживая гнев, и воскликнул:
— Отпустите меня!
Еще десяток секунд Муан с Шианом буравили друг друга взглядами, а затем одновременно разжали руки. Шен оперся о пол, который, казалось, зашатался под ним. Шиан посмотрел на него, нахмурив брови.
— И ты еще пытаешься убедить меня, что лекарь тебе не нужен?
— Я не пытаюсь ни в чем тебя убеждать, — сквозь зубы выдавил Шен. — Я просто хочу, чтобы ты оставил меня в покое.
— Когда тебе станет лучше, и ты будешь в состоянии отвечать за свои решения. Но не сейчас, — произнес Шиан, присев рядом с ним и доверительно положив руку на плечо. — Я приму во внимание твое мнение, когда ты будешь в состоянии его отстаивать.
Подавляющий. Его властная аура была очень подавляющей.
Шен посмотрел на Шиана, пытаясь уловить истинные эмоции за спокойным взглядом зеленых глаз.
«Он снова намеревается это сделать. Как в тот раз».
Со стороны могло показаться, что рука брата, лежащая на плече, подбадривает и успокаивает. На деле же это была демонстрация силы, немое утверждение: «Я все еще тебя контролирую».
Вот только на сей раз такое поведение старшего брата не было для Шена неожиданностью, и потрясения это также не вызывало.
«Думаешь, я позволю дважды провернуть один и тот же трюк? Я не дам контролировать себя».
Муан ощутил сильные эмоции, окутавшие Шена. Он не смог точно определить их природу, но Шиан явно не вызывал сейчас теплых чувств у своего брата.
«Точно, они ведь даже не братья», — осознал мечник, припомнив, кем на самом деле является его «Шен».
— Глава ордена, вам лучше остановиться прямо сейчас, — предостерегающе произнес он.
— Остановиться? Но я ничего не делаю.
— Шен отчетливо дал понять, что не хочет идти с вами.
— Инфантильные прихоти моего младшего брата меня не заботят. Вы, старейшина Муан, должно быть, позабыли, что на Шене лежит ответственность не только за его жизнь. Как глава ордена, я обязан обеспечивать всем своим людям надлежащую безопасность. Глупые препирательства здесь неуместны.
— Сядь и заткнись, Шиан! — не выдержал Шен, осознав, что отдохнуть ему пока не удастся. — Есть вещи куда важнее наших нелепых споров!
Глава ордена заморгал от неожиданности. Он словил взгляд Шена, который отрезвил его не хуже пары оплеух. Из растерянного, страдающего от жара тот чересчур резко превратился в холодного господина, и такая перемена заставила Шиана напрячься. Несмотря на то, что физически брат не смог бы сейчас противостоять ему в полной мере, Шиан почувствовал опасение и убрал руку с его плеча.
Пристально глядя на Шена, он сел за столик напротив него.
— Какие-то важные новости?
— Где старейшина Рэн?
— Рэн? — Шиан нахмурился. — Зачем тебе вдруг понадобился Рэн?
— На все вопросы я отвечу позже. Если хочешь узнать подробности — приведи ко мне Рэна. Он ведь жив?
Шиан стал выглядеть еще более растерянным.
— Его нет в ордене. Днем он отбыл в Хэфань.
— Хэфань? — Шен переглянулся с Муаном. — Вам уже известно, что там случилось?
— Вам тоже об этом известно? — встрепенулся Шиан.
— Мы были свидетелями произошедшего. Это дело рук секты Хладного пламени.
— Как я и думал.
— Но почему Рэн направился туда?
— Я созываю совет восточных земель. Рэн отправился в Хэфань, чтобы подтвердить и расследовать произошедшее.
— Он что-нибудь говорил о Риту?
Шиан нахмурился.
— О Риту? При чем здесь Риту?
— Она пропала, и Рэн был свидетелем произошедшего.
Шиан уставился на брата.
— Что ты такое говоришь?
— Ты не заметил, что ученица твоего ордена пропала, глава? — не удержался от поддевки Шен. — Был занят чем-то более важным?
— Как ты об этом узнал?! — Шиан вскочил на ноги, от волнения не в состоянии сидеть спокойно.
— Аннис рассказала мне.
— Почему она не рассказала МНЕ?!
Шен молча уставился на него. Шиан выглядел так потрясенно сейчас, что на мгновение ему даже стало его жаль.
— Потому что они занимались кое-чем запрещенным, когда это произошло. Вероятно, страх перед гневом главы ордена оказался сильнее здравого смысла.
Шиан вновь сел за столик, налил себе чая и быстро осушил пиалу.
— Она… она ведь жива? — затем спросил он.
Вопрос болью отдался в груди. Жива? Только надежда на то, что она жива, все еще заставляла его не вопить от отчаяния. Система бы сказала, если б она погибла, правда? Она бы точно не смогла проигнорировать это и не снять у него баллы, ведь так? Шену не хотелось рассматривать другие возможности.
— Она жива, — твердо произнес он. — Я найду ее.
— Ты? — Шиан окинул его скептическим взглядом. — Хотя бы о себе позаботься.
— Я уже говорил, — с раздражением произнес Шен, — лекарь Заг дал мне лекарство. Мне скоро станет лучше.
Какое-то время Шиан молча буравил его взглядом.
— Хорошо. Что именно произошло и как ты намерен найти ее?
— Они с Аннис строили печать в черном замке, но были прерваны появлением Рэна. Я не уверен, что это была за печать. Расскажу, когда проверю все лично.
— Ты… Ты ведь не хочешь сказать, что с ней могло случиться то же, что с Рурет?
Шен посмотрел Шиану в глаза, затем вздохнул и покачал головой, опустив взгляд. Этот человек… сказал это специально, чтобы его помучить? Или бить в уязвимые точки своего брата вошло у него в привычку? Шен мог лишь смутно представлять, насколько больно стало бы оригинальному Шену сейчас от этих слов.
— Ах да, ты ведь не помнишь, — поправился Шиан, пристально рассматривая его лицо.
«Я очень устал жить с этой виной», — вспомнил Шен слова оригинала из его предсмертного послания, так и не достигшего адресата.
Внезапно пришедшая на ум мысль заставила его поднять взгляд и по-новому посмотреть на Шиана. Все это время, думая о том, что будет, если тот узнает правду о нем, о том, что тело его «любимого» младшего брата занимает совершенно посторонний человек, Шен думал о боли, которую это принесет. Но…
«Не тебя ли можно считать его убийцей? — вглядываясь в зеленые глаза «брата», подумал он. — Все это время, был ли хоть день, когда ты не напомнил ему о вине? Он сказал, что больше всего на свете любил вас двоих. Вина за смерть Рурет каждый день разъедала его душу. Ты был единственным близким человеком, оставшимся рядом с ним. Но что ты сделал? Ты на самом деле не понимал, к чему это приведет? Ты вообще любил его?»
— Почему ты так смотришь? — напрягся Шиан.
«Я чувствовал вину перед тобой, ведь занимаю тело твоего младшего брата, к которому ты так привязан. Обманываю, продлеваю видимость его жизни. Но, если так подумать, ты гораздо хуже меня. Я всего лишь притворился, чтобы выжить. Ты же… убил его».
«О чем ты думаешь?» — спросил Муан.
«Я внезапно прозрел, — поделился Шен. — Шиан был единственным, кто заставлял меня чувствовать вину за то, что я притворяюсь Шеном. Я думал о том, как он любит своего младшего брата, как он одержим им и как ужасно ему было бы узнать, что на самом деле его брата давно уже нет. Но, думая так, я отчего-то представлял Шиана обычным человеком. Но это не так. Он жестокий манипулятор, не ведающий чувства сострадания. Может, он и любил Шена по-своему, но эта любовь не могла принести ничего, кроме боли».
«Ты осознал это, просмотрев те воспоминания?»
«Да. Я все еще не имею общей картины, но человек перед нами мучил Шена, я в этом уверен. Он раз за разом осознанно бил по его слабым местам, заставляя чувствовать вину за смерть Рурет. Не уверен, что не было бы гуманнее просто убить Шена».
— Почему вы так на меня уставились? — настороженно переводя взгляд с Шена на Муана, спросил глава ордена.
«Мне трудно это представить, — мысленно произнес Муан. — Тот Шен всегда представлялся мне жестоким типом. Я не знал его в то время, когда Рурет еще была жива, так что понятия не имею, насколько изменился его характер».