Страница 3 из 24
— Достаточно, — произнес Заг, вырвал бинты из рук Муана и кинул Шену. — Пока что плотно замотай, я обработаю после того, как закончу с противоядием.
Он схватил емкость с кровью и вышел в другую комнату.
Шен перевел взгляд на толстый бинт, кончик которого, коснувшийся раны, быстро окрашивался кровью. Поранена была левая рука, а правая все еще с трудом слушалась его, но он хотел скрыть это от стоящего рядом виновника этой проблемы.
Ничего не говоря, Муан присел перед ним и принялся быстро заматывать бинтом его запястье. По старой привычке мечник хотел было спросить, как он себя чувствует, но решил, что этот вопрос ни к чему, и прислушался к их связи.
Мир перед глазами Шена кружился, то приобретая четкость, то снова расплываясь. Несмотря на комфортную температуру в помещении, его начинало чуть потряхивать от холода, а правая рука болела в районе локтя, и эта ноющая боль растекалась по всей руке.
— Я… не специально, — выдавил из себя мечник.
Шен перевел на него взгляд и только чуть дернул бровью. Это безразличное выражение уязвило, словно Муана обдали ледяной водой.
— Ты мог бы сказать мне! — возмущенно продолжил мечник.
Продолжая молчать, Шен приподнял правую бровь, словно выражая немое недоумение.
— Ты это специально, да? Хочешь, чтобы я чувствовал себя виноватым?
Шен негромко рассмеялся и прикрыл глаза.
Муан продолжал вглядываться в его лицо. На губах того застыла легкая улыбка, вот только Муану не казалось, что он хоть чем-то доволен.
— Как там Аннис? — не открывая глаз, спросил Шен. — Проверь, все ли в порядке.
Еще несколько секунд вглядываясь в его лицо, Муан поднялся на ноги и отошел к кушетке, на которой лежала девушка. Склонившись над ней, он принялся вновь передавать ей духовную энергию. Ал внимательно следил за всем, что тот делает.
Через какое-то время вернулся старейшина Заг, неся в руках пиалу с лекарством.
— Ну-ка, помогите мне, молодой человек, — скомандовал он.
Муан отошел в сторону, а Ал немного неуклюже приподнял голову Аннис. Лекарь поднес к ее губам пиалу и аккуратно влил в рот лекарство.
Шен с трудом поднялся на ноги и приблизился к кушетке.
— Ну что? Сколько ждать результата? Когда мы узнаем, что сыворотка подействовала?
Заг перевел на него хмурый взгляд.
— Ну и шутник же вы, проклятый старейшина! Конечно, я сразу же узнаю это по изменениям в ее пульсе. Отойдите все, ей нужно больше воздуха.
Разогнав их, Заг присел на край кушетки и приложил пальцы к запястью девушки. Шен, Муан и Ал напряженно наблюдали за лекарем со стороны.
— Ну вот и все, — спустя время произнес Заг.
Шена чуть удар не хватил, пока он дожидался следующей фразы.
— Жить будет.
Старейшина пика Черного лотоса запрокинул голову и облегченно выдохнул.
— Знаете, в этом событии есть и полезная сторона, — чуть погодя заметил Заг. — Яд восьми тихих цветов создается из редких и крайне ядовитых ингредиентов, не все из которых даже мне известны. Вероятнее всего и вам, и вашей ученице больше не страшны обычные яды.
— Вот как… — слабо улыбнулся Шен и пошатнулся, с трудом справляясь с навалившейся усталостью.
Заг тут же подскочил к нему, поддержав под локоть.
— Присядь, я обработаю твою рану.
— Сама затянется…
Заг толкнул его обратно в кресло, а сам отошел к столу, разыскал среди десятков флаконов нужный и накапал его содержимое в пиалу.
— Вот, выпей. Это поможет быстрее восстановить силы. — Заг передал пиалу Шену. — Думаю, тебе тоже следует остаться на ночь в лечебнице. Все же твой организм не мог так быстро полностью избавиться от яда, и какое-то время тебе еще будет плохо. В таком ослабленном состоянии не стоит приближаться к Глубинной тьме.
— Нет! — резко возразил Шен.
— Шен, я думаю… — начал было Муан, собираясь уговаривать его не геройствовать и остаться в лечебнице.
«Если вдруг я потеряю сознание или просто не смогу контролировать свою защиту, Заг может увидеть, как сейчас выглядит мое золотое ядро. Я не смогу скрыть это от него!»
— Думаю, не стоит стеснять старейшину Зага. Твой пик такой просторный, можно хорошо отдохнуть, не приближаясь к Глубинной тьме.
— Что вы такое несете, старейшина Муан? — возмутился лекарь. — Я знаю, что вы всегда не особо ладили, но подобные предложения могут подвергнуть риску его жизнь! Если вам в целом плевать на жизнь старейшины Шена, то подумайте хотя бы о всех нас!
— Да ладно вам преувеличивать, — отмахнулся Муан. — Вы поглядите, как он бодро выглядит. И щеки вон какие румяные!
Заг перевел взгляд на Шена, который сидел в кресле и снизу вверх глядел на двух препирающихся старейшин.
— Это, похоже, жар, — забеспокоился лекарь и положил ладонь ему на лоб. — Вас знобит?
— Все в порядке, — слишком ровным тоном произнес Шен.
Заг закатил глаза.
Осознавая, что этот спор может затянуться, Шен поднялся, отставив пиалу.
— Позаботьтесь лучше об Аннис. Ей сейчас куда больше нужна ваша помощь.
Старейшина пика Молочных облаков сложил руки на груди, возмущенно фыркнув.
— Подохнешь — туда тебе и дорога!
— Да-да, и вам не хворать.
Шен направился к выходу, но его чуть не смела ворвавшаяся в помещение Се Сиаль. В последний момент Муан дернул его на себя, и хозяин Проклятого пика оказался в его объятиях. Се Сиаль пронеслась мимо и склонилась над Аннис.
— Аннис! Девочка моя! Что с ней?!
«Чертовы болтливые студенты», — раздосадованно подумал Шен.
— Не волнуйтесь, старейшина Се, с ней уже все хорошо, — заверил ту Заг.
Се Сиаль резко развернулась к Шену, который аккуратно отстранился от Муана.
— Старейшина Шен, как это понимать?!
К щекам Муана прилила краска, словно его уличили в чем-то непристойном. Он отчего-то на мгновение решил, что она спрашивает про их объятия.
— Это… — начал Шен и замолчал. — Это случилось по моей вине.
Муан удивленно перевел на него взгляд.
— Аннис не должна была пострадать, это была случайность. Но этого бы не произошло, если бы меня не было рядом, — самоуничижительно продолжил Шен.
— И вы еще смеете называть себя ее учителем? — сдерживая ярость, произнесла Се Сиаль.
Глаза Шена потрясенно расширились. Он перевел на Аннис взгляд, с недоверием осознавая, что за один день лишится обоих своих учеников.
— Я…
«Вы никакой не учитель!»
Почему эти слова так болезненно ударили по нему? Он ведь сам всегда признавал, что не учитель, не умеет быть учителем, учительство — это вынужденная мера, это не его выбор. И все же почему так больно и обидно было услышать это от Ала? Почему так тоскливо осознавать, что его вынуждают отказаться от Аннис сейчас?
Он никогда не относился к своему учительскому статусу с должным вниманием. Он лишь делал вид, что является учителем. Это честно, что окружающие в конце концов разглядели его неловкий обман.
— Я прошу прощения. Я…
— Хватит! — оборвала его Се Сиаль. — Моя дочь больше не является вашей ученицей, я этого не позволю! Ноги ее не будет на пике Черного лотоса! А теперь прошу вас немедленно удалиться.
— Старейшина Се… — начал Шен, делая шаг вперед.
Се Сиаль вскинула вперед руку с зачехленным мечом.
— Хватит! Я вас предупреждаю: еще шаг — и будете иметь дело со мной.
— Вы собираетесь защищать ее от меня? — недоуменно уточнил Шен.
— Вы единственный сейчас представляете опасность для моей дочери!
Взгляд Шена похолодел, а сам он превратился в высокомерного хозяина Проклятого пика.
— Вы не желаете выслушать объяснения? — холодно спросил он.
— Моя дочь на грани жизни и смерти. Вы ее не уберегли. Больше мне не нужны ваши объяснения!
— Что ж…
Шен выдохнул и поклонился, а затем развернулся и быстро зашагал прочь из кабинета старейшины Зага. Выйдя в коридор, он обессиленно прислонился к стене.
Муан кивнул Се Сиаль и пошел вслед за Шеном, а Ал так ловко слился с окружающим пространством, что старейшина Се не обратила на него никакого внимания.