Страница 19 из 26
Мы немного помолчали, отдыхая от длительного разговора. Я смотрела на окружающий нас лес и в моей голове крутились спокойные, в основном ничего не значащие мысли. В них проглядывала некоторая растерянность, ведь целый месяц я ожидала смерти, готовилась к ней, и даже успела попрощаться с жизнью. И все эти невероятные события просто выбили у меня почву из-под ног. Я не знала, что делать дальше. Наверное, и саифой согласилась стать частично поэтому. Но раскрытые в новый мир двери вселяли лишь страх и неуверенность. Что мне там делать? И какое место в нём мне определила судьба?
Аскерий тоже о чём-то размышлял, но, в отличие от меня, глядел в небо. Так прошло несколько тихих минут. Наверное, стоит его о чём-нибудь спросить.
– А почему ночью я понимала ваш язык?
– Потому что так захотели наши Боги.
– А они не могут…, – я запнулась и смущённо потупилась. О чём это я? Прошу богов о том, чего сама могу достичь. Аскерий изучил моё выражение лица и понимающе хмыкнул. – Слушай, а что значит рай драен хоктис?
– Да начнётся судьбоносная охота, или, даже точнее, восторжествует, – перевёл Аскер. Интересно, неужели в саифском, как и в имиротском, частица «да» имела несколько значений в зависимости от своего места в предложении?
– И что это значит?
– Всё это представление с погоней рассчитано не на моряков, которые слышат ваши крики, пока отплывают на лодках к кораблям. Хоктис – это охота за судьбой. Это возможность найти приёмного ребёнка, лучшего друга или спутника на всю жизнь. Наставников избирают сами Боги, посылая нам за месяц до вашего прибытия знак. Иногда они играют и отправляют видение сразу двоим или троим. Мне, к примеру, во сне явился твой облик. Точнее два. В первом ты была человеком, а во втором саифой.
– И какая я?
– Красивая, – он честно взглянул в мои глаза и улыбнулся так, что дыхание перехватило. Так и задохнуться недолго.
Что, похоже, в ближайшее время обязательно и произойдёт.
Глава шестая. Эве или Снег.
Холодно. Гуляющий по коже мороз стал каким-то уж слишком суровым. Но прежде чем я успела испугаться, холод стал тёплым. Открыв глаза, непонимающе уставилась на неестественно белую ладонь перед глазами. Сквозь полупрозрачную кожу я видела вены и капилляры лишь чуть плотнее внешнего покрова, а при более тщательном осмотре даже разглядела алебастровые косточки. Такие тоненькие…
Осознание пришло с опозданием. Подскочив, с ужасом поняла, что кожа всего моего тела теперь имеет слишком светлый оттенок. Осторожно шагнула к зеркалу и страшно заорала, осев на пол. И успокоилась, только когда в комнату ворвался Аскер. Увидев меня, он едва слышно выругался, а потом опустился рядом, обнял и прижал к груди. Я вдохнула ставший уже привычным запах сладкого цитруса. Запах – сводящий меня с ума и дарующий тепло и защиту.
– Не бойся, Эвви, – шепнул Аскер. – Это просто проявилась одна из твоих сущностей.
А я продолжала плакать, роняя на друга мгновенно замерзающие слёзы.
– Я так испугалась! – выдохнула, уткнувшись в его плечо. Аскерий гладил меня по волосам и шептал что-то утешающее.
Спустя некоторое время он спросил:
– Ну что, успокоилась?
– Немного, – согласилась, чуть отстранившись.
– Заглянешь ещё разок в зеркало?
– Попробую, – подняла взгляд и стала с болезненным неверием изучать своё отражение. Серебристые глаза в обрамлении белых ресниц, покрытых мелкими снежинками, бело-серебряные волосы, лёгкий розоватый румянец на белых щеках. Слава богам, на лице кожа не казалась такой прозрачной. Потому что перспектива видеть свою белую черепушку пугала. – Это навсегда?
– Нет, – покачал головой Аскер, ласково касаясь ладонью моих изменившихся волос. – Это просто вторая ипостась, как моя огненная. Ты же её уже видела и не раз.
Да его огненный образ поражал. Волосы становились почти чистым пламенем, от кожи исходил обжигающий жар, и она то и дело загоралась. Если не сдерживать огонь, то Аскер целиком погружался в пламя. Незабываемое зрелище!
– Но я ведь тоже обладаю даром огня. Как во мне мог проявиться совершенно противоположный талант?
– А ты вспомни своё имя, – предложил друг, снова обнимая меня. – Эвелин – «снежный рассвет». Боги изначально планировали сделать тебя такой. И поверь мне, огонь и лед вместе способны на многое. Правда, воевать внутри твоего тела они будут ещё как! Но думаю, ты справишься и подчинишь их. Тем более что твой ледяной дар будет гораздо сильнее огненного, а значит, большой войнушки стихий не жди.
– Спасибо за утешение, – я прижалась щекой к его щеке, а потом опомнилась: – Тебе не холодно?
– Немного, – признал он, – но терпимо. Главное, чтобы ты не волновалась.
– Что бы я без тебя делала?
– Жила бы себе в лесу в Имироте и не мучалась учёбой, – хмыкнул Аскер, целуя меня в висок.
С момента моего появления в этом доме прошло три месяца. Я научилась бегло говорить на саифском и теперь даже думала на нём, изредка вставляя пару слов на имиротском, перевода которых ещё не знала. Немного освоила магию. Особенно хорошо у меня получалась начальная Магия Жизни, проще говоря, создание живых существ. Всякие бабочки, светлячки и прочие насекомые уже давались мне легко. Я тщательно изучала всю имеющуюся у Аскера литературу по биологии, дабы досконально знать строение каждого существа, которого собираюсь создать. На днях попыталась сотворить канарейку, но что-то не заладилось, и вместо привычного пения услышала из её уст лягушачье «Ква». Как птица сумела воспроизвести своим клювом подобный звук, осталось загадкой. Наставник, видевший мой провал, хохотал как безумный. Подозреваю, что долгое проживание в одиночестве всё-таки сказалось на его психическом здоровье, ибо обучал он меня просто с маниакальной настойчивостью.
Огненная стихия также поддавалась хорошему контролю, но талант оказался не настолько сильным, чтобы одарить меня полноценной пламенной ипостасью. Загореться могу, а вот целиком стать огнём нет. Жалко. Я видела, как Аскер благодаря пламени спокойно перемещается из одного места в другое. Достаточно зажечь в нужной точке маленький огонёк и из него вырастет самый настоящий принц, который всего секунду назад был от тебя в сотне метров. Удобно. Но теперь, раз у меня проявилась своя стихия, я смогу научиться подобному, только для перемещения понадобится лёд или снег. А ещё долгое изучение теории и мучительные тренировки. Конечно, стихийное перемещение действовало только на коротких дистанциях, для телепортации на большие расстояния нужно было применять высокую магию, требующую глубоких познаний, но Аскерий говорил, что короткие прыжки в пространстве не раз спасали ему жизнь на войне, а потому очень настаивал, чтобы и я владела этой техникой. О войне он говорил мало, книг о ней в доме также было немного и в основном они содержали сухие сведенья, в том числе и о том, что мой Наставник был весьма ценным бойцом и не только благодаря своему происхождению.
Осознав, что меня снова намеренно лишают правды, я закатила единственную за всё время проживания здесь истерику. Книга была тут же со вздохом отдана, и только тогда я поняла, что лучше бы я этого не читала. Война началась после смертей отца Аскерия, ансар Андррия Гритиса, супруги короля асари Вэрилин Ливэки и её нерождённой дочери. Причём как они умерли, в книге не описывалось, а на мои вопросы об этом Наставник лишь отмалчивался, хмуря взгляд. Я дала себе обещание выяснить когда-нибудь интересующие меня подробности, и отстала от него, продолжив изучать солидный томик. Из него я узнала о множестве подвигах, невосполнимых потерях и слезах оставшихся в живых. Да, саифы выиграли эту войну, но погибших было слишком много. Автор винил плохую подготовку армии, отсутствующей как таковой, вследствие долгого мира, и молодых саифов, которые бросались в бой, не думая о защите и не зная, что такое война. Теперь я понимала причины, по которым они вели себя так в обществе людей. Чтобы сложившееся плохое впечатление и множество появившихся страшилок пугало с детства каждое новое поколение имиротцев. Чтобы сама мысль о новой войне не возникала в их головах ещё очень долго. Чтобы за это время, пока их глаза затуманены страхом, саифы могли подготовить достойных своей расы воинов.