Выбор

На улице стихло все, дети сидели тихо, почти не говорили, я спокойно, почти в темноте, еще раз проверила свой рюкзак и детские. Сашин школьный был забит продуктами, Мишин для тренировок – маленький с туалетными принадлежностями, Руслана самый маленький с медикаментами.

Тихонько включила свет в туалете, нет его и хорошо. Выбираться будем во двор, там нет военных, а потом пойдем уже к трассе, на машине точно уже сейчас не уехать, все давно перекрыто. Сейчас по пути Еву забрать и все до деревни 65 км с маленькими детьми, сколько мы пройдем? По дороге не пойдешь, там мосты, точно охраняются. Ладно, я все знаю, переправимся, май же, днем то тепло. Но где же мама, так и не пришла, может сразу домой пошла, все равно надо к ним за Евой зайти, вдруг не пришла, она там одна сидит, если Саша так перепугался, представляю, как она – девочка, одна себя чувствует, столько времени прошло.

2 Глава.

Сердце колотилось, как ненормальное, руки дрожали ,телефон вываливался из рук, ни как не могла его разблокировать. Наконец нашла контакт Евы.

–Ева, слушай меня, не перебивай. Закройся дома на ключ, если будут звонить или стучать в дверь, не откликайся, не подходи близко, если будут ломать дверь, заберись на верхнюю полку шкафа и не шевелись, пока не уйдут. Не бойся ни чего, я приду обязательно, свет не включай, телефон отключи. Уйти сможешь только с папой или с Полиной. – Выпалила я на одном дыхании.

– Поняла меня?– я уже себя почти не контролировала.

–Поняла, а что случилось?– спрашивает Ева, даже почти не испугавшись.

–Все плохо, если не выполнишь мои указания, заберут тебя плохие люди! – посильнее припугнула я, дети они как сильно напугаешь, плохо, мало тоже, вот и ищешь середину.

Уже более спокойно, набираю сообщение Полине, забрать Еву, если я не успею. Веронике пишу сообщение, чтобы собирались и уезжали из города, специально не пишу куда, все можно будет отследить. Интересно, кто все- таки из нас паникер? Я или мой муж? Ни чего не будет, ничего не будет. Вообще, послушай мужиков и сделай на оборот, а они про нас так говорят.

Самое плохое, сейчас находиться в центре города, хуже не придумаешь. Я же женщина и могу находиться в панике, что сейчас я и делаю, руки уже почти не дрожат, но сердце колотится еще.

Муж не отвечает, хотя телефон не выключен. Отправила ему смс, что пошла домой. Отключила телефон, все из-за них, проклятых, но не выкинула. Огляделась со второго этажа, все выходы с нашей улицы перекрыты, пошла на другую сторону дома, во дворе ни кого. Выбралась по лестнице, странная конструкция дома пригодилась, пристрой, как скворечник и железная лестница к нему на второй этаж, мы ей ни когда не пользовались, а только некоторые выходили покурить, вот сейчас пригодилась. Нас не так много здесь, всего три человека, надеюсь , проскочим, пока я все убирала и закрывала, на всякий случай, сотрудники мои уже испарились, я даже не увидела их когда вышла.

Зачем я все время хожу в платьях? Сейчас совсем, неудобно. Господи!!! Спаси нашу страну, пожалуйста. Объясняла же всем подряд, что не надо голосовать за этот патриота – Мамонтова, все врет, нельзя раздавать деньги людям, просто так. За то, что мы просто будем жить в нашей стране, все наши ископаемые недра, будут общие, мы будем получать с продаж, а работать за нас будут приезжие из ближнего зарубежья, будем жить как в Эмиратах, но работать не будем. Утопия, все шито белыми нитками.

О чем, я думаю, надо убраться из центра, как то, в туфлях, на каблуках, как то не очень, хоть они и супер удобные, как сказала, продавец, по закоулкам не побегаешь. Спуститься то с железной лестницы я спустилась, а куда двинуться не придумала, выхода два со двора, наверное, оба перекрыли. Где мои мозги, то были, когда были все предпосылки, за чем, я проголосовала? Если бы не проголосовала, их бы было еще больше, но думаю, они даже не собирались подсчитывать, им нужны были люди, кто с ними не согласен, конечно, нас людей адекватных совсем мало. А Пенсионерам, что пенсию добавь и скажи, что все будет как при Советском Союзе, а молодежи, не работать, а деньги получать и свобода во всем, интернет, радуга, все пообещали.

Тихо двинулась к выходу к реке, там может и не перекрыли, зачем им река. Да, никого пока, расчухают, и его перекроют. Но по набережной меня далеко видно, пошла вдоль домов, кустов, туфли утопают в земле, совсем снять и выкинуть, холодно еще, 12 км до дома, такими темпами, только к ночи дойду. Дошла до главной улицы, все ее мне без внимания не перейти. Выглянула из-за угла, все стоит, машины в сплошной пробке, везде кордоны из полиции и военных, Автобусы стоят, людей туда заставляют заходить, кто не хочет, прямо заталкивают. Других отпускают, без паспорта или без телефонов, тоже садят. Как мне перебежать? На мосту тоже военные, с автоматами, надо дальше отойти от них, но не далеко, а то будет близко к другому посту, вообще они грамотно расположились, видно все.

Прошла еще вдоль дома, хорошо, что листья уже распускаются, не видно меня, если добежать до киоска, то возможно между машинами потом проскочу, когда заваруха какая- то будет, а они часто случаются. Минут пять стою, раза три мужчины не хотели идти в автобус, только с дракой. Так, что надежда есть. До будки с чебуреками добежала без приключений, затаилась, смотрю, парень узбек, с испуганными глазами на меня из киоска смотрит в открытую дверь.

–Тссс- шепчу ему.

–Как дела?– спрашиваю, их любимый вопрос

–Хорошо. – Говорит, улыбка, появляется на его лице. Узнал меня, мы постоянно покупаем у них чебуреки, сами готовят, вкусные, не понятно из чего, но похоже на мясо и всегда свежие.

–Помоги мне, – говорю, мотает головой, хорошо.

–Как те на мосту отвернутся, махай мне. Я буду за другими наблюдать, как драка опять будет, побегу, понял?– спрашиваю.

–Да, а мне что делать? Меня не заберут?– спрашивает, в глазах уже почти нет испуга, все- таки я его старше и видимо объясню, надеется.

– Спрячься на всякий случай, ночью уйдешь. – Надеюсь, умный совет ему дала.

–Я, так бы и сделала, но у меня дочка маленькая дома, не могу ее бросить.– Протараторила я, ладно приготовься, вроде, что то затевается, послышались крики.

Узбек махает мне рукой, я бегу между машин, пригнувшись и на полусогнутых ногах, вдруг кто-то неожиданно гудит, машина, предатели всегда были, я просто прибавила ходу и очутилась в противоположных кустах, военные у моста просто повернулись, а на перекрестке, даже ухом не повели. Слава богу! Этот наш авось, всегда срабатывает. Или военные за каждым пока не бегают, у них пока людей хватает, хватать.

Иду тихими улочками к центральным не подхожу, пока окружены только большие торговые центры, главные улицы и мосты, но педантично обходят дом за домом отдельные команды, видимо задачи у них разные. Мне, интересно, куда людей увозят?

Натерла одну ногу, туфли новые, за то отвлекает от тяжелых дум, как там дочери, внуки, у меня их четверо. Дочь младшая, младше старшего внука, вот и так бывает, когда дочери вышли за муж и уехали, мы с мужем остались одни в сорок с небольшим, стало скучно и решили мы, что нам еще кто-то нужен, а вдруг сын, но получилась опять девочка.

Но совсем не похожая на первых двух, они на папу походят, голубоглазые, светловолосые, послушные, девочки-девочки такие, а она вся в меня, рыжая, с желтыми глазами, но как папа сорванец. Вот сейчас и не знаем, как совладать, все, что мы говорим, не правильно. Волосы иногда дыбом становятся, а ей то только 8 лет, что дальше то?

Прошла километра три и опять дорого большая поперечная , а еще и трасса впереди, там вообще придется лететь . Присела около дома на скамейку, тихий такой дом, старый в три этажа, старушка вышла , божий одуванчик, прошла мимо, посмотрела на меня, улыбнулась, и спокойно пошла в ближайший магазин. А он как раз на той улице, где мне перейти надо было, смотрю сквозь кусты, идет тихонько, переваливается. Хорошо, что у нее кофточка белая, редко бабулю в белом увидишь, приближается к магазину, а там точно пост стоит из полицейских стоит или просто охрану местную припахали тоже. Бабуля подошла, я подобралась поближе к ним, чтобы слышать, о чем говорить будут, двери близко к углу прямо.