Крах мечты

– Очень, дедуль!

– А ну-ка напой тот стих, что ты написала. Мне кажется, выйдет здоровская песня!

Ария смущенно тряхнула плечиками, но дедушка улыбнулся, кивнул и начал играть. Она зажмурилась от страха, но несмело запела.

Музыка сплеталась с нежным голосом, заставляла сердечко юной Арии биться быстрее, а она становилась смелее, поя все громче.

– У тебя талант, дружок! – сказал дедушка и захлопал ей. Она смущенно улыбнулась, понимая вдруг, что хочет писать песни. И петь…

Ария вырвалась из воспоминания, услышав, что объявили ее остановку. Не думая, она вскочила и понеслась к двери. Она не успела испугаться – что угодно лучше, чем призраки ее собственных страхов.

И сиганула сквозь раскрытую дверь в туман.

2

Тошнота. Головокружение. Липкая вспотевшая кожа. Мурашки и холод, который обнял, словно владыка Подземного царства.

Ария вырвалась из цепких лап сна, распахнула глаза и едва успела схватить ведро из рук тайки в голубом костюме. Она содрогнулась, выпуская из себя газировку, которой заменила завтрак, зная, что возможный побочный эффект после возвращения из чужого сна – тошнота. А также головокружение, слабость, припадки и даже остановка сердца. Впрочем, когда она подписывала договор, беря риски на себя, ей вежливо улыбнулись и пообещали, что еще никто не умирал во время отбора. А прежде чем пустить в сон, и вовсе провели медицинское обследование, чтобы убедиться, что ее организм достаточно здоров для такой нагрузки.

– В следующий раз будет легче, – улыбнулась Фуенг и забрала у нее ведро, подала салфетку. – Первый раз всегда плохо.

– Угу. – Ария вытерла рот и откинулась на спинку кресла, которое напоминало ей о кабинете стоматолога. Голова кружилась, а из носа текли сопли. Но хуже всего был вкус во рту: горький, словно она наелась зерен кофе и закусила темным шоколадом. – Я знала, на что иду.

– И вы очень хорошо себя показали, а потому имеете высокий шанс пройти в игру.

– Шанс? Но я же…

– Ох, этот год отличается от предыдущих. Будет лишь одна игра и всего семь игроков, но вы сумели управлять чужим сном, а это добавило вам много баллов. Уверена, вы пройдете.

Ария выпрямилась, сердце бешено стучало: неужели все зря? Она стольким пожертвовала, чтобы попасть сюда… Глаза слезились, а потому огоньки аппарата, что ввел ее в сон, казались мутными синими пятнами, его шум царапал уши, заразой пробираясь внутрь. Раздражение накатывало волнами, но к этому Ария тоже была готова: еще один побочный эффект пребывания в чужом сне.

Фуенг приглушила свет, чтобы белые стены не слепили уставшие глаза, а потом ласково коснулась руки Арии. Та вздрогнула, но кивнула, вспоминая про иглу, что все еще была в вене. Она поморщилась, едва Фуенг вытащила катетер и заклеила место прокола пластырем.

– Давно не встречала таких сильных игроков, по правде. – Фуенг выкинула иглу в урну, замотала трубку и повесила на крючок аппарата снов: громоздкой машины, напичканной деталями, в которых Ария ничего не понимала, и частичкой «магии». Ходили слухи, эту машину создали во сне, а внутри и вовсе чистое волшебство. Информация засекречена, но Ария верила, что внутри аппарата снов, как по венам, течет кровь учредителя, соединенная с клетками мертвых, в сон которого и попадают игроки. Стоит как крыло самолета, и Ария мечтала о такой, чтобы тренироваться до игры, но могла лишь глотать снотворное, чтобы подольше гулять по собственным снам.

– Я тренировалась… – прохрипела Ария и прочистила горло, потирая лоб, ведь начала болеть голова.

– Так как ваши шансы пройти в игру крайне велики, вас ждут на интервью.

Ария проследила за жестом Фуенг и заметила дверь вдали полупустой комнаты. Она спрыгнула с кресла, качнулась, но все же устояла. Самочувствие стало лучше, но пришла усталость, забравшаяся в каждую клетку организма.

– Но Ария, – Фуенг коснулась ее плеча, не позволяя сделать шаг, – вы должны понимать, что сейчас еще можете уйти. Если поняли, что игра – слишком, что не готовы вновь погрузиться в чужой сон, вы можете вернуться.

Ария оглянулась на дверь, через которую пришла на отбор. Она помнила, как переживала, как задержала дыхание, когда ей вводили иглу, даже не представляя, что ее ждало впереди.

– Я иду на интервью.

Фуенг тяжело вздохнула, посмотрела на нее словно бы с состраданием и подошла к сенсорному табло у двери, приложила руку, позволяя считать отпечаток. Табло зажглось зеленым, а Ария услышала писк и схватила свой рюкзак.

– Назад дороги не будет. До интервью вы подпишите договор, и, если вас выберут, вы не сможете отказаться.

– Знаю.

– Еще есть шанс повернуть назад. В игре либо побеждают, либо умирают.

– Я уверена! – крикнула Ария и закусила губу, чувствуя, как краснеют щеки. Она не хотела вспылить, но не смогла сдержаться, ведь устала, что весь день ее пытались остановить от участия в игре, к которой она готовилась полгода, забыв про реальную жизнь, потеряв все, что у нее было. Она пришла сюда не ради забавы, не ради кого-то, не для того, чтобы испытать новые ощущения, и уж точно не ради славы и денег. Она пришла, ведь просто знала, что не сможет спокойно жить, пока не добьется победы в чертовой игре. Для себя. И для дедушки.

– Тогда удачи, Ария.

Открылся проход в такой светлый коридор, что Ария зажмурилась. Боясь, что ее снова будут отговаривать, она шагнула вперед, и вздрогнула, услышав, как закрылась дверь, отрезая возможность повернуть назад.

Ария оказалась в коридоре, заставленном стульями и скамейками. Бежевые стены пестрили фотографиями с предыдущих игр, довольных победителей с еще более довольными учредителями, ведь они озолотились на идее превратить сны в шоу. Да, каждый год люди умирали, сражаясь за победу, и в первый год мир застыл от шока, но вскоре все поняли, что насильно никого в игру не втягивают, и каждый прекрасно знает, что в случае проигрыша уже никогда не проснется, и успокоились, решая просто наслаждаться. Кожа покрылась мурашками, когда Ария загляделась на фото десятки с одной из прошлогодних игр, осознав, что из них выжил лишь один. Ужасно кровавый год, когда победитель отказался вступать в союз с кем-либо и вывел всех из игры самостоятельно, чтобы получить денежный приз целиком.

– Прошла все же?

Ария вздрогнула, едва ее плеча коснулась рука, и резко выдохнула, узнав голос Чарли.

– Ты тоже. Удивлена, должна признать.

Чарли улыбнулся так широко, что на лице появились морщинки, но глаза оставались холодными.

– Снова бросила меня, любовь моя?

– Сам виноват. Куда дальше?

– Тут очередь. Сначала в кабинет «пять», чтобы подписать договор, а затем тебя заберут на интервью.

– Прекрасно.

Ария шагнула, куда указал Чарли, но он схватил ее за руку. Она оказалась так близко от него, что разглядела каждую морщинку и родинку на лице, содрогнулась от холода, который таился за синими, словно океан, глазами.

– Ария, жизнь – это игра, пройдешь ее достойно – получишь вечность.

– Цитируешь создателя игры? Дело плохо…

– Я серьезно, любовь моя. Объединимся?

– Мы еще даже не прошли отбор.

– Пройдем. Уверен в этом. Им понравится история бывших влюбленных. Представляешь, какие страсти мы можем им устроить? Зрители будут в восторге!

– Посмотрим. – Ария вырвала руку и почти побежала по коридору.

Она скучала по Чарли. Факт. Тело рвалось в его объятия. Факт. А сердце отказывалось забывать бывшего возлюбленного. Жирный факт. Но мозг вопил, напоминая причины, из-за которых она ушла от него: он не ценил ее, считал своей собственностью, похоронил мечты и ее саму бы тоже закопал в итоге, но она успела увернуться от лопаты и сбежала. С другой стороны, Чарли прав: зрителям понравится история любви, а чем выше рейтинг – тем больше шансов выиграть, ведь голоса обмениваются на подсказки.