Конечно, беременна!

Вырывается и уходит, теперь уже уверенной походкой подымаясь по ступеням.

А я, как идиот, или совсем сопливый подросток, так и остаюсь на месте, любуясь ее длинными ногами и мечтая о том… В общем, лучше не мечтать, - а то очередной рабочий день снова насмарку!

Только вот пялюсь на Карамельку не я один.

Поворачивая голову, замечаю такого же замеревшего Арнольда. И взгляд у него, блядь, - ну вот совсем стеклянный. Не стану опускать глаза вниз – слишком уж я брезглив для таких наблюдений, - но вот совершенно уверен, что вовсе не покроем костюма он сейчас любуется! И меньше всего, конечно же, думает о том, чтобы эти ножки не споткнулись по дороге!

Кажется, не мне одному придется сегодня мечтать в душе, натирая мозоли на руках.

Но, блядь, от этого понимания приходит полная уверенность в том, что зубы непрошенного гостя будут сверкать своей белизной еще очень недолго!

- Можешь здесь и оставаться, - рычу прямо в лицо уроду. – А лучше бы подыскал себе офис покомфортнее.

- Ну что ты, брат, такого комфорта, какой я получил благодаря тебе, я вряд ли где-нибудь еще найду, – он все так же сверкает зубами, и я понимаю, - нет. Ни хрена не дурачок! Да он же просто тупо надо мной издевается!!!

- Меня ждут дела, в отличие от гостей столицы, - резко бросаю, отправляясь вверх по ступенькам вслед за Карамелькой.

Нужно иногда все-таки и сдерживаться, - в конце концов, моя задача не размазать его в кровавое мясо, а уничтожить и закатать ниже асфальта совсем по-другому!

Поэтому стоит взять себя в руки и спокойно заняться делами. Результатом которых станет позорное исчезновение этого никому на хрен не сдавшегося родственника с нашего горизонта!

- Нина, выдели моей помощнице кабинет, - бросаю на ходу, стараясь даже взгляда больше не бросать на Карамельку, уже топчующуюся в приемной. Потому что совсем с катушек слетаю, и одни только мысли и судорожные движения руками в сторону того, чтобы обхватить ее за тончайшую талию и уволочь к себе в кабинет, ловя ртом ее возмущенные стоны. Потому что знаю, как эти стоны меня возбуждают – как сто тысяч энергетиков и виагр вместе взятых. И, если я сейчас останусь с ней наедине, да еще и в замкнутом кабинете – ни одно из сопротивлений Карамельки ей уже не поможет. Да еще немного – и меня не остановят даже люди в моем собственном офисе!

- Аскольд Викентьевич, - впервые вижу Ниночку растерянной. – Там…

- Ну, что еще? – блядь, мало мне неприятностей? Новый день собирается мне преподнести еще одну?

- Арнольд Викентьевич, - невольно морщучь, слыша отчество отца применительно к этому недоразумению, - он… В ощем… На чердаке теперь можно считать, новый этаж нашей корпорации… Всю ночь его работники пахали. Там сейчас такая красота, - все наши смотреть бегают!

Вот же скотина! Но я только сцепляю зубы, - кажется, до скрежета и всеми усилиями воли разжимаю мгновенно сжавшийся кулак. « Спокойно, Аскольд, - напоминаю себе. – Ты цивилизованный человек и у тебя другие методы…» Но, блядь, самогипноз ни хрена не помогает! Его придумали или идиоты или слабаки, способные поверить в любую херню, в которой им очень хочется убедить себя самих!

Кабинет для моей помощницы, Нина, - я выдыхаю, вложив в голос все спокойствие, на которое способен. Ну, и еще немножечко – шипения, - без него я, похоже, в ближайшее время, - просто никак.

=49

Провожаю взглядом Карамельку, послушно цокающую каблучками за Ниночкой и удовлетворенно жмурюсь, отмечая, что она все же оборачивается на меня. Все-таки нужно будет начать с ней по-другому – но как же не хочется заходить издалека когда, когда уже был так близко!

Ладно, прикажу Ниночке цветы ей заказать. Надеюсь, ее оборона прорвется быстрее, чем я начну кончать в штаны!

Но, когда звонит телефон, я забываю о цветах и даже о напряжении, которое не отпускает вот уже так долго, что кажется, с момента нашего знакомства с девчонкой, прошла целая вечность.

- Да, мама, - даже прикрываю глаза, не представляя, как ей-то там с этим новым родственником. Хреновая из меня группа поддержки, - нужно было все же вчера к ней заехать.

Но, во-первых, отца видеть вчера не мог, вот просто физически, а, во-вторых, мне и самому тяжело было не сорваться. Так что, мое присутствие стало бы еще более хреновой поддержкой. Факт.

- Конечно, встретимся. Когда тебе удобно? Прямо сейчас?

Представляю, какой там у нее раздрай на душе, если она спозаранку, - и уже в городе. Обычно мама любит поваляться в постели, не говоря уже о том, что добираться ей сюда хороших часа два. Нет, все-таки лучше я бы позвонил ей вчера и забрал к себе. Надеюсь, хотя бы ей родитель сообщил про ублюдка более деликатно, чем мне и уж тем более не заявляя, что намерен наделить его какими-то правами?

- Здравствуй, - через пять минут я уже захожу в кафе напротив фирмы.

Мама выглядит не очень, - ну, это мягко говоря. Барабанит пальцами по столу, нервно прикуривает сигарету и ее слегка дрожащие губы накрашены неровно, - более сильного доказательства шока у своей матери я просто не знаю. К тому же, учитывая, что бросила курить она уже с несколько лет как, а сейчас пепельница полна окурков.

- Аскольд, - отодвигая явно не первую за это утро пустую чашку из-под кофе, она крепко хватает меня за плечо.

А я способен сейчас только мягко гладить ее руку, представляя себе, как заезжаю папаше по лицу. С хрустом. Еще и еще раз. Блядь. Ну, - изменял, ну родилось у тебя там что-то – на хрена все это наружу вытаскивать? И в дом тащить? Которым, между прочим, раньше был счастливым!

- Я хочу тебя попросить, - ее голос дрожит и глаза мама отводит глаза.

- О чем угодно, мам, - киваю, сжимая ее руку.

Реально, - сейчас я готов даже помочь ей оформить развод и даже к тому, что она будет жить в моем доме, жертвуя своей личной жизнью. И в глубине души надеюсь, что к просьбе, какой бы она ни оказалась, добавится и чистка физии папаше.

- Ты… Поласковее будь с ним, - выдыхает мама и прячется за очередной принесенной чашкой кофе.

- С кем? – мой кофе в этот момент выплескивается обратно, прямо в чашку.

- Как с кем? С Арнольдом, с кем еще? – она снова на меня не смотрит, но теперь уже я встаю и, обходя ее, заглядываю в глаза.

Зачем?

Наверное, мне просто нужно убедиться в том, что это – действительно моя мать. Женщина, всю жизнь любившая отца и полностью себя ему посвятившая. Та, которая каждый час ему звонила просто чтобы услышать его голос, - и это, на секундочку, же в те времена, когда я был достаточно взрослым, чтобы проходить у отца практику.

А не инопланетянка, которая ее похитила и завладела ее телом.

- Я вот ни хрена сейчас не понимаю! – обычно при матери я не выражаюсь, но, блядь, тут напрашивается даже очень много чего покрепче.

Это что – массовый психоз такой у всех? Помешательство? Психический вирус?

Арнольд – он точно из Англии, а не из племени вуду, которое тут всех на хрен заколдовало?

Но –нет, мамины глаза на месте.

Нет никаких черных дыр, расширенных до радужки зрачков и бессмысленно-отсутствующего взгляда.

Зато мои становятся совсем ошалевшими, когда я вижу, как к нашему столику приближается официантка с бокалом коньяка. Именно – бокалом, причем – полным.

- Мне того же, - бросаю, когда мать, впившись и ножку, начинает судорожными глотками пить его, как воду.

Может, - напиться до бесробудного беспамятства, а, когда я очнусь, мир, расшатанный каким-то сумасшедшим, встанет наконец на место?

- Ты понимаешь, Аск… Это ведь я виновата, - тихо выдыхает мать, тяжело выдохнув, допивая бокал до донышка. И это – она, которая больше двух глотков вина в жизни не пьет! Нет, мне нужно срочно возвращаться в настоящую реальность из этой бредовой! Любыми способами!

- Я ведь знала, что у него там… Эта Дженис… И… В общем, твой отец тогда собирался на ней жениться и переехать в Англию. Навсегда. Это я, а не она была любовницей… - закрыв глаза ладонями, она начинает тихонько всхлипывать. – Я виновата в том, что мальчик без отца вырос.