Страница 17 из 62
=23
Как будто услышав мои последние мысли о том, как именно я бы сдалась прямо на рабочем столе босса, - или это у меня в глазах так ярко мелькают картинки, щедро нарисованные богатым воображением, Пиранья, не забыв провернуть несколько раз ключ в замке кабинета Бигг Босса, смотрит на меня, как на прираздавленного таракана, даже приподняв очки, - видимо, удостаивая меня таким образом особой мерой пренебрежения.
- И чего вы все ходите? – вздыхает она. – Думаете, кому-то все это нужно? Вот эти ваши голые ноги, обтягивающие блузки, губы эти ваши, тьфу, рабочие? – Я так и представляю себе толпы паломничества к Аскольду таких вот полуголых красавиц, - ну воображение, я ж говорю!
- Думаете, нужны вы такие, да? Может, и да, - но только на несколько раз, - так, напряжение сбросить! А умному мужчине нужна жена какая? По-настоящему верная, надежная и умная! И, между прочим, во все времена жены исполняли функцию матери и экономки, - пока мужчина вершит великие дела, настоящая женщина занимается его финансами и домом! С умом занимается, а не на побрякушки себе растрачивает! И у меня, между прочим, даже комната своя в этом доме есть! Аскольд без меня – просто никак! Так что, пойми, детка, - тебе ничего не светит, максимум, быстрый перепихон. Так что даже не рассчитывай. И рот не раскрывай на чужое.
Ну, да, я поняла. Все проходящи, и одна Пиранья – вечна. И таки вечна, судя по виду. Хорошо ее нафталин сохранил, ничего не скажешь!
Но насчет не разевания рта, - это она погорячилась.
Он распахнулся сам собой, как у дурочки.
Это она сейчас – что?
Заявила свои права на Аскольда?
Она уверена, что станет его женой?
Ой, мамочки, удержите меня кто-нибудь от хохота, который свалит меня с ног раньше работы!
Интересно, - сколько шока может пережить человек за такой короткий срок? А ведь по моим меркам день еще даже и не начался!
Ну, ладно.
Я – человек добрый и не стану развеивать ее радужных иллюзий по этому поводу. А еще – не настолько щедрый, чтобы заниматься вещанием откровений тем, кто на меня смотрит так, как будто у меня за пазухой килограмм протухших яиц! Пусть себе мечтает человек, - может, у нее и другой радости в жизни нет!
Так что, попеременно вздыхая и похохотывая, - но тихонечко, - я отправляюсь к мрачно взирающим на меня со своей высоты шкафам. И даже не настаиваю, чтобы меня ознакомили со всем домом! А то, боюсь, моя хватка и сила духа не воспитаются, а сбегут отсюда, когда я увижу весь дом полностью!
Надменно хмыкнув, залезаю на высокий деревянный стул с причудливой резьбой, - даже если это и какое-нибудь произведение искусства, то ничего, послужит великому делу очищения этого дома от пыли и грязи! Я, между прочим, тоже не для этого создавалась, но, раз уж так вышло… Мы с тобой в одной упряжке, дружище!
И даже ухом не веду, слыша надменное и радостное хихиканье Пираньи, - потому что намерена всем и каждому доказать на деле, что Устиновы – не сдаются!
- Так и будете стоять и смотреть весь день? – вежливо интересуюсь, любуясь очередным подобием оргазма на лице Пираньи.
Вообще – что-то в этом есть, - нормальные люди и от качественного секса не всегда оргазм получают, а вот таким, как она… Да почти на каждом шагу! Хм… А, оказывается, моральной извращенкой быть даже где-то выгодно!
Внизу живота как-то тоскливо заныло и загудело, - я вспомнила, что не могу на самом деле вспомнить, когда этот самый настоящий оргазм у меня самой-то и был…
А еще, как-то совсем не к месту вспомнились почему-то сухие губы Аскика. И как судорожно они дернулись, когда мы подписывали контракт…
Ну, - до мелкого шрифта мне тогда было, что ли?
И плечи эти его… Такие… С играющими мускулами…
Как у настоящего тигра! Да и рычать он умеет не хуже, вот уж точно!
Так, Лиза, соберись! Высокий стул – совсем не то место, где стоило бы устроить себе головокружение!
А Аскольд Викентьевич – совсем не тот мужчина, от которого голова должна уплывать к чертям собачьим за тридевять оргазмов! Не тот!
Он ведь один раз меня уже из-за этой моей слабости кинул! И еще кинет! И, может быть, очень даже и не раз!
И вообще – это я его должна до паники довести, а вовсе не наоборот! Особенно, учитывая его грязное предложение договориться!
Но то, что было в полотеничке, почему-то меня совсем не возмущает…
А еще – не хочет, - ну вот никак, - удаляться из моего личного пространства, нахально пробираясь в него и маяча перед глазами!
Вот же…. Паразит! А еще – первый работодаель!
Вот – что я буду детям потом, гордясь своими жизненными успехами рассказывать? Что мой жизненный взлет начался с босса в полотеничке и неотступных мыслей на безымянной высоте с тряпкой в руках о том, что там под ним скрывалось?
Зараза, Крушинин! Испортил мне первые впечатления о достойной взрослой жизни!
Ну, ничего, ничего… Первый блин, говорят, всегда комом… А этот крепкий альфа-орешек все равно станет моей первой и бесспорной победой! Я справлюсь!
- Конечно, так и буду, - противный удовлетворенный до безобразия голос Пираньи выводит меня о размышлениях о моих будущих великих свершениях в жизни. – Вдруг ты еще стащишь что-нибудь? Кто тебя знает, а?
- Фу, Силанья Зарастовна, какой отвратительный сленг! « Стащишь!» Где только словечек таких понабирались? В институте благородных старых дев? А вас там не учили, что нужно обязанностями своими прямыми заниматься вместо того, чтобы любоваться на то, как другие честно работают?
Но Пиранью, похоже, ничем не прошибешь!
Она только радостно улыбается и скрещивает руки на груди, явно радуясь, что ей попался билет в первый ряд на это зрелище!
А я, решив больше не отвлекаться, снова оборачиваюсь к книгам, вытаскивая каждую бережно и сдувая поднакопившуюся пыль. Я – не Пиранья, в конце концов! Мне – работать надо!
Ну, - и кто бы сомневался, что и в этот раз победа будет за мной?
Уже через полчаса, расчихавшись, как будто она пытается подраться со звукоизоляцией, доказав, что ни одна из них не справится с ее оглушительными чихами, Пиранья, возмущенно и сердито цокая своими неуклюжими каблуками, скрылась в густом клубе пыли.
Надеюсь, теперь мы с ней увидимся не скоро!
А вот я учту на будущее, что нужно с собой прихватить марлевую повязку, а лучше – противогаз! А то совсем задолбалась задерживать дыхание!
Нет, ну, как Аскакий умудрился так зааскакить пылью свой собственный дом? Специально он ее разводит, что ли? Вот же неряха!
=24
К обеду меня уже шатало.
Причем, - везде и одновременно.
Колени подгибались и никак не желали распрямиться и заставить ноги стоять.
Руки – дрожали, как у алкоголика, - да что там дрожали, просто ходили ходуном!
Потому что никогда в жизни мне не приходилось перебирать, вытаскивать и возвращать на место столько тяжелых предметов. А еще – столько раз спускаться и подниматься снова на высокие стулья, перетаскивая их к другим полкам. А еще… Еще я сломала три каких-то навороченных железных швабры с кучей кнопочек и разными там прибамбасами , и пришлось таки реально ползать по полу с тряпкой!
Надеюсь, Аскольд в этой дребедени не разбирается так же, как и я, а отломанные запчасти я элегантно выбросила через окно, - никто и не заметит, уходя, подберу со двора и тихонечко выброшу где-то у своего дома…
Ну, и, конечно, - когда я в жизни так рано вставала? Да ни разу!
Так что мои несчастные опухшие веки закрывались сами по себе, а в голове шумело хуже, чем после целой ночи в ночном клубе с приличной дозой текилы, жаркими танцами и оглушающей музыкой!
Между прочим, уборка, оказывается, гораздо лучше фитнесс-клуба и даже персонального тренера, который занимается со мной лет, наверное, с пятнадцати! Потому что у меня болят такие мышцы, о существовании которых я даже и не подозревала в собственном организме!