Страница 46 из 47
Единорожка вновь сосредоточилась и проделала знакомые уже действия ещё раз. Эта попытка тоже не увенчалась успехом, и провалилась куда быстрее, чем предыдущая. В этот раз Сэнди даже не почувствовала, как её магия обхватывает вазу.
— Значит, вот как ты со мной? — слегка обижено произнесла единорожка, с укором смотря на вазу, что решила предать её в такой ответственный момент. — Зря ты это затеяла! Я заставлю тебя покориться мне! Это так же верно, как и то, что меня зовут Сэнди!
Единорожка гневно сверкнула глазами и вновь зажгла рог, намереваясь конкретно разобраться с непокорной вазой. Ей бросили вызов, и она не намерена сдаваться!
* * *
Когда единорожка отвлеклась от своего занятия, то заметила, что на часах стрелки показывали то самое время, когда к ней должны были зайти её друзья. Она оглядела себя и ужаснулась. Действительно, сейчас вид маленькой кобылки был тот ещё: встопорщенная шёрстка, всклокоченная грива, красные от напряжения глаза. К тому же её рог ужасно болел от затраченных усилий, ноя словно больной зуб. Временами голову пронзала резкая боль, словно раскалённый прут пронзал её мозг, внезапно вырастая из рога. Сэнди наскоро пригладила щёткой шёрстку и гриву. Щётка, словно в насмешку, легко поддавалась её левитирующей магии, не то, что эта противная ваза.
И тут Сэнди услышала какие-то громкие крики, что доносились до неё с улицы.
— А ну стой, поганец! — рассерженный крик Аой был слышен издалека. — Стой тебе говорю! А то хуже будет!
— Ты поймай сперва! — задорно ответил голос Куро.
Через мгновение он влетел в раскрытое окно комнаты, чуть не сбив с ног шустро отскочившую единорожку, и тут же захлопнул окно. Через миг после этого кто-то с громким стуком врезался в окно с той стороны.
— Мягкой посадки! — ехидно пожелал Куро, с интересом наблюдая за тем, как его сестра, отлипнув от окна, ссыпается на землю.
— Ну всё, паразит, ты доигрался! Пиши завещание! — долетел с улицы клокочущий от гнева голос Аой.
После чего пегаска явно перешла к конкретным угрозам. Сэнди вслушалась в рычащий голос Аой, что явно пожелала брату что-то очень и очень гадкое. Но что именно она ему желала, Сэнди не поняла, потому что не знала языка, на котором говорила Аой. Только и по её интонациям всё было предельно ясно.
Впрочем, Куро никак на это не отреагировал, хотя от той ярости, что содержалась в голосе Аой, его должно было разорвать, как минимум, на тысячу мелких жеребят.
— Чик-чик — я в домике! — ухмыльнулся Куро, демонстрируя в своей улыбке, направленной единорожке, практически весь набор зубов. — Привет, Сэнди! Ты извини, что я так бесцеремонно ввалился к тебе, но я просто не мог упустить такой шанс!
"А ничего у него улыбка, — подумала Сэнди. — Впечатляет".
— А если бы окно разбилось? — поинтересовалась единорожка.
— Ты что?! Это же невозможно! Его мама Трикси в прошлый раз зачаровала! Когда я его вам мячиком случайно разбил. Не помнишь, что ли?
— Помню такое, — кивнула Сэнди. — Ну и что?
— Как это что?! — возмутился пегасик. — Мама Трикси сказала, что больше я это окно не разобью! А мама Трикси никогда слов на ветер не бросает!
— Ку-у-уро-о-о-о! — донёсся от двери рычащий голос сестры. — Ты готов умереть?!
— Предлагаю перемирие, — предложила Сэнди. — Если вы мне тут всё разнесёте — я обижусь! Я только вчера тут прибралась!
Взъерошенная Аой смерила брата злобным взглядом, но не стала продолжать конфликт, прошипев ему многообещающее:
— Ладно, живи пока!
— Чего вы опять не поделили? — поинтересовалась единорожка, смотря осуждающим, как она хотела верить, взглядом на друзей
— Да ничего такого серьёзного не произошло, — фыркнул Куро.
— Ничего серьезного?! — взъярилась Аой. — Значит, сунуть нос в мой личный дневник — это ничего серьёзного? Признавайся, гадёныш, читал его?!
— Да как можно, сестрёнка! — почти натурально возмутился Куро. — Вовсе я не читал! Только комментировал написанное, невидимыми чернилами! Да и как я мог его прочитать, если ты пишешь там на русском, да ещё и инитиумнарскими рунами?! Такое мне, дебилу, вовек не осилить!
— Что?! Комментировал?! — возмутилась Аой, раскрывая скрывавшуюся до этого момента под крылом, общую тетрадь.
Сэнди заметила, что глаза подруги сменили цвет, когда она вглядывалась в покрытые рунами страницы.
— Видно в ультрафиолете! — выдохнула она. — Точно комментировал!
— Там ещё и иллюстрации есть, — скромно потупился Куро, — на той странице, где ты описывала своего идеального особенного пони. Глянь, похоже получилось? Я, конечно, не художник — я только учусь, но я очень старался!
— Гр-р-р-р! — зарычала Аой. — Как тебе это только в голову пришло?!
— Это не я! Это всё Хайнлайн виноват, — скромно признался брат, неловко проведя копытом по ворсу ковра, застилавшего комнату.
— Хайнлайн? — удивилась пегаска. — При чём тут Хай... а, "Марсианка Подкейн"! Что ж... действительно, похожая ситуация.
— Агась! — ухмыльнулся брат. — Или ты думала, что одна книжки умные читаешь?
— Ничего, братик, я тебе отплачу! Даже не сомневайся! Я же тоже могу добраться до твоего дневника! — пообещала Аой.
— Ха! Кому вообще сейчас придёт в голову вести дневник на бумаге? — спросил Куро. — Я все свои записи храню в своей нейросети. А там квантовое кодирование и ключ шифрования охуфигительной длины! Такое тебе, сестрёнка, вовек не расколоть! Впрочем, ты до него и вовсе не доберёшься!
— И я вновь напоминаю, что мне крайне дорог порядок в моей комнате! — напомнила Сэнди, увидев, что у Аой снова встаёт дыбом шерсть на загривке.
Куро не стал больше провоцировать сестру и промолчал. Он вместо этого развернулся к Сэнди и спросил:
— А чем ты тут занималась? До того, как я влетел в комнату, я заметил, что ты гипнотизировала взглядом вон ту вазу!
— Ага, — кивнула жеребёнка. — Уже час её гипнотизирую, но никак не могу заставить взлететь!
— Так ты домашнее задание делаешь? — догадалась Аой. — И что тебе задали?
— Поднять что-нибудь тяжёлое в воздух, — пояснила единорожка, тяжело вздохнув. — Только у меня что-то ничего не выходит. Если с перьями или, там, с щёткой — никаких проблем, то вон ту вазу поднять — совсем не получается!
Аой тут же подошла к стоящей на тумбочке вазе и легко приподняла её копытом.
— Хм… — пробормотала она. — По крайней мере ваза не приклеена к тумбочке и её можно поднять.