Единственнная для альфача

– Да, я все слышал, – ответил он. – Ты, наверное, имеешь в виду свое признание насчет Дамира?

– Да, – вздохнула она, заливаясь тихими слезами от боли. – Я не могла тебе сказать… Я боялась что тебе еще рано становиться отцом… Что тебе это еще не нужно…

– Малышка, – Ильгар открыл входную дверь и впустил Ену в клинику, – я догадался об этом. Для меня это не стало сюрпризом. И посмотри на меня, где я не готов стать отцом? Я люблю Дамира. Сразу полюбил. И даже если бы он был не моим сыном, я бы полюбил его без этого. Он – мой. У нас все будет хорошо.

– Спасибо, – Ена снова залилась слезами. – Я так боялась, что ты отреагируешь по-другому.

Ильгар осторожно обнял свою любимую девушку и довел ее до регистратуры. В следующую же секунду Ену усадили в кресло-каталку и повезли в процедурную.

Ильгар же, как и обещал, уселся в зале ожидания и извлек термос. Однако перелить молоко в бутылочку было сложно. Дамир так и норовил ручками влезть в горячую жидкость.

– Я помогу, – вдруг вызвалась Варвара Павловна. Она перелила молоко в бутылочку и принялась дуть на него, чтобы немного остудить.

– Да-а, Варвара Павловна, – протянул Ильгар. – Я не ожидал, что вы сможете продумать такую хитрую стратегию. Моими же руками устранить Марата, а потом опять же меня во всем обвинить.

Женщина ничего не ответила. Она не знала как себя вести.

– Вы боитесь меня, ведь так? – Ильгар не хотел жалеть женщину. Как минимум из-за того, что по ее вине чуть не погибла Ена. Он не собирался ей этого спускать. – Боитесь, что я разрушу вашу организацию. Но ведь и вы ее не удержите. Вас не послушалась ваша же охрана. Я могу выяснить, конечно, кому они собирались вас продать, но, думаю, особого толка от этого не будет. Сейчас, после смерти Марата, каждый готов будет разорвать все, что принадлежало ему. Врагов у него хватает. Он просто подкупил вашу охрану, как когда-то вы подкупили… Кстати, кого же из его дома вы подкупили?

– Почти каждый из его рабочего персонала был от меня, – женщина держала свою гордость и даже сейчас не признавала победу Ильгара. – На момент, когда ты появился было двое: начальник охраны и горничная Ены. Они мне обо всем докладывали.

– И для вас стало неожиданностью, что Всеволод выбрал меня в качестве телохранителя для Ены? – усмехнулся Ильгар.

Дамир в этот момент совершенно не хотел пить молоко из бутылочки, протянутой бабушкой, и пока просто старался развлечь себя, ощупывая Ильгара.

– Да, – призналась она. – Я думала Всеволод разорвал с тобой все связи. Но он перестраховался. Он-то знал от кого у Ены сын.

– И вам не жалко было нападать на собственного мужа? – Ильгар прищурился.

– Он отнял у меня все и продолжал отнимать последнее, – оправдывалась женщина. – Я просто хотела ему пригрозить. Я бы не избавилась от него. Больно чести много.

– Ненависть вам совсем не идет, – Ильгар никогда не признавал ни чьих авторитетов. – Вы сами себя погубили этой ненавистью. Испортить Ену или Дамира я вам не дам. Учтите. Хотите общаться с дочерью, поработайте над собой. А уж к Дамиру я вас подпущу только после очень значительных перемен. Если вообще когда-нибудь подпущу.

Варвара Павловна поджала губы, но на этот раз промолчала.

– Вас больше никто не послушает, – продолжал Ильгар. – Вы раскрыли себя, и за вами может начаться охота. Предлагаю вам единственный правильный вариант: вы передаете мне организацию, абсолютно всю. Я сумею распорядиться ее активами правильно. Вы превратили ее из своего рода охранной благотворительной организации в свое собственное оружие мести. Поэтому либо вы ее мне отдаете, и я возвращаю ей прежний статус, либо прямо сейчас можете с ней попрощаться.

– Тебе?! – вспыхнула женщина. – Да никогда! Ты…

– Я практически муж вашей дочери, – смело заявил Ильгар. – И в ближайшие дни я увезу ее в другую страну. Не хочу, чтобы кто-то еще посмел ей угрожать. Я также буду защищать Всеволода. Я вижу как его любит Ена, поэтому считаю своим долгом позаботиться и о нем. А вот что насчет вас. Тут я еще думаю.

– Мне не нужна твоя защита! – для женщины это стало последней каплей. – Ена останется со мной…

– Нет, – уверенно заявил Ильгар, и Варвара Павловна поняла, что он прав.

– Я отправил вашего нотариуса в аэропорт, – доложил Ильгар. – Если он еще не улетел, в чем я уверен, то мы можем оформить все бумаги прямо в течение часа. Решайтесь. Лично я ничего не теряю. А вы уже все потеряли.

На этот раз Варвара Павловна сокрушенно выдохнула и устало опустилась в кресло. У нее не осталось сил на решение, и она просто уронила лицо в ладони.

– Я звоню нотариусу, – Ильгар просто поставил женщину перед фактом. – Готовьтесь передать мне организацию. И еще: по моим данным тех троих, что сопровождали вас, уже перехватили. По моему указу их допросят, да и выбросят. Мне их информация особо ни к чему. Просто, чтобы на будущее усвоили, с кем им нельзя связываться.

Женщина молчала. На этот раз она чувствовала себя абсолютно раздавленной.

– У Ены нет перелома, – также сообщил он, указывая на наушник. – Я все еще ее прослушиваю. У нее трещина. Ей наложат шов и повязку. Но она, упрямая, отказывается от лидокаина. До чего же иногда она бесстрашная… моя малышка Ена.

Ильгар не заметил, как уединился в своих мыслях с Еной, а у Варвары Павловны вдруг кольнуло в сердце нечто материнское. Именно сейчас, несмотря ни на что, она была рада, что у Ены такой защитник. Все-таки Ильгар ее любит. И любит своего сына. Варвара Павловна больше не имела права вмешиваться в их жизнь. А значит, ей все-таки нужно отдать свое детище – организацию.

Почему же все самое ценное досталось в итоге Ильгару женщина не понимала. Но сделать с этим ничего не могла.

Глава 57.

– Доброе утро, любимая, – Ильгар мягко притянул меня к себе, а я тут же зарылась ему носиком в шею. – Как спала?

– Хорошо, – выдохнула я и обвила его шею руками. – Мне очень хорошо с тобой.

– А мне с тобой, – Ильгар осыпал мою макушку поцелуями. – Я люблю тебя. Безумно люблю.

– А где Дамир? – сонно пробормотала я, ощупывая пространство рукой.

– Не волнуйся, – Ильгар ласкал меня поцелуями. – Он с нянечкой. Они в соседнем номере.

– Хорошо, – выдохнула я и еще плотнее прижалась к моему мужчине.

Я жила в том самом номере, куда меня привез Ильгар перед похищением. Прошла уже неделя с момента как мы здесь. Трещина на правой руке проходила очень быстро. Если не снимать эластичный бинт, то я почти не замечала никакого дискомфорта. А вот порезанная рука заживала дольше. Был разрыв мышцы, поэтому тут реабилитация могла затянуться. Но все же главное, что у меня была хотя бы одна здоровая рука, и я могла обнимать и прижимать к себе Дамирку.

Кормить его было проблематично. Ильгар приносил мне его и укладывал рядом на кровать, чтобы я не держала его на руках. Я без всякого смущения теперь кормила сына при Ильгаре. А нянечка Дамирки была такая энергичная и жизнерадостная девушка, что все активности у него были расписаны по минутам.

Кажется, этой девушке было уже около двадцати лет, но она выглядела как неоперившийся подросток, да и по характеру была такой же. И хоть сначала я восприняла ее в штыки, не желая доверять сына такой несерьезной особое, но она быстро покорила мое сердце.

После больницы мне был прописан постельный режим. У меня был выбор: либо тотальный постельный режим, но без лекарств, либо умеренная активность, но с лекарствами. Не трудно догадаться, что я выбрала. Я посчитала, что Дамирка переживет отсутствие игр с мамочкой, но вот что он точно не переживет – это прекращение кормления. Он еще явно был не готов к переходу, а я и не торопила его. Мы все успеем.

Мама по иронии судьбы поселилась в том странном доме с врачами, где находился мой отец. Он тоже шел на поправку, и в ни в чем не винил свою жену. У нас с папой был одинаковый характер, и, наверное, ничто в жизни не могло нас опустить до осуждения кого-либо. Маме же тяжело было с этим справиться, но выбора не было. Теперь и за ней велась охота, хотя довольно пассивная. Ее просто объявили в розыск – и все.