Собирай меня по осколкам

- Чт… - но договорить Маше было не суждено. Пуля на вылет и дикое желание сорвалось во все тяжкие: я наклонился, обхватил ее за шею и прильнул к губам. Жадно, страстно. Это был пожар, идущий из моей души. Упоительный, яркий, и бесконтрольный. Он не должен был никогда закончиться.

Это был поцелуй со вкусом тоски, разделяющей нас почти три года. Поцелуй со вкусом ее помады, которую я должен был забыть, но почему-то до сих пор помню. Поцелуй ненависти и боли. Я отчетливо чувствовал, как она меня ненавидела. Поцелуй моих внутренних страданий без нее.

Поцелуй пламени и льда.

Возбуждающий до искр в глазах.

Я перестал себя контролировать. Обхватил Машу вокруг талии, резко дернул на себя, прижимая ближе. Хотелось ее тепла, ее тела. Она обвила мою шею, скользнув к волосам. Я развернул Машу, и направил в сторону коридора, продолжая скользить по телу, сминая ткань платья, не зная запретов. Яркие ощущения простреливали, а мои пальцы нагло гуляли там, где давно не были: ее бедра, плечи, грудь.

В какой-то момент мы оказались возле тех самых открытых дверей. Я приоткрыл глаза лишь на секунду, чтобы понять, где находимся. А потом снова вспышка: подхватил Машу на руки, занося в комнату, куда привозят раненых и больных. Хотя сейчас мы тоже были больны – друг другом.

Захлебывались в чувствах, тонули в любви, от которой нет лекарств, и над которой время не властно. Я жадно срывал с губ Маши поцелуи, она в ответ иногда прикусывала меня, но не отпускала, словно боялась, что если отпустит, мы больше никогда не соприкоснемся.

В комнате я уложил ее на кушетку, а потом накрыл собой. Как же чертовски круто она целуется, как вкусно пахнет, как громко бьется ее сердце. У меня рвало крышу от одного осознания, что мы творим.

Не сдерживаясь в желаниях, я скользнул рукой под ткань платья, а потом и вовсе задрал его, упираясь своим возбужденным телом. Мы могли бы сойти с ума, могли бы стать единым целым. Но незнакомый женский голос неожиданно прервал.

- Да что вы себе! – завопила женщина. Маша тут же отпрянула от моих губ. Тяжело дышала, смотрела с секунду другую на меня, а когда сообразила, что к чему, резко оттолкнула. Я чуть на пол не свалился, чудом удержал равновесие.

- Как не стыдно! Это же больница! – на весь коридор причитала тетка в белом халате. Маша подскочила из горизонтального положения, быстро поправила платье, опустила голову, видимо сгорая от стыда. Я же присел на кушетке, провел рукой по лицу, проклиная дуру медсестру. Ну, неужели нельзя было пройти мимо. Серьезно! Они что сексом никогда не занимаются.

- Девушка! А вы! Да как же! Где главрач! Наталья Андреевна! – звала на подмогу женщина.

- Простите, - смущенно выдала Маша, и не глядя на меня, шмыгнула из палаты. Я тоже подскочил, думал, пойду за ней, но тетка загородила проход. Она еще в два раза шире, шкаф ходячий.

- Дайте пройти, мадам! – затребовал громко.

- Ага, да конечно! Как вам не стыдно!

- Отойдете или подвинуть вас? – крикнул раздраженно. Уварова точно сейчас сбежит, я ее знаю. Она и без таких засадных ситуаций деру делает.

- Хам! Таких как вы в больницу даже брать нельзя! Стыдоба! Кто ваш врач?

- Это моя жена! – не выдержал, повышая голос. – С чего мне должно быть стыдно? Отойди, тетя! – прорычал. Она качнула головой, но все же сделала шаг в сторону. Ноздри ее раздувались так, что казалось, оттуда скоро пули вылетят.

Я выбежал в коридор, однако ни Маше, ни ее вещей уже не было. Твою ж! Пошел к выходу, переходя на бег. Вытащил из кармана мобильный, начал звонить. А в ответ мне бесконечные гудки. Выскочил на улицу, впервые за несколько дней, между прочим. Огляделся, выругался матом, да только не помогло.

Снова набрал. Недоступен абонент, сказал женский голос. Черт. Очередное пошел нахер случилось. Да за что!

Глава 33 - Маша

Что-то пошло не так! Его прикосновения, голос, запах – я потеряла контроль, поддалась желаниями. Ноги подкашивало от поцелуя, сердце стучало навылет, мне не хватало кислорода, но казалось, он и не нужен. В ту секунду я готова была умереть, лишь бы поцелуй никогда не заканчивался. Сама скользила по телу Тимура, теребила его волосы, прикусывала нижнюю губу. Искры в глазах, помешательство рассудка.

Время остановилось, все звуки пропали, краски померкли, только наши страстные поцелуи. Мне казалось, под ногами нет ни плитки, ни земли – ничего. Мне казалось, мир вокруг испарился, и я тону в горячих объятиях.

А потом женский голос, удар реальностью по вискам. Ох! Как же стыдно было, щеки обожгло жаром. Тимур еще платье задрал мое, вот за что, откровенно говоря, надо было ему высказать. Где были мои мысли в тот момент? Ах, ну да. Витали в космосе, рассыпались на тысячу молекул и не планировали собираться в одну единую материю.

Когда, наконец, пришла в себя, пулей выскочила из кабинета. Схватила вещи и побежала, стараясь на ходу накинуть куртку, шапку с шарфом. Не оглядывалась. Просто бежала, поскорее к воздуху и подальше от Тимура. В кармане еще как назло начал вибрировать телефон, оставляя один пропущенный за другим. Но я не реагировала.

Уже после, спустившись к дороге, остановилась, отдышалась. Вытащила сотовый и глянула на экран. Тим. Он звонил сейчас и много раз, пока пыталась побороть смущение и стыд. Надо было злиться, вспомнить все обиды и недопонимания, но я почему-то улыбалась. В груди разлилась волна теплоты и нежности. Я легонько коснулась нижней губы, медленно проводя пальцем по ней.

Пару минут назад мы целовались.

Меня лихорадочно пробивало непередаваемое ощущение вернуться в плату. Внизу живота сладко ныло, покалывало. Мне стало вдруг смешно, да так сильно, что я, не сдерживаясь, засмеялась в голос. Как же давно такого не было. Однако в ту же секунду сделалось страшно. Выходит, Авдеев может творить всякие гадости, а я потом запросто его буду прощать? Ну, нет! Он должен был хотя бы извиниться или поговорить. Объяснить все.

Разозлившись на себя и на Тимура, я перевела телефон в режим полета. Не хочу с ним разговаривать. Пусть он и целуется умопомрачительно, до такой степени, что у меня спину осыпает мурашками, но это не повод сдавать баррикады.

С такими тяжелыми мыслями, я поплелась домой. Однако и в пути, и уже, будучи в кровати, продолжала прокручивать наш поцелуй. Телефон включать не стала, просто лежала на кровати, подтянув под себя ноги, и как последняя дурочка улыбалась. Мне искренне хотелось верить, что у нас все было по-настоящему в прошлом, что по-настоящему и сейчас. Но сомнения – штука сложная. Пока они есть, надежный корабль не построить.

Всю ночь я маялась. Мыслей вагон и целая тележка, ответов нет. Можно было самой поднять волнующую тему, да как-то не знаю, уж не после таких жарких поцелуев. Хотя теперь я даже не знаю, как к Тиму в больницу идти. Вдруг для него это ничего не значит. Сорвался, поддался животному инстинкту. С другой стороны, это не похоже на Тимура.

Утром я решила, что отложу пока вопрос. Названивать сама не буду, приду через пару дней. А там видно будет. Надо просто немного остыть, голову привести в порядок.

В универе меня поджидала тоже тяжелая ноша. Наталья Викторовна, преподаватель по рекламе в СМИ, решила устроить нам тест. Она вообще любительница внезапных проверок. Вроде молодая, улыбчивая. Парни на нее частенько поглядывают. Однако строгости выше головы. Нет, я строгих сама люблю. С такими заниматься проще, уже как-то не отложишь в нижний ящик. Но из-за Тимура я в принципе все предметы отложила. Бегала к нему, думала о нем. Короче этот тест меня совсем не обрадовал.

Сдала я его самой последней, и то на пару вопросов не ответила. Думала хоть домашки не будет, однако Наталья Викторовна задала в два раза больше и притом на завтра. Выдала всем темы докладов, сказала еще, потом на плагиат проверять будет. Народ знатно завыл, а ей хоть бы что.

- Слушай, а пошли в библиотеку или ко мне? Вместе сделаем? – предложила Соня, когда мы шли по коридору.