Страница 11 из 74
— Да б… — запнулась. А потом что-то видимо для себя решила, продолжила, — Начальство приказало попытаться тебя завербовать.
— Хохо, — наконец встал ровно, — Я смотрю, легких заданий вам не дают.
— Сама не рада.
— Ну чтож, давайте попробуем. Продайте мне эту ручку.
— Что, прости?
— Извините, имею ввиду, разрекламируйте мне работу на Гравис. Что мне она даст? Какие выгоды?
Женщина начала. А я снова погрузился в свои мысли. Уж больно мне не нравилась моя идея побега. Нужна другая!
— Ты опять меня не слушаешь⁈
— Да что вы, что вы. Я весь во внимании. В принципе, я почти согласен. Вот только один важный момент надо прояснить!
Женщина аж подобралась.
— Какая у меня будет зарплата?
Ступор. Не такого она вопроса ожидала.
— Ааа, сколько ты хочешь?
— Ууууу! — показал я мимикой, что мои требования очень высоки. — Хочу четыре жены и огромный бассейн у моря.
— Хорошо, — осторожно говорит она.
«Я что, такой хороший актёр? Или она и правда не понимает, что я придуриваюсь?»
— Тогда я согласен? Где получить значок и сдать эту хрень?
Кладу руки на обруч. Разряд.
«Тварь… этот план отменяется. Да и вряд ли я успею разорвать эту хрень. Только руки поломал бы».
— Мда, что-то я совсем теряю форму, — покачала головой женщина, — Стоило ожидать такой реакции.
Секунда. Прихожу в себя. Наконец, понимаю всю безнадёжность ситуации. Внутри поднимается злость.
— Вы всерьез думаете, что я буду на вас работать⁉
Проходит несколько секунд тишины.
— Наконец-то настоящий Инк. Но куда же делся наш веселый клоун?
— Ножи точить ушёл.
— Ладно. Раз ты не хочешь слушать, то я покажу. Покажу твою сторону. Сторону, на которой ты воюешь, — она вновь повернулась к детям, — Что ты видишь?
— Детей?
— Верно. Как и сказала, это наше будущее. И я имею ввиду не какой-то отдельно взятый город, а весь наш мир в целом. Рано или поздно, они встанут на наши места и попытаются восстановить то, что мы не смогли, — пару секунд всматривались в младенцев, — Пойдём дальше.
Мы вновь пошли по коридору. В этот раз медленнее. По бокам так же были окна, за которыми снова находились дети. Я успевал их рассмотреть. А когда начал замечать странности, Ина вновь заговорила.
— Сейчас мы находимся под роддомом Мадифы. Данный коридор является одной из самых охраняемых тайн города, которая появилась сравнительно недавно. И не без помощи нас.
Понятное дело, кого она имеет ввиду под «нас» и если это место, инициатива Грависа, значит с Мадифой у них дела как минимум пару лет, если не больше.
— Изначально аборт — это достаточно грязная и неблагодарная процедура. Но мы внесли некоторые коррективы. Если Мадифе не нужны дети, мы их заберём и даже заплатим. Мады медики способны оценить процент мутации плода, уже на 15 неделе. В восьми случаях из десяти, этот процент очень велик и принимается решение для абортирования. Раньше на этом история заканчивалась. Но сейчас…
Не знаю, известно ли тебе, но уже на 22 неделе плод способен выжить вне тела матери. Понимаешь, к чему я веду?
— Понимаю и пока лишь сильнее убеждаюсь в том, что вы на всю голову отбитые.
— Мы отбитые? — даже остановилась женщина, — Эти дети были бы мертвы. А мы даём дом! Ведь они буквально не нужны своим родителям. А знаешь почему⁈ Подойти поближе.
Я приблизился к стеклу, чтобы рассмотреть ребёнка, на которого указывает женщина. Малыш имел серый цвет кожи, а когда он зевнул, я увидел крохотные клычки.
— Он плод своих родителей. Ошибка, которую они просто захотели стереть. Вот он результат той системы, что ты защищаешь. Вот, что нас ждёт, если изменённые будут продолжать размножаться. Думаю, ты знаешь про племена одичалых зелёных людей, скитающихся или живущих под пустыней нашего мира. Не знаю, известно ли тебе, но эти зеленошкурые с каждым годом, всё сильнее и сильнее вырождаются. Мутации не позволяют им оставить жизнеспособное потомство. Вот наше будущее, если ничего не предпринять.
— Ага, а упомянуть, что это, — киваю на ребёнка, — происходит из-за грязного пути развития, ты забыла? Легче же сказать, что все изменённые зло и между ними нет различий.
Женщина смотрела на меня с минуту. Видимо для неё стали неожиданными мои познания в этой теме. Как же вовремя Артифик решил мне рассказать их разговор с Робуром.
— Как ты говоришь, грязный путь лишь ускоряет то, что нас всех ждёт. Но любой из путей, связанный с изменёнными, ведёт к этому. — кивнула она ребёнка.
— Ложь. Чистый путь из поколения в поколение, лишь усиливает дар, нет там никаких мутаций.
— И кто это тебе сказал? Мад? Послушай другое мнение. Мутации накапливаются из поколения в поколение и в итоге мы просто выродимся. У половины из этих детей, уже никогда не будет потомства.
«Не удивлюсь, если оставшуюся половину, вы обесплодите сами».
— Хорошо, предположим это так. Но что это за выход такой? Убийство людей просто потому, что те родились не такими, как все?
— Ты видимо не до конца понимаешь мою философию. Убить нужно тех, кто отчаянно держится за идею изменённых. Идею того, что один человек имеет право обладать силами Бога. Остальных же достаточно лишать возможности продолжать свой род. Так постепенно генофонд сам собой очистится. Да, это жестко, но эта вынужденная мера, иначе мы вымрем.
Я стоял и пытался найти аргумент в свою защиту. А что если это правда? Что если, даже чистый путь ведёт к мутациям, которые постепенно убьют всё человечество?
— Мне нужны доказательства! — решил я для себя.
— Хорошо. Идём за мной.
Мы вчетвером прошли в самый конец коридора, который здесь нашёлся.
— Это особенная комната. Знаешь почему? Это дети последователей, так называемого чистого пути. Как видишь, их намного меньше. Но и не мудрено, человек всегда стремится к быстрой силе, грязный путь это даёт. Чистый же путь намного дольше, но как видишь, итог тот же.
— Но я не вижу…
В комнате лежали самые обычные дети.
— Гены это то, что не видно, но важно. Процент мутаций у них намного меньше, но как видишь, от них отказались. Процент мутаций достиг 20 пунктов. На этом этапе, внешних мутаций ещё не проявляется. Но родители, последователи чистого пути, так сказать, не хотят рисковать и повышать количество мутаций в генофонде семьи.