Вредина для мажора

– Я тоже, – поддакнула Катя.

– Да ну, серьезно! Почему нет?

– Потому что. – Заявила обе, как по команде. А еще говорят с двумя женщинами проще, чем с одной. Фиг там! Хуже, адово хуже.

– Ну и ладно! А я поем! А вы сидите и люстры рассматривайте.

– Ром! – шикнула Катерина. С каким напором на меня посмотрела, аж в чертики в глазах забегали. Уверен, не будь здесь бабушки, она бы уже кидалась колкостями.

– Что?

– Вставай! – решительно заявила Рина. Резко поднялась, глянула на бабушку, которая, кажется, обрадовалась такому решению.

– Я не понял, это заговор?

– Вставай! – повторила Катя.

– Роман, – произнесла генеральским голосом ба. Ну все, приехали. Спелись две Клавы на мою голову. Тут уже и протестовать смысла нет.

– Ладно. Что взамен-то, уважаемая? – обратился я к Кате. Эта ее косичка, рост маленький, худенькая, как тростинка – идеальный образ Золушки, фартука только не хватает.

– Надежда Петровна, разрешите устроить вам три гастрономических свидания? Ну и тебе, Роман, как там тебя по батюшке? – вскинула она бровь, поглядывая в мою сторону.

– Викторович я. Ну поехали, посмотрим, что за гастро-приключения ты нам устроишь!

Первое место, куда мы приехали, оказалось маленькой пиццерией на отшибе города. Здание еще такое тусклое, стены грязные. Я бы никогда не подумал, что там умеют готовить. Однако за триста рублей нам принесли большую пиццу и… черт возьми, она была вкусной. Ничем не отличалась от тех, что я пробовал в дорогих ресторанах. Да и бабушка оценила. Заведение ей напомнило молодость.

Вторым местом стал Эрмитаж. Совдеп в моем понимании, еще и эти стулья с дырками на коже. Но картошка и эклеры, будто прямиком из детства. Помню, именно такие привозил отец по выходным, когда проезжал мимо кондитерской. Ба тоже заценила, даже поделилась воспоминаниями про деда и их первое свидание.

На конец Катя оставила парк. Я сперва не понял, зачем она нас притащила сюда. Погода хоть и теплая, но мы взрослые уже. Хотя я и ребенком здесь бывал нечасто.

– И что мы тут будем делать? – спросил, вышагивая вперед. Людей почти не было, зато лавка с воздушными шариками ломилась от разноцветных мордочек и зверюшек.

– Работает! – закричала радостно Рина, и побежала вперед. Будто если не ускорится, не успеет за последним… судя по всему мороженым. Деревянная будка с простеньким названием «Вкусно и сладко» не выглядела привлекательно, а уж тем более не вызывала желание оставить там деньги.

– Мягкое… это как? – поинтересовалась ба, читая меню. Мы подошли ближе, и на белой табличке рассматривали прейскурант, если это можно было так назвать, конечно. Всего три вида, не разгуляешься.

– Это очень вкусно, – сообщила Катя. – Вы любите шоколадное, как я поняла?

– Угу, – кивнула ба.

– Ром, а ты?

– Клубничное он любит, – ответила за меня бабушка. Я удивился, даже мать не знает таких мелочей. Почему-то стало приятно, захотелось улыбнуться.

– Тогда нам два шоколадных и одно клубничное, – озвучила Рина заказ. Вытащила кэш, но я снова опередил ее. Протянул карту.

– Простите, у нас только наличка.

– Вот, – настояла Катя, оставляя двести рублей в прозрачной тарелке для денег. Я замялся – ненавижу, когда девушки за меня платят.

– Давай перекину тебе, Рина.

– Забей. И прекращай меня так называть! Я Катя!

– А мне Рина больше нравится, – хмыкнул. Вдруг подул ветер, теплый осенний ветер. Солнце припекало плечи и голову, но уже не так, как летом. Я смотрел на белые облака, думал о родителях и бабушке. А потом перевел взгляд на Катю и поймал себя на мысли, что у нее красивая улыбка. Искренняя. Наивная. Как у пятилетнего ребенка.

Странно. Мне казалось, таких девушек уже и не осталось. Все пытались строить из себя принцесс, быть теми, кем не являются.

– Прошу, – произнес парень, протягивая нам мороженое.

– Спасибки, – кивнула Катерина. – Держите, Надежда Петровна. Ром, а это твое.

– Я думал, оно будет типа мягкого… – не понял я, рассматривая картонный стаканчик.

– Да нет, оно с бисквитом внутри. Это очень вкусно. Попробуй!

– Если мне не понравится… – запротестовал, хотя бы уверен, понравится. Все, что выбирала сегодня Катя, было вкусным. Хоть и выглядело не всегда аппетитно.

– Ой, какая вкуснятина, – покачала головой бабушка.

– Ром, пробуй! – настаивала Рина. И я попробовал. Мягкое, нежное, и с кусочками бисквита. Забавно, но нечто похожее мы ели в Стамбуле, когда летали туда с Ником, моим лучшим другом.

– Пойдет, – соврал, как и в предыдущие разы.

– Какой ты все-таки, – покачала головой Катя, прищурившись.

– Невероятный? – вырвалось у меня. Потом подумал, что бабушка здесь и стоит следить за языком. Рина тоже видимо об этом подумала, и быстренько переключила тему. Начала рассказывать бабушке про парк, случай из детства, ее любимую карусель.

Мы прогуливались по широкой тропинке, вдоль берез и железных лавочек. Мимо проходили люди, мамы с детьми. Словно сегодня самый обычный выходной день. Словно я с Катей и бабушкой постоянно провожу время вот так.

Глупо отрицать, что мне понравилось. Наверное, просто нужно дозировать: клубы, яхты, рестораны и иногда выбираться на воздух. Смотреть по сторонам, есть мороженое, и наслаждаться осенним солнцем. А может быть не иногда.

– О! Нифига себе, – воскликнул я, останавливаясь возле стариной карусели. – Это «Ромашка»?

– Она самая, – кивнула Катя. И я поймал себя на мысли, что в детстве хотел прокатиться на ней, да кто бы разрешил.

– Я всегда хотела попробовать, – вдруг проронила Рина.

– Ты про «Ромашку»?

– Ну, так идите, – подтолкнула бабушка нас. И снова эта ее странная улыбка, а в глазах Наполеоновские планы. Та еще интриганка.

– Да она в воздухе развалиться, – включил заднюю я. Уж больно скрипела карусель из детства.

– Струсил? – произнесла фальцетом Катерина.

– Пошли! – тут же согласился. Ну потому что Роман Филатов не приемлет понятие «струсил». Даже если эта фиговина разлетится вдребезги, пока будет крутить нас сотый раз по кругу.

– Уверен, Ро-моч-ка? – явно издевалась Катя. Кто сказал, что в девушках не живут Дьяволята? В этой жил бес. Большой и очень наглый. Отвечать я не стал, молча схватил Рину за руку и потащил к кассе. Купил нам два билета. И вот мы уже поднимаемся по скрипящим ступенькам на «Ромашку», которая еще в детстве мне казалась чем-то нереальным.

Облокачиваемся о спинки, и я думаю, что должны же нас как-то пристегнуть. Однако парень лишь улыбается, а потом сообщает, мол законы физики, ребят. Держитесь крепче.

– Ром, беру свои слова назад, – начинает Катя. Где-то внутри меня победно пляшет чертяга, привыкший к победам.

– Не дрейф, детка, – усмехаюсь. Хотя сам думаю, как продержаться две минуты, стоя, на этой железяке под песню Землян «Трава у дома».

– Какая я тебе д… – но договорить Катерина не успевает, карусель дает старт.

Глава 11

– Офигеть! – выдает Рома громогласно, спускаясь по лестнице вниз. Соглашусь с ним, потому что прокатиться на качелях из детства то еще удовольствие. На самом деле, было нестрашно, скорее голова закружилась. Я даже умудрилась споткнуться, но Филатов вовремя подхватил меня. Улыбнулся коронной улыбочкой, от которой точно пала сотня невинных дев. Карамельного отлива глаза переливались на солнце бликами. Всего секунда, а как пуля на вылет. Даже сердце отчего–то забилось быстрей. Однако я быстро отмахнула глупости из головы. Подобралась и откинула его заботливый жест. Пусть к ногам неуловимого Казановы падают дурочки, я не буду в их числе.

– Тебе понравилось? – спросил Филатов, прибывая в хорошем настроении.

– Как ты трясся от страха, мне понравилось больше, чем эта катушка, – съязвила в ответ.

– Когда это я трясся от страха? – прикрикнул он возмущенно.

– В следующий раз сниму на телефон.

– В следующий раз затащу тебя на американские горки или в комнату страха! – заявил он, вышагивая уверенной походкой.