Страница 4 из 13
Влад загадочно улыбнулся. Посыл владетеля подземелья скрывает практичный смысл. Старик хочет четко знать, с кем имеет честь стоять по одну сторону баррикад. И в том есть его полное право. Не отводя в сторону взгляд, путник говорил медленно и решительно. Ответ должен раскрыть правду. Не больше и не меньше.
– Ты хочешь знать кто я? Я не бедняк и не богач. Я и не дурак. И не любитель праздной болтовни. Я предпочитаю красивую жизнь, но готов и замарать руки в случае крайней нужды. Я могу найти общий язык с каждым, кто преграждает дорогу. Пока у него есть деньги, власть, привилегии, я буду верным другом. Я буду делить с ним кров, есть за одним столом, верить и ожидать доверия в ответ. Я буду служить любому, кто праведно держит слово. Предательства с моей стороны ты не увидишь. Но я не буду терпеть обмана иль постоянных дурных насмешек, дед.
В воздухе повисла напряженная атмосфера. Два человека смотрели друг другу в самую душу.
Старец опустил взор первым.
– Извини, парень, не признал, – наконец вымолвил он добродушным тоном. – Не в ярких фразах узрел я истину, а прочитал в очах. Человек врет, а взгляд выдает его. Не без доли лукавства была эта речь, но, в целом, я тебе верю. Ты подходишь для дела.
Хозяин отпер дверь и пригласил гостя войти.
Идеальный круг. Форма, к которой стремится большинство современных зданий молодой ранийской культуры. Гордость архитекторов способных возвести таковую постройку, не знает меры. Любые углы и неровности, при этом, считаются некомпетентностью строителя, и лишь состоятельные семьи, или их счастливые наследники, способны позволить себе подобную роскошь. Но чтобы аналогичная постройка создавалась под землей, на глубине сотни метров. Нет, такого Влад представить прежде не мог. Зал, что открылся пытливой мысли, оказался напрочь лишен четких углов. Стены и полукруглый потолок не иначе как усеяны позолотой, в которую мягкой кистью художника вплетался вычурный белый орнамент. На ровном расстоянии друг от друга виднелись шесть округлых дверей, а по противоположным сторонам – еще две, одна из которых вела на поверхность, а вторая, по логике вещей, вглубь дома. На всяком боковом входе красовалась видная табличка с именованием владельца. Была там и комната путника. "Влад из дома Редоран – личный посол Ее Величества принцессы Ситии Первой. Единственный наследник древней семьи. Пятый гость Нергала."
– Впечатляет? – не смог удержаться от нотки бахвальства прозорливый хозяин. – Любой каприз по безмолвным просьбам посетителей, комфорт и уют. Хотя и пребывание заплутавшего посла станется не долгим, а обеспечить необходимым есть прямая обязанность домовладельца.
– Что ж ты, старый пройдоха, столько тянул меня за язык, раз изначально ведал результат? – последовал резонный вопрос от новоприбывшего.
– Речь твоя открыла то, что хотел знать я, а остальное, мимолетный отголосок мудреной техники и знаний. Я очень стар, и опыта в проворных фокусах за долгую жизнь набрался немало. Воспринимай это как данность. Вы, молодое поколение, до сих пор слишком глупы, не способны принять и доли той силы, что готов предложить я. Каждый еще слишком слаб, а некоторые, – старик указал кривым пальцем на пятого гостя, – еще и чрезмерно большого мнения о собственной персоне. Но не будем торопить события. В конце концов, никто не в курсе будущего наперед. Даже я. Иначе существование бы стало сущей формальностью, нудной пыткой, а не испытанием на стойкость.
Старец тяжело вздохнул и продолжил.
– Что ж, располагайся. Чувствуй себя как дома. Хоть вещей, посмотрю, с собой взято не так уж и много, но знай, – в твоем углу я гарантирую их сохранность. Мой дом – моя крепость. А в моей крепости законы просты. Не воруй и не убивай. Острый меч держи в ножнах и не жди удара в спину, будь ты враг или друг. Все просто и понятно. Даю на отдых ночь и целый день, на третьи же сутки обсудим дело. Я – Нергал. Увидимся нескоро, – неожиданно закончил речь хозяин и плотно захлопнул за спиной дверь, ведущую в одну из боковых комнат.
"Наконец-то долгожданное одиночество, а то от некоторых личностей несет наигранностью за версту, – поймал себя на мысли Влад. – Настороженность хозяина – естественная реакция на столь позднего посетителя, но вот резкая смена поведения, бесконечная доброжелательность и искусственная открытость заставляют держаться настороже. Сказав столь много, дед, в то же время, не поведал ничего стоящего. Кто он? Откуда? В чем его выгода? В памяти остался лишь образ странного чудного старого повесы. Полное отсутствие конкретики. Только грубость и лесть. Черты в большинстве людей совершенно не сочетаемые".
Но гость должен чтить пожелания владельца. Раз тот оказывает гостеприимство, то и не воспользоваться им – грех. Быстрым уверенным шагом Влад проследовал в личные покои.
Небольшое овальное помещение в лучших традициях вышних кругов Рании. Разве что из мебели в наличии имелись одинокий, хотя и довольно вместительный, платяной шкаф, ладная одноместная кровать да пара скромных стульев. У стены красовался стенд для хранения всевозможных видов доспехов и оружия. Вещь престранная для всякого помещения гостевого толка. Обычно под хранилище военных принадлежностей отводилась отдельная кладовая, где хозяин и распоряжался вооружением, обеспечивая сохранность, а главное, оберегая постояльцев, друзей и прочих скитальцев, от особо ретивого собрата. Честь никогда не позволит взять что-либо себе, а вещи, что цены обычной не имеют, постояльцы, за отдельную плату, попросту оставляют на сохранение под тщательным контролем у особо доверенных лиц. Подобный же арсенал намекал на вполне определенное и очевидное толкование. "Я, полноправный владелец жилища, знаю, что нахожусь в абсолютной безопасности от острых клинков. Вы же вправе творить любой беспредел. Закона здесь нет".
– Твои слова противоречат твоим же поступкам, старик, – лукаво отметил путник.
В комнате было тепло, и зимние одежды, ранее спасавшие от лютых морозов, более не требовались.
"Мой дом – моя крепость, – шепотом повторил терзавшую изнутри фразу Влад. – Что ж, выбора нет". Скинув на постель увесистый меховой плащ, он начал разбирать вещи. Демонстративно расхаживать средь чужих стен при мече, – значило нанести прямое оскорбление владельцу. Это бы расценивалось не иначе как угроза жизни и собственности. Хотя, в то же время, и ходить без ножа за пазухой считалось безмерной глупостью. Первым делом стоило избавиться от броского оружия. По обе стороны на поясе гостя виднелись две изящные рапиры, сзади же за ремень пристегнуто крепление необычного назначения. Рапиры тут же последовали в арсенал. Веревка же, прикрепленная к поясу, отправилась следом. Это было средство находчивых скалолазов. Трос, продетый через левую руку с поясной перевязью, заканчивающийся хитроумным крюком. При должном умении и сноровке, а главное, при усердной практике, с помощью данного приспособления ловкий обладатель легко мог оказываться в самых труднодоступных местах. Возможность хваткого сцепления позволяла взбираться на крыши зданий, или, быть может, в окна хорошеньких леди. На правой руке, под внушительным размерами рукавом, находилось то, что могло дать шанс на спасение в откровенно безвыходных ситуациях. Небольшой пусковой механизм, напоминающий по принципу работы устройство, подобное куцему арбалету, заполненному до отказа заряженными острыми дротиками. Стоит лишь нанести на кончик капельку яда, и жертва уже никогда не откроет веки, да и не узнает она о том, что послужило причиной внезапной преждевременной смерти. Снимать столь ценный агрегат не имело смысла, и Влад, по сложившемуся обыкновению, перезарядил механизм да прикрепил устройство обратно на запястье, на случай крайней нужды.
В скромном багаже странника, однако, нашлось пространство и для более легкого, элегантного одеяния. Золотой кожаный плащ, разбитый бледной молнией на две равные части, в сочетании с черным, как смоль камзолом, подчеркивали изящество и поджарую фигуру гостя. Туфли под тон основной композиции замыкали наряд.