Страница 4 из 15
Оливер принес еще вина и разлил всем по кружкам. Воспользовавшись паузой, все задумались и снова замолчали. Потом вступил в разговор Доминик:
– А как у вас в ордене, отец, оценивают это? Что говорит магистрат?
– Орден меня поддерживает. Я так долго ждал, когда наступит этот день, Доминик. Теперь это время – наше с тобою время.
– Я не понимаю…
– Я всегда знал, что оно наступит. Когда была жива твоя матушка, и тогда ни минуты не сомневался. Поэтому за те годы, что ты рос у меня на глазах, обучил тебя всему, что сам знал и умел; ты стал сильным и выносливым. Да, опыта настоящих сражений у тебя пока нет, но не сомневайся, сынок, ты его получишь. Главное, что я больше не боюсь за тебя, Доминик, клянусь святой Девой Марией, не боюсь…Ты станешь славным рыцарем, и по этому поводу мы с Анри будем по-настоящему радоваться и гордиться!
– Рыцарем? Но, отец, ведь я не рыцарь! Никто не собирался посвящать меня в рыцари. Такого будущего я для себя не предвидел, а вы никогда об этом не говорили. О каких сражениях вы сегодня завели речь? Разве мне предстоит покинуть родные места? Но мне хорошо здесь в Ньоре, я занят на строительстве крепости, работать мне нравится и, кажется, другие тоже этому рады… Я завел здесь много друзей. Уверен, отец, что на донжоне я приношу пользу и обязательно заслужу доверие и уважение людей. Разве не этому вы всегда учили меня?! Вы же сами хотели для меня…, – голос Доминика становился все тише; он чувствовал, что на него надвигаются неизвестные события, перемены, и что все это теперь неизбежно его коснется…
Однако Гаспар, казалось, вовсе не замечал его волнения и все более воодушевлялся разговором. Было ясно, что он вплотную подошел к объяснению настоящих причин своего визита. Рыцарь наклонился к юноше ближе и заговорил, слегка понизив голос. Анри все это время вопросительно смотрел на Гаспара.
– Я жалею только об одном, Доминик, – он перешел почти на шепот, – что мой отец – твой родной дед не дожил до этого дня. Конечно, орден меня поддерживает, а мы с тобой поддержим Ричарда, графа де Пуатье. То, что по словам Анри должно остаться в планах, сегодня уже наступило. Мы с тобою отправимся за Ричардом в крестовый поход против неверных; пойдем с его армией и под его знаменами. Мы покроем себя славой, Доминик, и вместе – отец и сын – вернем, отвоюем Святую Землю. Мы обретем богатство, совершим ратные подвиги, принесем процветание всему нашему будущему роду! Нам выпало это счастье, – сражаться в Иерусалиме плечом к плечу с будущим королем!
Я приехал только за тобой!
Глава III. Братья по оружию
Некоторое время слышно было только треск огня в камине. Мысли Доминика начали путаться. Он догадался, что отец вынашивал свои планы давно, и говорить ему сейчас что-либо было бесполезно; но все происходило слишком быстро, многое до сих пор ему не понятно…Первым нарушил молчание Анри:
– Друг мой. Вижу, что у тебя было время все обдумать. Как и прежде, я здесь полностью доверяю твоему мнению и опыту, и знай, что на душе у меня покой. Не сомневаюсь также, что у нас хватит средств вооружить вас на этот поход, а ведь денег тут потребуется немало. Кроме того, нам предстоит подобрать как минимум двоих хороших оруженосцев, и чтобы они при этом были хоть немного моложе меня… Дело нешуточное, надо взять с собою самых надежных и проверенных людей, сильных к тому же и телом и духом.
– Именно таких оруженосцев мы и возьмем, – поддержал старика Гаспар. – Но я еще многое не успел вам рассказать: по дороге мы соберем еще целое ополчение. Месяц назад я договорился об этом деле с нашими северными соседями из графства Анжу. Мы повстречались в начале года в Бургундии и у нас было время как следует все обсудить и обдумать. Анри, я имею в виду твоего старого друга Бернара де Диона. Знаю, что нам с Домиником такой вояж будет не совсем по дороге, но, несмотря на явную проволочку, мы с Бернаром договорились встретиться десятого числа этого месяца в Анже.
Анри нахмурил брови и молча уставился на Гаспара. Казалось, что старик постепенно начинал терять нить разговора; на него сегодня свалилось слишком много новостей.
– А Дион тоже собирается под знамена Ричарда? – Доминик словно очнулся.
– Да, так и есть. На этот раз мы с бароном в одном похожи, – он тоже берет с собою в поход сына, Кристиана. Ровно год тому назад Бернар находился в Италии и там, одним из первых, он узнал о захвате Иерусалима. Потом мы еще не раз обсуждали перспективы планов Ричарда и саму возможность выступить с крестовым походом, взяв заодно и сыновей. И вот с тех пор прошло не так много времени, но в доме Бернара де Диона совершилось много перемен, – Гаспар задумчиво улыбнулся и посмотрел на Анри.
– Хочешь сказать, что он получил новый титул? – со смехом спросил де Регар.
Доминик уже полностью очнулся от гнетущих его дум и с интересом прислушивался к общему разговору. Вино делало свое дело, беседа стала протекать свободнее и веселее.
– Анри! Ты даже не подозреваешь, насколько сейчас близко от истины твое предположение. Нет, титула он пока не получил. Зато по-прежнему имеет много денег со всех бесчисленных военных походов, начиная с его прадеда. Ты помнишь графа де Розена, Франсуа Розена?
Анри де Регар тихо рассмеялся и закатил свои старческие глаза.
– Помедленнее, помедленнее, Гаспар, я за тобой не успеваю. Ты только что говорил о Дионе, а теперь еще какой-то Розен. Нет, Гаспар, де Розена я не помню. Кого я действительно припоминаю в тех краях, так это только нашего знакомого Бернара и еще я слыхал, что там часто гостит герцог Анжуйский…
Все расхохотались, а Доминик громче остальных.
– Дальше я буду вам рассказывать в точности так, как это обычно описывают в рыцарских романах, – Гаспар весело подмигнул Доминику и продолжал, – граф де Розен – это титул, а барон де Дион – это деньги. Два таких предмета испокон веков притягиваются друг к другу. Не буду вам больше морочить голову: нынче в июне этого года в Анже, после дня Пятидесятницы, сын Бернара – Кристиан Дион – женится на Валери – дочери графа де Розена.
Все на секунду притихли, и потом Доминик опять зашелся смехом.
– Батюшка! А и вправду, больно у вас резвые перескоки с крестовых походов на пышные свадьбы. Тут и без моего рыцарства уже целая поэма.
– Да, ты прав. Хотя вся эта история могла бы стать простой скукой, если бы не одно обстоятельство. Тут есть странная вещь, которая не умещается в общую картину. Дело в том, что Кристиан искренно и нежно любит эту Валери, а дочь Розена ну просто души не чает в своем избраннике. Как тебе это нравится, Анри, ну вот скажи мне, разве такое в жизни вообще бывает? Ведь эта помолвка…, по сути, там уже решили за них, а молодые лишь недавно вообще узнали друг о друге, и вот – любовь! Получается, здесь будут счастливы абсолютно все! А я всегда считал, что в нашей жизни просто деньги титул притягивают, и наоборот.
– Гаспар! – Анри тяжело вздохнул. – О превратностях любви я тебе уж точно ничего говорить не стану. Ответов на эти вопросы у меня нет. Одно скажу: я повидал немало на своем веку и примеров бескорыстной любви не помню, но зачем далеко ходить? Я хорошо знал твоих родителей. Ты мало был с ними, а последним не довелось долго жить, упокой господи их души. Но их любовь, Гаспар, определенно была настоящей и уж точно бескорыстной. Это была и любовь друг к другу, и любовь к тебе… Видишь, мне не пришлось думать над твоим вопросом. Такой любви учит нас господь, и эта любовь есть богоугодна.
Анри замолчал, и казалось, былые воспоминания на миг вернули его в прошлое.
– Господь в твоем лице послал мне второго отца, Анри. Я всегда буду помнить об этом. Конечно все возникло благодаря любви. Ты был и есть самый мудрый из всех, кого я знаю. Ведь вот опять, казалось бы, в обычном простом разговоре ты снова мне все объяснил. Доминик, всегда его слушай и запоминай, лови каждое слово своего дедушки.
Они подняли чарки и молча выпили. Говорить им сейчас более было не нужно.