Опасная зона

Никто не осмелился открыть рот и рискнуть привлечь к себе внимание, и это вызвало у моего отца усмешку.

— Это «нет»? Никто здесь не считает себя лучшим? — он цыкнул. — Я разочарован. Тогда какого чёрта вы все здесь делаете?

— Я лучший, — сказал Соло, лениво ухмыляясь и небрежно откидываясь на спинку стула.

— Оу? — мой отец повернулся в сторону Соло, и мне захотелось застонать. Конечно, этот парень обязательно должен был заговорить первым. У меня складывалось ощущение, что он не закончил. — И как вас зовут, лейтенант?

— Матео Морган, сэр. Вы увидите это имя на кубке в конце состязания.

Мой отец присвистнул.

— Смелое заявление. Вы все согласны, что лейтенант Морган лучший из вас?

Где-то в кабинете кто-то фыркнул, и резкий взгляд отца мгновенно нашёл обладателя этого звука. Юта.

— Не думаю, что кто-либо в этом кабинете согласился бы с этим заявлением, сэр, — сказал Юта. — Особенно после, эм, инцидента на прошлой неделе.

— Инцидента?

— Да, сэр. Небесный… рисунок.

— Ааа, — мой отец вернул взгляд на Соло, который гордо улыбался. — Значит, это вы небесный Микеланджело. Соло, верно?

— Это я, сэр. Хотя, если мы говорим об отвязных художниках, я предпочитаю Леонардо.

Вокруг раздались смешки, а взгляд моего отца стал жёстче.

— В тот день вашим партнёром был Пантера, правильно?

При звуке моего имени, несколько пар глаз устремились в мою сторону. Не секрет, что меня чертовски разозлило это дело с пенисом-в-небе. Но я не собирался открывать рот, пока со мной не заговорят напрямую.

С моим отцом так делать нельзя. Ни дома, ни определённо здесь, на базе.

— Это верно. Но я беру на себя полную ответственность за творчество, которое украсило калифорнийское небо в тот день. Пантера понятия не имел, какими я обладаю талантами.

Если бы мог, я бы простонал. Либо это, либо сказал бы Соло закрыть чёртов рот. Он не видел, что только копает для себя яму всё глубже и глубже? Конечно, его товарищей-стажёров могла развеселить его небольшая шалость. Но на лице моего отца отражалось только неверие. Неверие в то, что кто-то посмел говорить с ним так, как говорил Соло, и что кто-то посмел отнестись с таким неуважением не только к ВМФ, но и к самолёту за кучу миллионов долларов, на котором у них была привилегия летать.

Одна вещь, которую мой отец всегда мне внушал, это уважение к форме и ко всему, что идёт с ней в придачу. От этого он никогда не отступал.

— Скажите мне, Соло. Вы считаете, что весело выкидывать на ветер тяжело заработанные деньги налогоплательщиков этой великой страны, использовав один из самолётов, построенных для их защиты, для авантюры, которой вы покрасовались?

Чёрт. Чёрт, чёрт, чёрт. В этот момент мне хотелось найти способ передать Соло, чтобы он закрыл рот на замок. Я слишком часто оказывался под прицелом вопросов отца, и если Соло считал, что сможет выйти из этого победителем, он чертовски ошибался.

— Я думаю, им полезно видеть, что мы знаем, что делаем в небе, и не всегда воспринимаем себя так уж серьёзно.

— И вы считаете, что достигли этого, нарисовав огромный фаллос в небе и рискнув не только своим положением здесь, в этой программе, но и положением своего партнёра?

От меня не укрылось то, как напряжённо стало в кабинете, и когда я выпрямил спину, взгляд моего отца переместился и встретился с моим.

— Не могу представить, что вы были очень рады действиям своего ведущего лётчика в тот день, лейтенант Хьюз.

И что он пытался сделать? Достаточно плохо, что он появился здесь без предупреждения и прервал одну из моих лекций, а теперь он хотел, чтобы я раскритиковал своего партнёра на глазах у всего класса?

Я был не против по собственной воле сказать Соло, что считаю его безголовым кретином. Но мне предстояло летать с этим парнем на протяжении курса, мы должны были доверять друг другу в небе, и не важно, каким идиотом я временами его считал, я не собирался сейчас бросать его на растерзание, даже ради своего отца.

— Я не знал, что планировал Соло, пока уже не приземлился, и хоть это не было частью инструктажа, сэр, я не думаю, что за его действиями стояли какие-либо злостные намерения.

Глава 17

Соло

О боже. Пантера только что защитил меня… перед своим отцом? Что ж, считайте меня чертовски шокированным. Если бы кто-то отвёл меня в сторону и сказал, что этот парень, который всеми способами избегал, раздражал и отчитывал меня на каждом шагу, будет сегодня утром защищать мою честь, я бы назвал этого кого-то лжецом.

Чёрт, если бы после прошедших выходных он просто посмотрел в мою сторону и улыбнулся, я был бы в шоке. Но когда Пантера столкнулся с дорогим старым отцом, я не мог сдержать свой ускоряющийся пульс.

Это было горячо. Не только потому, что показывало его верность партнёру, а ещё и потому, что капитан Хьюз был тем ещё пугающим ублюдком.

— Злостные намерения или нет, это было неприемлемо и незрело, такое поведение не подходит одному из наших учеников Элиты, и я ожидал от вас понимания этого.

«Эм… чёрт. Полагаю, здесь я должен вступить».

— Справедливости ради, сэр, Пантера довольно… решительно отметил то, какими неприемлемыми посчитал мои действия в тот день.

Когда взгляд капитана вернулся ко мне, я был уверен, что он ждёт, что я вожмусь в своё сидение. Но к счастью для меня, сейчас уже мало что могло пошатнуть мою решимость, даже самый холодный взгляд, который я когда-либо видел в жизни.

— Правда?

— Правда, — я взглянул на Пантеру, лицо которого ничего не выдавало. — Он повёл себя крайне профессионально. Вы должны им гордиться.

Щёки капитана слегка покраснели, и коммандер Леви шагнул вперёд, чтобы вмешаться.

— Думаю, капитан, Соло пытается сказать, что они выучили свой урок, и этого больше никогда не повторится. Верно?

Ладно, может, мне следовало остановиться на этом.

— Да, сэр.

— Очень хорошо. А теперь, давайте пробежимся по сегодняшнему инструктажу и позволим капитану со всем ознакомиться. Уверен, он захочет посмотреть, чем вы будете сегодня заниматься.

***

Что ж, это был кошмарный урок. Капитан Хьюз обладал категоричным мнением, и после краткого инструктажа от коммандера он всё перечеркнул и выбрал другой путь, который захотел сам.

А я считал Пантеру строгим и действующим по всем правилам. Он таким и был, но не до крайностей, как его отец — по крайней мере, пока. С этим парнем было очевидно, почему Пантера оставался под контролем, и я практически не мог его винить за ежедневное желание надрать мне зад.

После быстрого разговора с коммандером Леви, который посоветовал мне в следующий раз быть не таким разговорчивым, я захватил со стола свой блокнот и вышел из пустого кабинета в сторону столовой. Мой желудок урчал последние полчаса, с тех пор, как сорвали урок, но так как на сегодня полёты отменили из-за капитана Хьюза, мне не придётся завтракать на ходу. Казалось, все остальные подумали так же, потому что в коридорах было пусто, но повернув за угол я услышал злобные голоса, что-то приглушённое, и стал оглядываться в поисках их источника. Впереди была приоткрыта дверь, и я старался идти по коридору тихо, полностью готовый подслушать что-нибудь пикантное.

— Как ты смеешь защищать действия этого парня? Он мог стоить тебе твоего места, и как бы это выглядело по-твоему? Моего сына исключили из Элиты?

Вот чёрт. Я наткнулся на капитана Хьюза и…

— Он не хотел ничего плохого, и этого больше не повторится, — сказал Пантера.

— Как ты можешь быть так уверен? Ты слышал его сегодня. Он дегенерат. Он высокомерный и безответственный, и я не приму, если тебя будут ассоциировать с кем-то таким.

«Боже, спасибо, Капитан Придурок».

— Что это значит? — произнёс Пантера. — Я ведь не могу избегать его. Он в моём классе…